Заветное желание

Заветное желание

       Марина жила в рабочем посёлке на окраине огромного мегаполиса и каждое утро, трясясь в переполненном трамвае, с грустью смотрела на мелькающие за окном проходные фабрик и заводов, мимо которых пролегал её путь на работу. Особенно тяжело вздыхала она, проезжая мимо лакокрасочного завода, который находился всего лишь в двадцати минутах ходьбы от её дома.

      «А ещё есть коксохим, машиностроительный, электровозостроительный, трубный,- вздыхала про себя она. – Так близко от дома, только нет там для меня места: не та у меня специализация».

      И она ехала на другой конец города, где работала радиоинженером в КБ на крупном госпредприятии.

      Время шло, госпредприятие, на котором трудилась Марина, перестало получать госзаказы, поэтому работники на нём начали искать другую работу, переманивая потом к себе грамотных специалистов и своих знакомых. Вот так и Марина попала в строящийся плавильный цех, где занялась разработкой систем управления техпроцессом. Цех этот располагался ещё дальше, чем её первая работа, и Марина теперь печально вздыхала, глядя из окна маршрутки ещё и на длинные заборы автомобильного и шинного заводов.

      Потом пришёл экономический кризис, и плавильный цех, в котором работала Марина, закрыли одним из первых. Но Марина не унывала: чтобы не потерять квалификацию, она устроилась конструктором в одно из доживающих свои последние дни НИИ и обречённо поджимала губы, проезжая в автобусе мимо тех же лакокрасочного, коксохимического и машиностроительного заводов.

      В конце-концов институт обанкротился, Марина вынуждена была пойти работать оператором ЭВМ в гидрометцентр, и теперь она, возвращаясь по утрам с суточного дежурства, мечтательно глядела на все более-менее прилично выглядящие офисы, попадающиеся на её пути.

      А потом Марина заболела. Заболела той страшной и порой неизлечимой болезнью, название которой многие боятся даже произносить вслух. Марина вынесла всё: операцию, химиотерапию, облучение, и из последних сил каждый день складывала из бумаги журавликов, как когда-то японская девочка Садако Сасаки, оказавшаяся в подобной ситуации. Марина слышала, что если сделать тысячу таких журавликов, то исполнится самое заветное желание, и она, делая очередного журавлика, мечтала только о том, чтобы выздороветь.

      Через полгода болезнь отступила, правда, Марине пришлось по состоянию здоровья бросить работу. Восстанавливаясь после болезни, она ходила в лес и, дождавшись попутного ветра, одного за другим запускала сделанных журавликов, а их было больше, чем тысяча, в глубокий овраг, надеясь, что вместе с ними улетят и сгниют там остатки её болезни.

      Спустя некоторое время она увидела в интернете вакансию инженера-конструктора на предприятие, которое арендовало цех на территории давно уже закрытого лакокрасочного завода. Ни на что особо не надеясь, Марина отправила туда своё резюме, и уже на следующее утро была приглашена на собеседование, после которого получила место инженера по качеству.

      Теперь каждое утро Марина радостно идёт на работу. Пешком. Всего двадцать минут. А затем с интересом и очень тщательно проверяет и сортирует детали для сборочного цеха. Так же радостно она возвращается по вечерам домой. Тоже пешком – ведь идти совсем недалеко, даже если устанешь на работе.

      Марина чувствует себя абсолютно счастливой и часто думает о том, что её самым заветным желанием, скорее всего, была мечта устроиться по специальности на вожделенный лакокрасочный завод. И именно это желание сбылось, когда она сделала тысячу бумажных журавликов.

      А как же болезнь? Да Марина давно уже забыла про неё: ведь она очень тщательно пролечилась, а уверенность в завтрашнем дне, уважение окружающих её на работе и дома людей и всегда хорошее настроение помогли ей достичь окончательного выздоровления.

      Конец