Загадка Человека в черном

Загадка Человека в черном

"Я больше так не могу. Не выдержу. Я не из тех, кто родился после и не способен мириться с ним. Не готов сидеть на толчке зная, что он караулит за дверью. И пусть я его не вижу, но ведь он там. Это точно. Даже теперь, когда я пишу — глядя на монитор — он стоит за мои плечами. Я бы мог увидеть его, если бы обернулся или посмотрел в зеркальце. Но в моем доме больше нет зеркал. Там он присутствует всегда. Наверное, если смотреть вплотную, его черный силуэт проступит в зрачке. Ведь кто он такой если не часть меня, часть всех нас обреченных вечно жить под присмотром. Быть объектами наблюдений его ледяного взгляда, немого выражения лица.

Я купил нанокапсулу. Продавец сказал, что это самый быстрый способ сжечь HiB-чип. Быстрый и безболезненный. Я ему не верю, он тот еще тип. Но другие способы больше не эффективны. А ведь как хорошо было раньше, когда тебя не загружали в банк, и ты просто умирал. Плохо? Вы спрашиваете, что плохого в вечной жизни? Он — Человек в черном. Зло, которое вы не желаете видеть. То к чему все привыкли и с чем смирились. Прощайте. Мне известно, что я не первый, но поверьте и не последний. Найдутся другие, подобные мне, способные разглядеть дьявола, который даже не пытается скрываться. Демона, которрррорр..." 22.11.2040. 18:51.

Авель закончил читать отчет. Двое других его коллег, сутулый брюнет Павел из бюро статистики и коренастый рыжий конвоир Борис, стояли молча изучая пустые глаза лежащего перед ними трупа, на серой кушетке.

— Почему не закрыли глаза? — осторожно поинтересовался худой брюнет. Он нервно дергал коленками показывая этим, от части ритуальным танцем, что в морге он впервые.

Авель пристально изучил впалые щеки и синяки под серыми глазами статиста — рефлекторно, он был ему очень хорошо знаком — и неохотно ответил:

— К делу это отношения не имеет.

Рыжий здоровяк верно собирался подшутить — его губы дрогнули, а края их слегка натянулись — но HiB, скорее всего, не позволил верзиле нарушить субординацию.

"Вот для таких тупиц как ты, — размышлял Авель, — человечество и смастерило столь сложное устройство". Впрочем, сделать из идиота мудреца HiB не был способен. Его наставления и подсказки скорее походили на удары током блокирующие, но никак не ликвидирующие безусловные рефлексы быдла. Попытки выставить себя умником.

— Что скажешь? — спросил Авель глядя на статиста.

— Альтернативщик, — ответил верзила, видимо, проигнорировав рекомендацию HiB.

"Небо синее, вода мокрая, — прибавил в мыслях Авель раздражаясь на очевидные выводы конвоира.

— Я думаю, — начал статист, — в HiB этого бедняги был внедрен вирус. Он, как правильно заметил Боря, альтер, но есть подозрения, что не настоящий. Я сталкивался с похожим случаем.

— И как ты это определил?

Статист еще сильнее свел плечи, провел рукой по голове проделывая борозды в засаленном волосе.

— Письмо, — ответил он. — Оно не было отправлено в прессу. Надо быть трижды идиотом чтобы предположить публикацию подобного текста одним из твоих.

— Ну почему же? — не согласился Авель. — Именно среди моих, как ты выразился, чаще всего случаются ошибки.

— Нет. И не спорь с этим. — твердо отсек Павел подкрепив утверждение качанием головы. Его лоб наморщился, а уши ближе придвинулись к вискам. — Статистика говорит об обратном. Просто в человеке, Ав, заложено придавать эпизодам нарушения правил слишком много внимания. За двадцать лет в управлении ТЕРНи их было всего тринадцать, а у подключенных — четыреста два.

— Хорошо, — согласился Авель, понимая, что HiB в голове Павла не даст тому ошибиться. — Но разве возможно загрузить вирус в HiB?

— Наверное, — предположил брюнет распрямив лоб. — Человек в черном тоже своего рода вирус.

— Ты говоришь, как софийцы.

— Я говорю, как думаю, и вовсе не транслирую речи мистиков, верующих и кого-то бы то ни было еще. HiB динамическое нейрохранилище способное помещать в себя терабайты аудиовизуальной и психической информации. И если он так похож на нас, значит ошибки и болезни ему также свойственны.

— Слушай, — обозлился Авель. — Это все я знаю, но ты говоришь о внедрении, а это не тоже самое, что внутренний сбой. HiB не способен сделать выводы в пользу смерти индивида или его отказа от себя самого. Это невозможно. Отступиться, поскользнуться — может, но не более. По-моему, инстинкт самосохранения у него даже выше, чем у человека.

— Но как ты в таком случае объяснишь мне наличие этого бедняги предо мной? Может...

Павел недоговорил. На долю секунды, и он и рыжий Борис слегка передернулись, а после оба сделали глубокий выдох.

— Уже шесть? — спросил Авель и так зная ответ.

В шесть часов подключенные получали сигнал уведомляющий о конце рабочей смены. Это всегда выглядело одинаково и сопровождалось мимолетным ступором. Лишь не многие отказывались от этой удобной процедуры. Своего рода неполноценные альтеры, анахроники.