Заклятье горного духа

1. Дьявольская «утка»

В горах сгущались сумерки. Одинокий «Кадиллак» почти бесшумной чёрной стрелой скользил по уходящим вверх извилистым горным трассам и ослеплял бегущее впереди пространство фарами.

Его пассажиры – а их было двое: молодой симпатичный блондин за рулём и хорошенькая девушка на заднем сиденье – явно очень спешили. Так, что на одном из поворотов на большой скорости машину едва не занесло.

– А-а-а, дьявол! – выругался водитель, гася сигарету о собственный лоб.

Девушка рассмеялась:

– Полегче, Ди! Иначе мы попросту не доедем.

– Мы и так не доедем… если не прибавим газу!

«Кадиллак» нырнул в туннель, и вокруг стало темно, как в погребе.

– Из-за тебя я не смог выехать на эту чёртову турбазу раньше! Никто бы тебя не повесил за две пропущенные лекции. Смотри, вокруг ни души и так быстро темнеет!

– И что из этого? – недоумённо спросила девушка.

Дитрих без лишних слов швырнул ей газету. Она взяла её, развернула, пробежала глазами. В самом низу на первой странице, в отделе криминальной хроники, красовалась статья с дешёвым интригующим названием «Кошмары на горных дорогах Эль-Монтана». Содержание соответствовало названию, и девушка презрительно усмехнулась. Какой-то псих, прикидываясь очевидцем, рассказывал всякие страсти: мол, ехал поздно, вдруг – бац! – на него напала нечисть, он якобы столкнулся нос к носу с самим Сатаной и едва унёс ноги. В доказательство правоты своих слов он продемонстрировал корреспондентам машину со следами зубов и когтей чудовищ.

Девушка отложила газету и рассмеялась:

– Обычное надувательство, «утка». И мой храбрый брат верит этому?

– «Утка», «утка»... в яблоках. Возможно. Но мне всё же не по себе.

– Ты чересчур впечатлительный, Ди.

Машина выбралась из туннеля, и снова стало светло. Над горными просторами ярко сияла полная луна, заливая дорогу призрачным светом.

– Красота! – Девушка облокотилась о спинки передних сидений. – А вот представь, сейчас ка-ак нападут привидения: «Кошелек или жизнь?!» Вот смеху-то будет!

Дитрих скептически глянул на неё и покачал головой:

– Тебе смешно? Ну-ну. Я не понимаю тебя, Моника, по крайней мере, сегодня. Ты явно перезанималась, сестрёнка, надо поберечь здоровье. Ведь ты поступила в колледж, а не на каторжные работы! Учебный год едва начался, большая часть первокурсников всё еще беззаботно нежится на солнечном пляже Блэссед плейс или где-нибудь ещё... Когда мне было семнадцать, я думал только о прелестях беззаботного существования, вечеринках, друзьях и девчонках.

– Отец всегда говорил, что ты оболтус! – улыбнулась Моника. – Ого, смотри-ка!

Под луной, почти задевая её распластанными в воздухе крыльями, медленно парила огромная чёрная птица.

– Как думаешь, это гриф или орёл?

Моника пожала плечами:

– Без понятия. Чёрная птица под белой луной – хорошо звучит. Таинственно, многообещающе…

– Ну, хватит уже! Сколько времени? – Дитрих включил приёмник, и в салон полилась весёлая латиноамериканская мелодия.

– Без десяти одиннадцать.

– Чёрт, до распроклятой базы ещё около часа пути.

Он нервно крутанул руль, колёса визгливо отозвались на эту резкость. Монику тряхнуло, и она едва сохранила равновесие.

– Ты чего?! Я чуть голову не расшибла!

– Это не страшно. Страшнее сойти с ума или лишиться жизни. У меня дурное предчувствие...

– Да ну тебя, Ди! – перебила его Моника. – Не нервничай по пустякам. Ты же великий оптимист. Выбрось из головы все эти глупости и перестань дёргать руль, иначе мы разобьёмся.

– О’кей, я в порядке.

Дитрих насвистывал в такт мелодии какую-то дребедень. Внезапно, неизвестно по какой причине, приёмник заворчал и прекратил работу.

– Вот же дьявол! – выругался Ди, ощупывая его. – Мне казалось, я все починил.

– Плюнь. Лучше я тебе спою.

Девушка негромко замурлыкала песенку, одну из тех, что они часто пели в кругу друзей, – про влюбленный в свободу ветер.

А вокруг темнело с каждой минутой, очертания скал, силуэты кустов вдоль дороги становились всё чернее и мрачнее, а воздух голубел от света луны, в котором по-прежнему нежилась птица.

Спокойствие нарушили громкий шлепок, ругательства Дитриха и визг тормозов: по лобовому стеклу растеклась какая-то бурая масса, из которой сочилась кровь, уносившая вниз клочки плоти и шерсти.

– Сочно, ничего не скажешь! Как ещё стекло выдержало?

– Это летучая мышь?! – Монику передёрнуло. – Тьфу, гадость!

Горе-водитель взял бутылку с водой, салфетки и вылез из машины. Поминутно оглядываясь, смыл то, что осталось от мыши, протёр стекло досуха и залез обратно, брезгливо отряхивая руки.

– Мерзость какая… С чего вдруг летучие твари разучились видеть в сумерках?

– Возможно, её ослепил свет фар, – предположила девушка.

– Ох, не нравится мне всё это…

«Кадиллак» вновь отправился в путь.

– А всё-таки здорово! – неожиданно выдала Моника.

Дитрих обернулся и уставился на неё:

– Ты что, умом тронулась?

– Нет, просто я люблю настоящие приключения! Расскажем ребятам – они не поверят... Эй, ты лучше на дорогу смотри!

– Обычно таких вот «любителей» в первую очередь и едят. С перцем, чтоб от слащавости не тошнило.

Но тут Ди снова резко тормознул, привстал и едва не прилип носом к лобовому стеклу:

– Чёрт меня дери... Это что ещё такое?!

– Где? – Моника приоткрыла дверцу и выглянула.

Посреди дороги, преграждая им путь, лежало похожее на манекен тело, сияющее бледно-голубым светом. В кустах озорно мерцали синие огоньки, словно подмигивая: мол, это ещё цветочки!

У Дитриха зашевелились волосы на макушке.

– Немедленно закрой дверцу и не высовывайся! – прошипел он.

– Может, поедем обратно? – робко предложила Моника.

– Пожалуй, придётся. Я через это... не могу... Мороз по коже.

Минут пять они просидели молча, тупо уставившись на странную преграду.