Закат

Глава 1

   За окном начинали зацветать вишни. Приятный, немного сладковатый и дурманящий аромат проникал в комнату через окно. Легкие занавески поднимались кроткими порывами мягкого теплого ветерка, солнечные лучи скользили по полу, отбиваясь в огромном зеркале, которое стояло в углу просторной светлой комнаты. Стены были закрыты многочисленными книжными полками, которые пестрили различными то красными, то зелеными, то коричневыми обложками книг. По полкам пробегали солнечные зайчики, которые отблескивали от звенящей хрустальной люстры. Ни на одной книге не было ни пылинки, это могло означать лишь то, что тот, кто проживает здесь, очень трепетно и нежно относится к этим волшебным вещам, которые способны на тонких страницах хранить целые миры и судьбы людей.

   На огромной высокой кровати, у которой на полу размещался мягкий пушистый ковер, привезенный прямо из Персии, с книгой в руках лежала юная девушка. Перелистывая страницу за страницей, она с увлечением «пробегала» глазами по строкам и, будто бы, не насытившись, принималась за следующую снова и снова. На подушечках тонких пальцев оставались следы от свежей краски, но девушка не обращала на это внимания, наоборот — все больше уходила в книгу. По выражению ее лица было сложно догадаться, какие эмоции она испытывает: брови то взлетали вверх от удивления, то резко опускались вниз, образуя складки над переносицей…

— Афелия! — доносилось из приоткрытой двери. Но девушка не слышала, она была сосредоточена на бурно развивающихся отношениях между главными героями недавно приобретенного романа. — Афелия! Спустись сейчас же! — голос стал в разы громче, поэтому девушка, отложив книгу на прикроватную тумбочку, опустила ноги на мягкий ковер и, обув тапочки, выбежала из комнаты.

   Ее звала мама, которая была на первом этаже в гостиной. Дом огромен, но слышимость очень хорошая для особняка таких размеров. Женщина сидела в зеленом кресле и вышивала, заметив, что дочь спустилась, она посмотрела на нее из-под очков.

— Афелия, сколько тебя можно звать?

— Извините, мама, зачиталась, Вы что-то хотели? — девушка пожала плечами.

— Я просто так тебя не звала бы, — с укором сказал женщина, но, смягчившись, добавила: — присядь! — кивнула она в сторону диванчика, стоящего рядом с креслом. — Сегодня будет прием у Уильямов, мы приглашены, ты должна пойти с нами…

— Вы же знаете, мама, что такие мероприятия мне не по душе…

— Дорогуша, тебе вот-вот нагрянет восемнадцать лет, пора бы начать думать о том, на что ты себя обрекаешь, прячась за стенами Черри Лонга! Тебе скоро выходить замуж, а ты предпочитаешь чтение общению с интеллигентными и образованными людьми! — женщина отложила в сторону вышивку и строго посмотрела на дочь.

— То, что предначертано мне судьбой, будет моим! — упрямо ответила девушка и скрестила руки на груди.

— Не хочешь думать о себе, подумай о сестрах! В каком свете ты выставляешь нас всех?!

— Я думаю, что Лиззи и Клэри обойдутся без моего сопровождения на приеме! — Афелия поднялась со своего места.

— Они отказываются идти к Уильямам без тебя! Столь же упрямые и несносные, как их старшая сестра! — женщина поднялась следом за дочерью. — Ступай к себе и выбери лучшее платье, как только часы в гостиной пробью пять, чтобы была готова! — девушка хотела возразить, но мама сделала рукой жест, который означал, что спорить бесполезно. Шумно выдохнув, Афелия поднялась к себе и заперла дверь.

   Подойдя к огромному платяному шкафу, девушка раскрыла большие деревянные дверцы. Взор сразу же устремился к вешалке, на которой висело платье в пол, рукава от локтя были отделаны белым кружевом, таким же, как и вырез, который удачно подчеркивал и открывал шею и зону декольте. Платье шелковое цвета чайной розы, в тонкую белую вертикальную полоску. Прямо под кружевом на вырезе была брошь: розовый бант и ярко-красный рубин в обрамлении из мелких бриллиантов. На горловину вешалки было надето украшение на шею: розовая лента из шелка с мелкими, расположенными, подобно мозаике, красными рубинами.

   Решив, что наденет на сегодняшнее мероприятие это платье, Афелия закрыла шкаф и вернулась к книге, которую оставила на тумбочке.

«…Вы мне снова снились… Жар Ваших объятий, нежная кожа и легкий румянец на щеках, Вы будто фея, мечта, что-то нереальное и утопическое, но я так люблю Вас! Люблю шелковые губы, люблю мягкие тонкие руки и горячее, пылкое сердце, в котором, надеюсь, найдется место для меня, Вашего безмерного обожателя, поклонника, вечного раба Вашей красоты и лучезарной улыбки и просто очарованного Вами писателя, странника, который пленен Вашим обаянием…» — девушка читала строку за строкой, снова и снова перелистывая страницы. Будто бы эти романы, а, по мнению ее отца, «бессмысленная писанина», заменяли ей кислород.

— Афелия! — снова донеслось с первого этажа через приоткрытую дверь. Девушка бросила в нее одну из подушек, лежащих на кровати — щель, через которую проскальзывали звуки и голоса с первого этажа, исчезла. Афелия, подойдя к раскрытому окну, села на подоконник. Улыбнувшись прекрасному виду из окна, девушка закрыла глаза и вдохнула приятный аромат цветущей вишни.

   За окном раскинулась огромная плантация вишневых деревьев, из-за которой где-то очень далеко и слабо виднелась деревушка. Километры вишневых аллей, где в детстве очень любила проводить время девушка, казались нескончаемыми. Через восемьдесят шесть шагов от ворот в вишеневый сад стояла скамейка, которую любящий отец построил для своей маленькой дочурки. В любую свободную минуту Афелия сбегала туда, чтобы побыть наедине с собой, чтобы помечтать, почитать и просто отдохнуть, отдохнуть не только телом, но и душой. Ведь что может быть прекраснее укрытия из многочисленных вишневых деревьев, которые легко своими густыми ветвями закроют тебя от всех, помогут расслабиться и остаться наедине со своими чувствами, мыслями и переживаниями…