Замуж за змея

Часть 1.

Бабушка Лизы живёт в далёкой деревушке Земляные Валы возле самого леса. Лиза так красочно и смачно рассказывала про эту деревню, что все её городские подруги исходили слюной от зависти. Речка там такая чистая, хоть воду пей. Леса полны дичью непуганой. Ягоды и грибы грузовиками вывозить можно.

Каждое лето, сколько Лиза помнит себя, родители оправляли её к бабушке. На воле и рослось быстрее, и все болячки, типа простуды, ангины, бронхита, испарялись с невиданной быстротой, благодаря славному липовому медку, ромашковому отвару, баньке с веничком, а главное, заботе бабушкиной.

И вот однажды напросилась к Лизе в компаньонки подружка её закадычная Юля. Девочки дружили с первой школьной линейки. Срослись за столько лет в единое целое. Вместе уроки делали, вместе гуляли. В столовую только вдвоём, на кружки по рукоделью и хоровое пение, держась за руки.

Если одна болела и пропускала занятия, вторая тут же скатывалась на тройки и голос у неё пропадал. Над ними даже учителя подшучивали:

— Вон пошли Чумадамовы.

Фамилия Лизы Чумова, а Юли Адамова. Многие думали, что девочки сёстры родные, так они были схожи характерами и привычками. А с годами и внешностью стали походить.

— Вы скоро в близнецов превратитесь, — смеялась Юлина мама.

Перед одиннадцатом классом, завершающим обучение, родители Лизы хотели дать ей передышку и самой выбрать, где отдыхать этим летом. Захочет в Сочи к морю — пожалуйста, задумает по Золотому Кольцу прокатится — нет проблем.

Возможно, так бы Лиза и поступила, но её выбор определила подруга.

— Лизочка, ну пожалуйста, так хочу увидеть все чудеса в деревне твоей бабушки. Ты так интересно рассказывала, дай хоть одним глазочком взглянуть! — канючила Юля.

Ну как она могла отказать лучшей подруге? Отец, как обычно, довёз дочку, а заодно и её подругу, до бабушкиного дома. Чаю попил с тещей, будку собачью новую для Полкана соорудил, помог по хозяйству и стал собираться в обратную дорогу. Баба Стеша с трудом уговорила зятя переночевать:

— Что ж ты, Алексей свет Владимирович, на ночь-то ехать собираесся? Утречком и поедешь в обратный путь. Дорожка-то неблизёхонькая.

— Да, далековато, — согласился Алексей Владимирович.

Восемь часов на хорошей скорости в одну сторону, столько же обратно. Поднялся он сегодня в четыре утра, выехал в половине пятого. Не отдохнув путём, недолго и в аварию попасть. Раньше он всегда оставался на несколько дней, потому как приезжали они всей семьёй, с женой и детьми. А сегодня жена Машенька дома осталась, Димка приболел, температурит. Сынок их был поздний, вымоленный, выстраданный.

Младше Лизы на целых двенадцать лет. Побоялась Мария тащить сына по дальней дороге в глушь деревенскую. Вдруг сыну ещё хуже станет. Температура небольшая тридцать семь и два всего, но кто знает, как путешествие на его самочувствие скажется.

Дочку Алексей любил, сына очень любил, без жены и часу прожить не мог — задыхался. Вынужденная разлука невыносима. Доехал бы, но тёща не отпустила. Хоть он водитель со стажем и покрытие дороги нормальное, недавно отремонтировали, но мало кто ездит сюда. К самой деревеньке Валы дороги совсем нет, на то она и глушь.

Местные жители поговаривают, что чертовщинка иногда здесь случается. Вот и тёща запугивать начала:

— Ночей-то всяка нечисть по дорогам бродит. Останься, Алексей свет Владимирович, утречком раненько я тебя и удерживать не стану.

Алексей в нечисть не верил. Душа его тянулась к жене, к сыну больному. Разлуку с дочерью он переносил легко. Маленькая Лиза, когда её по осени забирали от бабушки, так громко кричала, рыдала, просила оставить её здесь навсегда. Но школы в Валах не было, местные ребятишки сами ходили в соседнее село на учёбу.

Рвалась душа у Чумова Алексея Владимировича на части, будто чувствовал, недоброе что-то творится дома у него. Но согласился с матерью своей жены. Гнать ночью, чтобы попасть в аварию — семье ничем не помочь. Связи в деревне мобильной не было, не дотягивали сюда вышки. Позвонил Алексей с почтового отделения.

Слышно плохо, разобрал только, что всё в порядке. Не верилось. Голос у жены дрожит. Лиза успокоила, сказала, что из-за помех ему так показалось. Работница почты подтвердила. Давно у них единственный телефон на всю деревню проведен, годах в семидесятых. Давно пора бы заменить и провода устаревшие, и сам аппарат, да кому это нужно? Был зверосовхоз, да разогнали, теперь каждый сам по себе.

Поужинали, спать легли. Девчонок баба Стеша вместе на одну кровать положила. Зятю на крыльце постелила. Сам попросил. Там прохладнее, дышится легче. Деревенские зовут лёгкую, застеклённую мелкими стёклышками, веранду — крылец.

Не спалось Алексею, кошки скребли на душе. Чтобы не ходить туда-сюда из двери в дверь, не мешать остальным, крутился на старой раскладушке. У застеклённой пристройки отдельный вход. Он вставал, выходил на улицу, курил, снова ложился. И так до рассвета.

Едва стало светать, пошёл заводить машину. Тёща собрала ему еды в дорогу, гостинцев для дочери и внука. Чумов пошёл поцеловать спящую дочку и разбудил нечаянно. Лиза крепко обняла отца.

— Люблю тебя, папочка! — сказала девушка.

— И я тебя, — с нежностью ответил отец.

Но Лиза не отпустила его. Она долго прижималась к нему, будто чувствуя, что расстаются навсегда.

— Доченька, ехать мне пора, Димка хворает, переживаю я, — сказал он ласково, разжимая её руки.

— Да, конечно, поезжай, — ответила Лиза с грустью.

Если бы только он знал! Остался бы, уберёг свою кровиночку от погибели! Не чувствовал он, что потеряет дочь, душа болела за сына.

Степанида Гавриловна зятя поцеловала троекратно в щёки, перекрестила на дорогу, помахала вслед платочком, снятым с головы.