За остекленным миром

Lilith (Diablo IV Anthem) Halsey & SUGA

Она стояла, красиво светя фигурой, талией, руками, бедрами, стояла неподвижно статуей. Да. Настоящая статуя свободы. За стеклом медленно сменялись сутки, люди, погода. Она же оставалась неотъемлемой частью этого мирка, роскошной картинкой, что радует глаз.

Какие только глаза ее не видели: детские, зеленые, счастливые, пошлые. И все смотрели с симпатией, обожанием. Никто не смотрел с сопереживанием.

Статуя давала надежду на красоту, сексуальность, притягательность, которыми может обладать женская половина. И ею пользовались, кто как мог. И никто не догадывался, что с каждым разом это лишает ее существование смысла. Нет, не жизненного. Предназначения.

Заблуждаются. Она необъятна. В этом ее маленькая сила и их большая слабость, что не устоять. Статуя – женщина – неприступная крепость, но каждый делает с ней, что хочет в своей голове.

Так, есть ли смысл в защитном стекле витрины, за которым разные умы наблюдают ее, видя в ней произведение искусства?

Шум дневных улиц завуалирован для мраморного тела, благодаря этому стеклу посетители не слышат ничего, что происходит за огромными дверьми.

Однако, когда выйдет луна, а рядом с витриной зажжется свет от фонарного столба, все разойдутся, где-то тихо заиграет мелодия – сперва волнующая, затем ритмичная, яркая, под которую можно зажечь не только «светильнику» с улицы. Такая, от которой тело покроется по́том, и вся краска смешается с ним, создавая еще большие полосы мраморного узора, стекающие по обнаженному молочному телу. И статуя разрешит себе сдвинуться. Она будет слушать и танцевать, двигаться активнее любого живого, не стесняясь своей наготы. Она обнажена лишь физически, остатки достоинства все еще греют душу, которую никто никому не откроет. И смех заполонит пустой квадратный метр застеколья. И там и останется. Она засмеется так громко и продолжит танцевать.

Лишь в окне напротив, где никогда не зажжется свет, загорится кое-что другое, теплое. Надежда. На завтра. Ее «завтра». Неважно, что ее глаз не видно. Как и его. И не надо, они никогда не будут смотреть также, как другие. Ведь она еще станцует под его музыку. - Верно?