Захрусталье. У истоков Мира.

Захрусталье. часть 1

Захрусталье. У истока Мира.

Часть 1

                                                                                  Осколки

                                                                                 Наемник

Запах гари вперемешку с вонью паленого мяса был почти невыносим. Многие жители этой деревушки верили в Огнебога. Что ж, им не отказали в пламенном погребении. А заодно – и тем из мародеров, кто был недостаточно ловок, чтобы уйти с места разбоя живым. Буря насчитал уже шесть трупов, явно не имевших отношения к поселянам.

От земли веяло жаром. Лошадь, которую человек вел за собой, испуганно косилась по сторонам, всхрапывала и все норовила повернуть обратно. Каждый шаг поднимал из под ее копыт фонтанчики пепла, и мутно – серый шлейф тянулся за пришельцами, свиваясь в спираль и стелясь по земле длинным траурным плащом. Огонь еще жил в черных костях домов: то тут, то там в небо рвались клубы дыма. Стервятников не было. Они слетятся позже, когда остынет раскаленная земля.

В отличие от лошади, человек шел спокойно. В только что сожженной деревне бояться некого: нападавшие ушли, а выжившие нескоро появятся на пепелище. Да и появятся ли вообще? Синевато – серый доспех, в котором кожи было больше, чем железа, нагрелся так, что стал обжигать тело. Буря снял его и закинул на седло. Теперь наемник остался в легких полотняных штанах и безрукавке. Пояс с оружием он, однако, оставил.

- Спокойнее, Тор, спокойнее, - воин ласково похлопал коня по морде, - тут бояться  нечего. Потерпи.

Деревушка была невелика – едва ли три десятка дворов. Буря прошел ее почти насквозь, когда взгляд мужчины зацепился за крайнюю избу, стоящую чуть наотшибе. По непонятному капризу, огонь пощадил добротный сруб под железной крышей, лишь закоптив его, но хлипкая изгородь была повалена, стекла выбиты, и дверь сорвана с петель. Ветер бросал в черные проемы пригоршни серой пыли, и тут же выдувал их обратно. Казалось, старый дом пытается дышать. Тяжело, судорожно, как умирающий от удушья человек. Немного поколебавшись, Буря свернул к нему.

В маленькой прихожей он не задержался, а сразу прошел в горницу. Под ногами хрустнули осколки разбитой посуды. Вокруг – полный разгром. Крышки больших сундуков, стоявших вдоль стен, изрублены в щепы, и их содержимое разбросано по полу. Книги.

Грабители искали  вино и продукты. А книги… книги утратили статус самой дорогой валюты. Безумие Тихой Смерти, охватившей побережье, принесло собственную систему ценностей.  Буря поднял один из фолиантов. Он бережно провел по обложке рукой, счищая пепел, и прочел название: «Сила. Что мы о ней знаем».

Едва слышный шелест не застал его врасплох. Коротко и зло блеснула сталь длинного ножа, тело напряглось в ожидании. Но звук не таил в себе угрозы. У дальней стены поднялась и бессильно упала скрюченная рука, раздался едва слышный стон. Буря отшвырнул с дороги сломанную лавку, и в два прыжка очутился рядом с умирающим. Ухватив его за плечи, мужчина осторожно перевернул иссохшее легкое тело. Дрожащая рука неожиданно цепко обхватила его запястье, прошлась по тыльной стороне ладони, и задержалась на неровном бугристом шраме.

- Буря,- прошелестел тихий, словно песок сыпался, голос, - Буря, спаси… ее.

Старик повернул почерневшее лицо к воину, и вперился в его лицо незрячими глазами, подернутыми белесой пеленой.

- Под южным углом… спаси…

Наемнику не надо было гадать, о чем говорит старый колдун. Тот всегда любил книги больше людей. Буря даже знал, о какой именно идет речь.

 Голос умирающего обрел некое подобие жизни: « Не продал тебе тогда, теперь даром бери… спа…». Старик закашлялся, на губах выступила кровавая пена. «Отойди от меня, заразишься». Еще один приступ кашля сотряс измученное тело: « И… похорони меня… в огне». Слабой рукой он попытался оттолкнуть склонившегося над ним мужчину.

Буря легко отвел бессильную руку, подхватил колдуна на руки, и, ногой расчистив на полу место, уложил его в центре комнаты. От полы безрукавки он отрезал длинный лоскут, связал старику ноги в коленях и щиколотках, уложил вдоль тела руки. На губах умирающего мелькнула тень благодарной улыбки.

- Не волнуйся, Гар, - впервые прозвучал голос наемника. – Я все сделаю.

Минутой позже он уже копал землю под южным углом дома. «Как чуял старик», - пришла мысль. - «Подальше спрятал». Копать было легко – сухая земля превратились в мелкий порошок, и нож почти не встречал сопротивления. Наконец, с тихим стуком он уперся во что-то твердое. Из неглубокой ямы Буря достал маленький сундук, по углам окованный железом, и извлек его содержимое.

Книга была заботливо укутана мягкой кожей.  Та самая, единственная, которую Гар наотрез отказывался продать. Желтые от времени страницы, заключенные каждая в жесткий и гладкий неведомый материал, прозрачный как стекло. Простой, без украшений переплет и неестественно ровные, не рукой писаные буквы, складывающиеся в название. « Великий Исход».

Еще некоторое время ушло на то, чтобы собрать в доме уцелевшие фолианты. Буря сложил их в две переметных сумы, без жалости навьючив лошадь, и лишь после этого вернулся к Гару. Казалось, тот уже мертв, но когда наемник приблизился, старик повернул к нему лицо.