Зачем?..

Зачем?..

«И с каждым годом все больней в груди
Я чувствую, что я совсем один
Среди коробок и машин
Я пытаюсь развести огонь, но льет как из ведра
Он бы рад гореть, но нет даже зонта…»

ЛЮБИ — ДЕТИ RAVE, алёна швец.

* * *

За окном все медленнее проплывал, забитый людьми, перрон. Солнечная станция, овеянная белой дымкой, выпущенной прибывающим паровозом, жила своей жизнью — на краю платформы кучкуется толпа, одетая в совершенно не похожие друг на друга наряды: мужчины в полу расстегнутых шинелях и рубахах, женщины в платьях и белых бархатных перчатках, элегантно закрывающиеся от яркого солнца своими модными зонтами; а меж изумрудными лепестками деревьев порхают воробьи в паре с, облаченными во фраки, ласточками. Лица людей мне разглядеть не удавалось, то ли скорость не позволяла, то ли…

Я закинул лямку потрепанного ранца на плечо и вышел в тамбур, облокотившись о трясущуюся стену. Взглянул на наручные часы, те почему-то встали. На самом деле, я не знаю, зачем вообще приехал сюда, и что это за город; знакомыми картинами не одаривали ни проползающие мимо пестрые клумбы, ни аккуратная плитка чистого перрона, ни живописный вид горизонта, промелькивающий между не менее завораживающих архитектурой зданий вокзала. Лишь одинокое чувство где-то в груди — тебя здесь ждут. Кто ждет, зачем ждет? Я почему-то решил слепо довериться гревшему сердце чувству и перестать копошить мысли.

Через несколько недолгих минут пол под ногами шатнулся, со стороны головы состава донеслось глухое шипение, и поезд остановился. Дверь, словно по велению магии, распахнулась, и ступеньки проложили для меня путь на забитую платформу. Не успел я толком целиком покинуть вагон, толпа вмиг обволокла меня и просочилась внутрь, безликие джентльмены тянули багаж своих дам, а те в свою очередь тащили за собой ребятню. Но ладно уж, все это позади. Теперь передо мной стоит небольшой, но удивительно восхитительный вокзал — красочные цветочные клумбы, огороженные кирпичными заборчиками с металлическими завитушками; идеально выложенная причудливым узором плитка, и, самое главное, неописуемое здание вокзала. Окна-арки обрамлены вручную выточенными кирпичами, да тут все было сотворено вручную! И воздух до ужаса свеж и сладок, хоть и стою рядом с дымящимся паровозом. Но не тут было мое место назначения, не тут точно. Сердце шептало, нужно уйти отсюда, дальше, вглубь города. Но куда именно? Говорит, разберешься. И я ему снова верю.

Покинув безымянную станцию, я потопал прямиком по широкой практически безлюдной улице и с интересом глядел по сторонам. Двухэтажные деревянные домики строго в ряд, будто встречали меня, их белые, розовые, бурые, янтарные обличия уходили на десятки метров вперед, рисуя целую палитру ярких цветов сказочной аллеи. Магазинчики с приветливыми, привлекающими витринами, опрятные веранды с вязаной прутьями мебелью, уютные маленькие балконы… Все это так манило, дико хотелось посетить их все, сидеть там часами напролет, пить горький кофе и смотреть на снежные горы, что возвышаются всего лишь в нескольких километрах. И почему-то улочка, по которой не спеша шагали мои кросы, вызвала в груди… ностальгию. Нет, это было не похожее чувство, а именно то, словно я здесь точно раньше бывал. Честно говоря, в голове туман, и я совершенно не хочу в нем плутать.

А впереди мне навстречу шла девушка. Мой взгляд зацепился о ее миниатюрную фигурку и милое, естественной красоты личико, она шла торопливо и сразу же ответила мне зрительным контактом, ее пухленькие губы растянулись в улыбке. Она резво бросилась мне в объятия. Я схватил ее так крепко, будто не видел десять… двадцать лет. А ведь правда… Прошлое лето, проведенное вдвоем в маленьком поселке на берегу моря, было аж год назад. И я так соскучился… Я положил руку на ее русые, распущенные волосы, которые пахли чем-то сладким, фруктовым; провел аккуратно вниз, все ниже и ниже, до талии. Она кроха, будто куколка, своей щекой прижалась к моей груди и еще крепче сжала. Тогда мое сердце растаяло. Растаяло и, обдав все тело блаженной невесомостью, дало понять, она — цель моего прибытия. Еще год назад, перед нашим совместным уикендом, я желал только одного — лишь бы мы не стали друг для друга наркотиком. И мы стали. Самое едкое началось после расставания, спустя месяц дома, без ежедневных прогулок с Ней по пустому пляжу, окрашенным розовым закатом; не наблюдая ее озорных, глубочайших голубых радужек зениц; без ее любимого прикола кидаться яблоками в забор моей дачи и частенько попадать мне метко в голову; без ее родимого пятна на шелковой коленке… И аниме, которое я смотрел только ради нее, лишь бы провести с ней еще пару часиков. Настоящую ценность всех подаренных ею моментов я ощутил только потом, снова оказавшись в серой рутине повседневности. Стоило забыться, немного отвлечься от бытовухи, опустить веки — снова вижу Ее. Вижу еловую полянку на заросшей скале с видом на кобальт моря до самого горизонта, пятнистую у берегов водную гладь, где в ста-двухстах метрах от суши растянуты фермы с мидиями; вижу Ее, сидящую на мне, на огромной глыбе посреди каменистого пляжа, ее озорные ладони, гуляющие по моему торсу. Я не раз прикладывался к перу с бумагой, пытался излить туда все, что копилось, что меня в ней вдохновляло, иногда надеялся написать стоящее произведение. Но постоянно бросал… Мне не удавалось подобрать слов, достойных ее, способных верно нарисовать Ее. Возможно, у меня удастся сделать это в будущем?

Моя девочка чуть ослабила хватку и отстранилась, чтобы еще раз посмотреть в мои глаза. Я провел перстней по ее щеке, бережно заправив отделившуюся челку, там, под рыжим кончиком пряди, все так же, как и год назад, красовалось маленькое тату в виде темно-синего сердечка. Такое сейчас было и у меня на том же месте. Мы не проронили ни слова, нам удавалось понять друг друга и без лишних фраз, и мы вовсе не нуждались в банальных «как же я скучал» и «мне дико тебя не хватало». Вместо этого мы взялись за руки и, не спеша, пошли вдоль по просторной улице.