Зачарованные осколки памяти

Глава 1.1. Госпиталь.

Мне снились кошмары каждую ночь, что я находилась в психиатрическом отделении госпиталя святого Георгия. Несколько дней назад меня нашел без сознания в лесу человек по имени Леон и доставил сюда. К сожалению, местные целители, после длительного наблюдения и экспериментов, поставили диагноз - амнезия, ибо вспомнить ни о себе, ни о своей прошлой жизни я не могла. И с тех пор во всех снах присутствовали тревожные фрагменты, в которых всегда повторялось одно и то же: искаженные муками лица, темнота, боль и холод. Утром я просыпалась от собственных криков, полностью раздавленная и обессиленная, да еще и под сочувствующие взгляды соседей по палате. Меня никто не осуждал. В большинстве из многочисленных здесь помещений лежали индивиды и похуже, но каждого старались лечить, чтобы вернуть к нормальной жизни.

Процедуры начинались с самого утра и заканчивались поздним вечером. Санитары выдавали целую гору таблеток для восстановления памяти, показывали рисунки и вводили в гипноз. Я легко запоминала новую информацию, без труда выполняла сложные логические задания, но прошлое вспомнить все равно не могла, отчего все специалисты разводили руками. Хотя однажды под гипнозом я пару раз назвала имя, которое в дальнейшем за мной и закрепилось - Софи.

Самыми сложными оказались первые дни в госпитале. Паника, отрицание, но, в конечном счете, принятие новой жизни дались мне с большим трудом. От многочисленных травм и ссадин болела каждая косточка. На правой руке красовался глубокий порез, одна из лодыжек была вывихнута, мелкие царапины украшали все тело, и даже ладони выглядели потертыми. Единственное, что вызывало нескончаемый восторг - это лечебная магия. Я с затаенным дыханием смотрела, как под пальцами целителя вспыхивали зеленые искорки, и все недуги исчезали сами собой. Увы, с памятью такие фокусы не работали.

В свободное время я пыталась вспомнить хоть что-то сама, рисовала всевозможные варианты событий в выданном ранее блокноте, сопоставляла уже полученную информацию, но добивалась лишь головной боли. Единственное, что знали наверняка лекари - меня нашел лесник поздно вечером вдалеке от города, без сознания, без документов, грязную и раненую. При себе у меня был небольшой клинок ручной работы с причудливым узором на рукоятке, черная кожаная куртка с несколькими оторванными пуговицами, мешковатые штаны, серая футболка, да простенькие ботинки. Личные вещи санитары сразу же забрали на хранение, выдав взамен белоснежную сорочку до пола, в которой ходили все пациенты.

Потребовалось много времени, чтобы привыкнуть к отражающейся в зеркале молодой девушке лет тридцати, худощавого телосложения, с длинными до пояса серыми волосами и выделяющимися глазами цвета темного изумруда. Особыми чертами лица природа меня не наградила, зато под левой лопаткой располагалось странное родимое пятно в форме зверя. По словам главного целителя, такие характерные родинки в старину называли «драконьей меткой», которая сулила великую судьбу, способную изменить мир.

Увы, на пути к восстановлению мне попадались и не совсем добросовестные работники. В один из вечеров молодой целитель предложил новую методику лечения в качестве эксперимента. Он сразу предупредил, что процедура болезненна и не совсем законна, поэтому решение оставалось за мной. Я согласилась, и через пару часов меня отвели в слабо освещенное помещение, располагавшееся в подвалах госпиталя. По пути туда мы встретили несколько санитаров, которые волокли под руки мужчину без сознания. Их странное поведение вызвало первые сомнения в принятом решении. Дальше стало хуже, потому что по центру комнаты, куда меня привели, стоял деревянный стул с подлокотниками и кожаными ремнями. У правой стены располагался металлический стол, заваленный медицинскими инструментами разных размеров и форм, слева - небольшой ящик с разноцветными проводами и несколькими кнопками. В воздухе витал запах спиртовой настойки, сырости и ржавчины, отчего в носу постоянно щипало. Мне хватило ума уточнить перед началом эксперимента о предстоящих действиях. Сопровождающий сначала сыпал сложными медицинскими терминами, убеждал, что данная процедура обязательно поможет, но потом все же выдал самое основное. Он хотел пропустить через мозг электрический разряд. Осознав возможные последствия, я сразу же запротестовала и потребовала возвращения в палату. Мужчина оказался крайне понимающим, поэтому настаивать не стал, и мы покинули подвал. Только очутившись в безопасности, я смогла спокойно перевести дух, дав себе зарок на будущее не соглашаться на малопонятные авантюры.

Дни пролетали незаметно. За неделю пребывания в госпитале у меня получилось сдружиться с одной миловидной девушкой по имени Зои. Она проходила практику и набиралась опыта в психиатрическом отделении, при этом быстро покорила всех искренностью и добротой. Юная целительница выделялась рыжей пышной шевелюрой, веснушками, завораживающими карими глазами, небольшим ростом и худым телосложением. Девушка находила общий язык со всеми пациентами, помогала советами, внимательно слушала, всегда улыбалась и бегала по поручениям особо ворчливых индивидов.

И вот сегодня, после отмены всех занятий и процедур, я сидела в палате и терпеливо ждала новоиспеченную подругу. Зои заглянула во время обеда, сразу после ухода соседок в столовую, где, по обыкновению, раздавали постную кашу и компот.

- Ты бунтуешь? – девушка задорно прищурилась, в ее голосе не было и намека на возмущение.

- От каши уже воротит, - честно призналась я, недовольно скривив губы. - Хочется чего-нибудь мясного, а потом сладкого. Конфет шоколадных хочу.

Улыбка на лице целительницы стала шире, девушка села на край кровати, сгрузив стопку документов на колени.

- Попробую для тебя их достать, - уверенно пообещала Зои. - Как себя чувствуешь?

Я с тоской огляделась по сторонам и вздохнула.

- Вяло, стены давят, - обычно от хандры меня отвлекали занятия, поэтому сегодня настроение варьировалось у самой низкой отметки.