Занавес для марионеток.

Занавес для марионеток.

Занавес для марионеток. Летописи Эйла.

Часть первая.

Из Книги Веры.

«Была Вечность и не было ничего. Не было времени и не было пространства. Но в безвременье родилось Движение, а в Движении родилось Время и Пространство. Из Времени и Движения появились Хаос и Порядок. И там, где они встретились появился Разум и этот Разум стал Творить. Он смешал Хаос и Порядок и стали Миры…»

Брат Деций, 34 г. от изгнания Проклятых, библиотека Тайреста.

Интермедия 1.

Высокий средних лет мужчина вошел в небольшую комнату, расположенную на втором этаже трактира. Устало скинув потяжелевшую от мокрого снега верхнюю одежду на стоявший при входе табурет, он, не разуваясь, сразу подошел к крохотному камину. Чуть поколебавшись, он сел в кресло и стал смотреть на заботливо разведенный служками огонь. Взял со столика бутылку вина и неторопливо откупорил ее. Наполнил бокал, оставив второй на столе, и так и не сделав ни глотка, поставил обратно. Отблески огня выхватывали из темноты спокойное, чуть усталое, волевое лицо. В спокойствие можно было бы поверить сразу, если б не глаза, в них плескались страх, ненависть и тревога. Раздался негромкий стук в дверь. Мужчина сорвался с кресла и бросился к двери. Открыл. На пороге стояла стройная, молодая женщина. Он быстро взял её за руку и втащив в комнату захлопнул дверь.

- Как ты? – с тревогой спросил он – Я так за тебя волновался! Почему так поздно сообщила?

- Мне удалось! – её голос просто звенел от счастья – Они уже далеко отсюда и их никто не достанет! Я позаботилась об этом, потому и припоздала, потому и сообщила поздно! Не переживай самое главное мы уже сделали, а остальное не так важно, любимый!

- Для меня остальное не менее важно! - почти с ожесточением проговорил мужчина - Когда ты будешь выбираться из города? Ты же знаешь, что они перекрывают лазейку за лазейкой и у меня все меньше сил и влияния оставлять их приоткрытыми! Оставаться здесь не менее опасно, чем в змеиной яме!

- Я знаю, любимый, знаю! Все готово, и я могу отправляться хоть сейчас! Только поцелуй меня на прощание!

Мужчина порывисто шагнул к ней и обнял, на какое-то время они застыли как единая скульптурная группа, слегка освещенная огнем камина. Мир, звуки, краски застыли вместе с ними, словно боясь помешать этому порыву. Вдруг они отпрянули друг от друга, смотря в глаза.

- Когда мы снова увидимся? – тихо спросил он – Я не представляю себе жизни без тебя!

- Увидимся! Я оставлю весточку в той тихой таверне с потрясающими устрицами, помнишь?

Их глаза вдруг засмеялись, как бывает у влюбленных, когда они вспоминают, какую-либо лишь им известную шутку.

- Конечно, помню! Как я бы мог такое забыть! – и вдруг мгновенно становясь серьезным – Милая будь очень осторожна! Я сделаю все, чтобы увести ищеек с твоего следа, но пока есть фигуры и повыше меня!

- Ну, я у тебя тоже не проста, как ты знаешь! Не волнуйся так, любимый, мы их всех проведем! Ладно сам говорил, что нужно спешить, а мы уже сколько тут с тобой разговариваем!

Они порывисто обнялись, и она не оглядываясь вышла из комнаты. Такой он ее и запомнил.

Нить Первая. Человек. Таур.

Глава 1.

Сжатая между двумя холмами деревушка напоминала человека, упорно стремящегося залезть на гору, но никак не могущего преодолеть последний склон перед вершиной. Домики наползали друг на друга, словно ища поддержки у соседа в решительном рывке наверх. Покрытые свежей соломой крыши, напоминали симпатичные крепкие грибные шляпки, которые местные ветра с удовольствием трепали в месяца Бурь[1]. Но главным для деревни было конечно море. Небольшая бухта давала прибежище десяткам лодок, шаланд, баркасов, шняк, ёл и карбасов[2]. Неопытный человек легко мог запутаться в многообразии рыболовных суденышек, стоящих на якоре или вытащенных на берег, в компанию развешенных на каждом свободном месте сетям и другим хитромудрым рыбацким принадлежностям.

Деревня носила крайне необычное название Рыбная, и полностью ему соответствовала, запах рыбы перебивался только запахом моря в те моменты, когда свежий бриз пробегался по извилистым улочкам и заглядывал в дома, проверяя, выходит ли сегодня отец семейства на промысел или остается с домочадцами, чтобы привести в порядок дела, требующие крепкой мужской руки. Запахи, однако, не отпугивали купцов, часто заходящих в бухту, с тем, чтобы пополнить запасы свежим уловом, или доставить в соседний город Биер, славящиеся на все окрестности местные копчености. Только приготовленная местными хозяйками рыба обладала тем вкусом и ароматом, что ей не брезговал и сами Преподобные из Ордена Святителя, да и в Биере деликатесы раскупались прямо у сходней и развозились по ближайшим трактирам и кабакам, чтобы порадовать достопочтенных горожан под кружку другую пенного напитка.