Заслуженное наказание

Глава 18.2

Мама с папой приехали рано утром, и когда они спустились завтракать, и тетя Энн выпорхнула к ним, я записалась в посудомойщицы ― хотелось быть в курсе разговора взрослых, но при этом никому не мозолить глаза.

― Бу-бу-бу, ― это дядя Билл присоединился к компании, цапнул тост, кинул на него жареное яйцо, ушел.

Через секунду послышалось сиплое попискивание мамы и виноватое тети Энн.

― Бу-бу-бу, ― сказал папа, обрывая женщин.

И опять мамино сипение.

― Что ты делаешь? ― спросил Кэри Хейл, увидев, как я прячусь за перегородкой, отделяющей кухню от столовой. Я зашипела и замахала на него руками. Мамино выражение лица было таким жалостливым, что я почувствовала, как сердце в моей груди превращается в сморщенный на солнце и съежившийся кусок персика.

А уж каким станет мамино лицо, если она узнает о моей лжи… последней лжи.

Да, мне придется солгать им в последний раз.

Честное слово.

― В последний раз… ― пробормотала я, отворачиваясь от печальной картины в столовой, и едва не врезавшись в Кэри Хейла. Оказывается, он по-прежнему стоял за моей спиной и тоже наблюдал за тем, как плечи моей мамы мелко подрагивают, будто ее бьет электрошоком.

Я ощутила, как кожу кольнула смесь раздражения и стыда, но прежде чем сказала что-нибудь язвительное, он спросил:

― Можно с тобой поговорить?

Ах, так теперь ему вдруг захотелось поговорить?

Но я не смогла задать этот вопрос вслух, потому что внезапно язык приклеился к небу. Это плохо, ― сказало мне дурное предчувствие. ― О чем бы не хотел поговорить Кэри Хейл, ничем хорошим это не закончится.

Вытерев влажные ладони о фартук, я направилась за его высокой худощавой фигурой в коридор, и еще сильнее разволновалась ― во взгляде Кэри Хейла была чистая холодная решимость. Таким взглядом люди приносят плохие новости, и его выражение лица ― маска, приказ самому себе не сдаваться и следовать плану. Внезапно он произнес:

― Я знаю о твоем разговоре с Сереной. Не бойся ее, она тебя не обидит. ― И уставился на меня немигающим взглядом. В это время в моей голове ожили все дремлющие о нем мысли и затанцевали хоровод. А Кэри Хейл, будто поняв, что до моего мозга все-таки дошла информация, которую он хотел преподнести, развернулся и стал уходить.

Но не тут-то было: я крепко схватила его за руку. Может быть даже просто так, может быть просто потому, что хотела почувствовать его кожу под своими пальцами.

― Почему ты это сказал?

Ответом мне был взгляд, полный безысходности, который я прежде никогда не видела.

― Я уезжаю, поэтому решил предупредить.

Я сглотнула.

Нет, нет, нет… ― но я и эти слова не произнесла вслух ― Кэри Хейл моргнул несколько раз, будто опомнившись, затем ушел.

Не может быть.

Все мое тело будто обожгло холодным огнем, я почувствовала, как немеет под коленями и боль разливается в левой части головы. Только не это.

Да о чем он вообще говорит? Что за вздор?

Я сорвала с себя фартук, в то время как мое тело пылало в настоящем огне, и, даже не успев ни о чем подумать, выскочила за дверь и побежала к пряничному домику Кэри Хейла. Он почти закрыл дверь, но я успела толкнуть ее и скользнуть внутрь.

― Что ты делаешь? ― изумился он, отступая на несколько шагов. Я встала посреди комнаты, и, отдышавшись, сказала:

― Это ты что делаешь?

Он не запер за мной дверь, ― мысль стучала беспокойной стайкой бабочек в мозгу, ― он не запер ее, хотя в другой день пожелал бы остаться со мной наедине. Сегодня день, непохожий на другие.  

Сквозь мое горящее от паники и страха нутро проскользнуло осознание, что если я сейчас же что-нибудь не сделаю, то все закончится. Земля под ногами пойдет сухими трещинами, и я упаду в пропасть, небо вскроется надрезами молний и обрушится на меня градом из ледяных осколков. Я умру, если Кэри Хейл уедет. 

― Я спросил, что ты делаешь.

Он по-прежнему смотрел многозначительно, как бы уточняя, почему я все еще здесь, хотя дверь, ― вон она, сияет раззявленным ртом в свежее осеннее утро, ― приглашающе распахнута. Я взбешенно протопала к выходу, бахнула со всей силы дверью и повернула ключ в замке. А затем демонстративно изогнула брови. Судя по ошарашенному виду хозяина домика, ему нечего было сказать.

Поэтому начала я, очередью выплевывая вопросы:

― Почему ты решил уехать? Это из-за меня? Я тебя как-то обидела? Ты вчера… говорил странные вещи, ты говорил, что во всем происходящем, чтобы это ни было, виновата я, как будто я… мучаю тебя.

Я нервно скрестила руки на груди, прислонившись спиной к двери.

― Я был пьян.

Вопреки усилиям, на мои глаза навернулись слезы, но я твердо возразила: