Зависимость

Зависимость

«Жить, в твоей голове

И любить тебя неоправданно, отчаянно

Жить, в твоей голове

И убить тебя неосознанно, нечаянно».

(с). Земфира

Я вошла к тебе в комнату в блядских чулочках. Милый мальчик тихо спал на диване. Ты не слышал ни поворота ключа, ни звука открывающейся двери, ни моих шагов на цыпочках. Я вошла бесшумно. На мне был черный прозрачный пеньюар, оголяющий пупок, и эти чулки в сеточку, которые тебе так нравились.

Ты спал, а твое дыхание было ровным, пока я не присела на край дивана, любовно оглядывая беззащитное лицо, а затем, легко подув на лоб, не развеяла твои кудри. Ты вздрогнул. Затем я осторожно протянула руку к твоему лбу. Не касаясь, чтобы не разбудить, я держала ладонь на расстоянии сантиметров 5-10 от твоей головы. Чувствовалось тепло.

Прошло каких-то пару минут и я увидела как ты напрягся во сне: зрачки забегали под плотно закрытыми веками, на лбу выступила испарина, пальцы сжали простынь в твердый кулак.

«Воюешь, что ли?» — улыбнувшись подумала я. Конечно же я знала что тебе снится, но в этот раз не хотела вмешиваться в процесс. Все должно быть естественно.

Поначалу тебе нужны были мои указки, я крутила тобой как марионеткой и ты слушался. Хороший мальчик, послушный мальчик. Я делала с тобой то, что нравилось мне, и ты как загипнотизированный выполнял все мои прихоти. А потом, потом ты уже не мог без дозы. Меня всегда было мало, и конечно же, меня хотелось каждый день, точнее каждую ночь.

Сначала ты не особо хотел, не то чтобы сопротивлялся, скорее было любопытно. Да и кто откажется от такого кайфа? Я не могла тебя заставить попробовать в первый раз. Это было выше моих сил. Чтобы войти в человека, нужно его разрешение, а вот чтобы остаться... Ах, милый!

Ты открыл мне двери и я вошла. Гордая, красивая, роковая. Зря ты услышал звонок, зря любопытство вытащило тебя из уютной лежанки у телевизора с пивком, зря ты спросил кто я, и уж точно зря ты открыл дверь, опрометчиво полагая что от такой красивой девушки вреда не будет.

Ты смотрел на меня как завороженный, а я неспеша разглядывала тебя, улыбаясь краешками губ и предвкушала будущее удовольствие.

Тебе не нужна была девушка, отношения, любовь, обязанности, и уж точно тебе не нужна была зависимость. А без нее не бывает ничего. Без зависимости твои эмоции мертвы.

«Не все употребляют» — скажешь ты. Нет милый, все, только все по-разному и каждый свое. Представь радость маленького ребенка, который с восторгом смотрит на маму вернувшуюся с работы.

«Что там в сумке интересного? Что она принесла мне?» — думает он. «Вот она, знакомая старая косметичка, такая родная и такая эксклюзивная, которой больше нет ни у кого в мире и больше никогда не будет. Вот он старый друг-кошелек, ключи, в такое же старой-доброй ключнице, а вот и они — новые игрушки, которых я так ждал!»

И он зависим, поверь мне! Еще как зависим от этих ежедневных подарков, врезавшихся в память до глубокой старости предметов, живущих в маминой сумке, а главное от нее: от каждой ее черты лица, каждой фразы, слова, наряда, события, хобби, поездки к тете, «Доброго утра», фирменного пирога, поцелуя в висок, вечно теряющегося телефона, фотки в паспорте, где она совсем на себя не похожа, «Марик, черти что!», туфель-лодочек, совместной фотки с елки с левым Дедом Морозом, он зависим, мне больше нечего сказать.

Когда я вошла, ты резво помог снять мне пальто, радушно  предложил чай, но я попросила сразу десерт. Ты не очень-то и хотел, просто потому что это не входило в твои планы, но ты посчитал бы себя дураком, если бы отказался. Но нет, мой сладкий, это я еще не встречала «не дураков», которые бы не согласились. Каждое действие имеет свои последствия. И от добра добра не ищут, как говорится.

Ты впустил незнакомую девушку в дом, не потрудившись узнать таки кто она, ведь я тебе так и не ответила тогда, стоя за дверью. Ты впустил таинственную незнакомку в свою постель, радушно приняв ее приглашение, хотя командовать должна была не гостья. Ты пошел у меня на поводу. Но тот кто ходит на поводке, носит и ошейник. А главное, и тем и другим управляет хозяин. Разве ты не знал правила игры, дорогой?

И вот ты лежишь весь такой голенький предо мной, да Бог с тобой милый, я вовсе не про отсутствие белья. Спи хоть в скафандре, если нравится, надевай пояс верности, выкинь ключики в Москва-реку. Мне пофиг, милый. Я про твою обнаженную душу, с которой так забавно играть. Ты прекрасен, особенно ночью! Все твои сны обо мне, вся твоя явь про эти сны. Ты не можешь ни о чем думать ни на работе, ни дома, ни на отдыхе, ну а ночью, ночью ты всецело мой.

Иногда тебя отпускает, и ты не думай что мои чары ослабевают, это я даю тебе вольную, ненадолго. Мне всегда нравились кошки-мышки. Кошка отпускает — мышка убегает. Но она всегда в радиусе прыжка, и помни — мышку всегда настигает кошачья лапа.

Ты идешь в бар, весь такой уставший и измотанный, заказываешь себе водки, много водки чтобы забыть и забыться. Дурман-пойло обволакивает мозг и я не смею приближаться к тебе, я наблюдаю издалека как ты облегченно вздыхаешь и расплываешься в улыбке.

«Наконец исчезла, тварь!» Не проходит и пяти минут как ты начинаешь жаловаться единственному доступному тебе благодарному слушателю-бармену на всю эту чертовщину, на то как не можешь забыть, избавиться от меня, а потом опрокидываешь еще стопочку и бьешь кулаком по столу, мол: «Стоп Ваня, хватит! Чего это я в самом деле? Наконец же хорошо. Так надо пользоваться моментом!» И тут же ты цепляешь в этом же баре какую-то телочку, готовую немедленно ехать к тебе. На секунду ты тормозишь у выхода: «А что если и эта засядет так же прочно? А-а-а, хотя пофиг! Новая — это даже лучше. Может от нее потом избавиться будет полегче».