Закон противодействия

Закон противодействия

Фрагмент 1

Если путь твой к познанию мира ведет,
Как бы ни был он долог и труден — вперед!

Абулькасим Фирдоуси

Полярный ветер бьёт в обледеневшие паруса. Всё вокруг покрыто изморозью: мачты, реи, швартовые тросы, марсели, ванты. Каждая деталь в отдельности и вкупе —   замерзшее обледенелое ничто, заиндевевшее и хрустящее даже от крошечной потуги.Однако это не мешало судну выглядеть роскошно, словно сиото с ее хищной разящей красотой обводов. Обтекаемая форма идеального охотника — сизые тона в отделке отливали металлом, брюшная сторона, там где киль, словно покрыта кольчугой, рассекает холодное море.

Водяная дорога, выбитая магией, вела вдаль за горизонт, не позволяя кораблю напарываться на ледяные глыбы льда, которые то тут, то там торчали острыми пиками по всему возвышению подводного рельефа. Синяя движущаяся точка на целом полотне бесконечности, прекрасная мишень, если бы не общая необитаемость или же нам попросту благоволил древний бог, которому посылались молитвы с этого необъятного куска, где не виднеется суша?

На палубе северный воздух щипал лицо, даже скрытое под несколькими слоями плотной ткани из мягкого извитого волокна, сильно сёк неподготовленную холеную кожу. Судно тем временем раскачивало – с борта на борт, с носа на корму, а вершину гудящей мачты, ощутимо вибрирующей под ударами ветра, так и усердствовал сломить, но та заведомо зачарованная не поддалась бы и большим катаклизмам. Играссион жил вопреки бурям и непогоде, трещал, но дышал и продолжал поскрипывающе держать путь в небольшую деревушку эпилахов на пятнадцать дворов под названием Вальдбрауш, затерявшуюся далеко в горах Раскола.

“Хмарова впадина” звучит дословный перевод с наречия низших гуманоидов, почти полностью покрытым жесткой шерстью и не входящих ни в одну правительственную систему нашего мира. И от этого транслирования поездка на другой край Савартании становится чем-то еще более зловещим и пугающим, однако не менее неизбежным.

Где-то всего в нескольких днях от данной точки на карте, на самой вершине кряжа находятся старые деревни, жизнь в которых развивается в своём особенном темпе и больше напоминает устои общины, чем целую цивилизацию.

Внезапно, едва не заставив вздрогнуть, от смутных дум отвлек чужой комментарий:

— Тебе пора отдохнуть, мой капитан, — запястья коснулась  непропорционально удлиненная пятипалая ладонь первого помощника. До плеча тот, в силу роста, просто бы не достал бы, а вот вес мускулистой конечности гиторда разом оттянул рукав драпового пальто, отделанного мехом гороны. — Сейчас самый спокойный отрезок. А помочь растопить лед с помощью воссоздания реагента с широким температурным диапазоном из ничего ты вряд ли сумеешь, не высший маг же.

Ригористически нахмурилась, но признала правоту моряка. С детства во мне сидел беспокойный маленький боец, который постоянно пытался соперничать со своим окружением, перетянуть одеяло на себя, и данное качество наверняка сослужило бы добрую службу и дальше, например, в стенах Академии. Однако, что касается своих магических способностей, тут даже что-то доказывать без надобности, они весьма посредственны, как бы это ни было горько признавать.

Против воли поморщилась, хотя и сомневалась, что по оставшимся лишь для обозрения курса глазам, да потерявшим чувствительность надбровные дуги, можно было рассмотреть хоть какое-то выражение на обветренном лице.

Вздохнула и решилась озвучить сквозь першащее горло свое недовольство, а вместе с ним и опасения. Ведь с Тероем Диксгитордой мы служили плечом к плечу не первый год и в какой-то момент я стала доверять мужчине не меньше, чем своему младшему брату, а то и больше. В отличие от Сэмюэля, гиторд был умудрен опытом и часто давал такие советы, чью ценность можно вычислять лишь в тысячных тыенах.

— Беспокойно мне что-то, старый друг, — а взгляд продолжает упираться в стелющуюся впереди прорываемую водяную тропу. Источник сил рано или поздно иссякнет, и где гарантии, что мы не вмерзнем в лед, превращаясь в айсберг? — На душе будто таархи скребут. Зря мы это все это затеяли.

Никогда не думала праздновать свои двадцать лет в северных широтах. Ведь раньше о такой возможности никто и слыхом не слыхивал, так как до гор Раскола можно было добраться по одному пути, и то воздушному, хотя многие правящие семьи мечтали покорить Заполярье: на Совете Семи не единожды выдвигались теории, подкрепленные расчетами о постройке новых городов в суровых северных землях с помощью многочисленных изобретений: теплопушек, ледоколов-утюгов, ледоплавов вплоть до перекройки микроклимата. Но и вообще мне больше по нраву Намория с ее мягкой тропичсекой средой, восточным пассатами, сухостью и небольшим количеством осадков. А еще отдаленностью от поместья Кароне и вообще…

Опять в голове заметались разные образы, столь привычные сознанию последние пять лет к ряду. Да и в целом порывы были у меня обыкновенные, приземленные, хотя и прикрытые благими желаниями.

— Я не знаю ни одной провальной операции на борту Играсиона со дня, когда на него вступила нога Элаи Кароне, девочка. — Цепкий хват стал еще сильнее, но не так, чтобы совсем до боли в суставе. — И с Днем рождения тебя, цветок морей. Ребята внизу подготовили подарок.

Удивленно уставилась на своего первого помощника в это щурящееся от щербатой улыбки лицо, которому, казалось, нипочем встречные порывы ледяного ветра и обмерла, не знаю, что делать. В последнее время это несвойственная мне потерянность начинает входить в привычку.

— Не думал же наш капитан, что его верные друзья забудут о таком празднике? — продолжил Тирой, подталкивая меня в сторону лестницы. — Я тут останусь, прослежу за исправностью работ судна, а ты ступай вниз.