Zaзеркалье

Zaзеркалье

Глава I. В очереди

Закончилась очередная трансляция, и Руслан задумчиво поднялся со стула. Это был статный молодой человек со взглядом старика – именно так он чувствовал себя внутренне. Его лицо уже было очерчено морщинами, самая выразительная и глубокая из которых начиналась в густой копне волос и заканчивалась у левой брови, разрезая лоб на две части. Она становилась глубже с каждой вечерней трансляцией.

Смотреть через Зеркало на мир людей – занятие не для слабонервных. Это можно сравнить разве что с ежедневным походом на работу ранним утром, но в отличие от рабочей пятидневки это длилось непрерывно, словно каторга, словно Сизифов труд.

Руслан – неродившийся ребёнок. Таких в Зазеркалье тысячи, сотни тысяч, но они обычно здесь не задерживаются больше девяти месяцев. Конечно, есть и исключения, но Руслан – особый случай. Со времени, когда он увидел свою будущую фамилию в толстом справочнике, похожем на телефонный, до момента, когда его в тяжелых раздумьях застал читатель, прошло двадцать лет. Ах да, милый читатель, я уже забегаю вперёд, не рассказав о Зазеркалье, совершенно забыв, что ты находишься здесь всего несколько минут и пока с опаской озираешься по сторонам.

За стеклом с металлическим напылением, которое в мире людей назвали зеркалом, существует мир, о котором многие не догадываются. Это мир неродившихся детей. Это не абстрактный мир, описанный Льюисом Кэрролом глазами милой Алисы и не Королевство кривых зеркал, и не сказочная страна, где познакомились по взмаху пера Виталия Губарева Оля и Яло. Это территория со своим укладом жизни, где, как и на обычной Земле, есть иерархия и бюрократия, принцы и нищие, преступники и святые.

Здесь, как и по одной из версий, бытующих в людском обществе, в начале стоит слово. Вернее фамилия и инициалы – код к будущей человеческой жизни. В первый день жизни в Зазеркалье каждый неродившийся получает чек из терминала с единственной кнопкой на сенсорном экране – «Узнать». На чеке автоматически проставляются два числа – номер страницы и номер строки. Далее, иногда в течение пары недель, неродившиеся днюют и ночуют в длинной очереди к Книге. Книга – священный предмет мира неродившихся, в ней содержатся фамилии будущих родителей зазеркальщиков. Многие из жителей Зазеркалья говорят, что это пережиток прошлого, но никто не решается отсканировать её. В Книге более миллиона страниц и около десятка тысяч строк на каждом из разворотов. Её уголки уже скруглились от постоянного использования, а оглавление испятнано жирными отпечатками, но замены ей нет, и очередь к Книге только растёт.

Руслан пришёл в мир Зазеркалья, как и все его жители, через огромные деревянные ворота, по указателям нашёл заветный терминал и, тапнув по одинокой кнопке, получил чек с кодом «10115, 113». Чек разрезала пополам красноватая полоса – краска в терминале заканчивалась. Сжимая во влажной ладошке кусок бумаги, Руслан неуверенно отошёл от терминала, пытаясь понять, куда же дальше. Сзади послышался голос: «Новенький?» Обернувшись, будущий участник очереди кивнул собеседнику. «Ну, чего рот открыл? Пошли покажу хвост очереди», – перваливая соломинку во рту, продолжал рыжий мальчишка небольшого роста. Руслан снова кивнул и проследовал за случайным спутником. «Воооон, ну смотри бегом, чего как мёртвый, живым скоро будешь! Видишь – за забором налево и там до перекрестка, там вроде крайней была девчонка в желтом пальто, – ткнул пальцем в шевелящуюся ленту нерожденных фамильярный парень и добавил, отмахиваясь. – Лезете сюда… вам здесь как мёдом намазано!» Руслан снова кивнул и двинулся в указанном направлении, а рыжий мальчишка исчез между домами.

Руслан нерешительно двинулся в конец очереди. Девочка в желтом пальто стояла уже не крайней, за ней ожидали решения Книги четыре человека. Руслан встал за последним, и сразу же за ним оказались ещё пятеро. Живая лента ожидающих терялась между зданиями и витиевато поднималась на возвышение с огромным зданием в виде ангара для самолёта. Двери в этот ангар, по-видимому, давно не смазывали, и поэтому, когда внутрь здания заходила очередная партия нерождённых, петли надрывно и протяжно выли на пару кварталов вокруг.

Когда вновь послышался душераздирающий скрип, сосед Руслана по очереди обернулся и спросил: «Вот ты как думаешь, сколько мы здесь простоим? Меня кстати Мишей зовут».

Руслан в ответ пожал плечами — для него вся система Зазеркалья пока была странным и непонятным механизмом.

— Ну и…? Так как звать тебя, молчун?

— Русланом.

 «Слышь, Руслан, так дело не пойдёт. Здесь такое место, что надо держаться друг за друга. В общем, считай, что мы друзья», — улыбаясь и ежась от ветра, сказал Михаил.

 «А что здесь может случиться?» — удивился Руслан.

— Кто знает. Сам я здесь без году неделя, уж прости, что пугаю так, сразу. Но надо осмотреться. Да и запустят нас в ангар вместе — шанс немаленький... Видел парня рыжего у терминала? Мы тут с ним поболтали, пока ленту в аппарате меняли. Много чего порассказывал. К примеру о том, как места в очереди покупаются, как опечатки в этой дурацкой Книге чуть не на каждой странице случаются. Как сюда вообще попадают, как тут на десятилетия задерживаются... Могу поведать, если хочешь.

Руслан кивнул, а Миша продолжил: «Наверное, самое интересное, как мы вообще сюда попадаем. Потом, когда будешь за своими будущими родителями наблюдать — поймешь, какая из причин твоя. Их несколько. Тут есть те, кто вообще попадает сюда только на 9 месяцев — это обычно залётные. Их родители встретились, не сильно подумали о детях и сразу приступили к практике. Ну и бац — три четверти года — и всё, новоиспеченные мамаши-папаши готовы. Но таких залетных ты сразу узнаешь — они — карлики в белом. Тоже с нами в очереди стоят, тут не делят на категории. Вторые — более сознательные. Такие здесь подольше, года два минимум. Их родители те, кто встречаются и собираются жениться. Ну и когда у родителей появляется мысль о ребенке — нерождённый приходит сюда. Таких сразу не понять, они сами только скажут при встрече, можно немного угадать по возрасту и виду, но и то ошибиться можно. Видел, что один верзила на вид лет 16 проходил мимо очереди, говорят, его родители не могут никак родить его, а он тут мучается. Дальше всё индивидуально и непредсказуемо. Но запомни одно — все уходят из Зазеркалья ночью. Вот если уснешь, например, 12-летним, а наутро поймешь, что ты в утробе матери — считай дни до свободы. Ещё есть покалеченные, но я пока их не встречал. Когда получим информацию о родителях — поспрашиваем у тех, кто здесь подольше».