Зеркало

Зеркало

У входа в выставочный зал было не протолкнуться.

От дверей, по тротуару, вдоль проезжей части метров на сто, вниз по улице Горной, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу, колыхалась разноцветная река, из жаждущих зрелища людей.

Пытаясь протиснуться сквозь эту реку, спешащие мимо прохожие, в зависимости от степени присущего им любопытства, делились на тех, кто проходил, не останавливаясь, что было невероятно опрометчиво, по мнению стоящих в очереди, и на тех, кто пополнял ряды изголодавшихся по европейскому, и как гласила вывеска над входной дверью современному искусству.

Весь этот несвойственный провинциальному городу ажиотаж вызвало небольшое в рамочке объявление газете, читать которую горожане считали своим еженедельным долгом. Или, в крайнем случае, наспех посматривали, дабы быть в курсе, что их ждёт по гороскопу, а также, чтобы не выбросить случайно вкладыш с программой передач на неделю.

Но вернёмся к объявлению, взбудоражившему весь город.

Текст его гласил:

Внимание!!! Волшебное зеркало Модеста Приорского. Отражение реальности, невероятные превращения и прозрения. Только один день проездом в Европу. Торопитесь!

Оно явно выбивалось из обычного ряда привычных новостей, и не могло остаться не замеченным. К тому же Европа для жителей городка казалась таинственной и недосягаемой.

Каждому хотелось прикоснуться, к необычному событию, чтобы рассказывать в будущем своим потомкам о значимости дней минувших, коим лично довелось быть свидетелем.

А на улице, и без того накаленную атмосферу подогревали стрелки больших часов, закреплённых на фонарном столбе у дороги, показывая с обеих своих круглых сторон без трёх минут десять.

Буквально несколько минут оставалось до открытия. Город замер как бегун перед стартом, в ожидании грядущих перемен, смакуя предстоящие разговоры о заграничной диковинке, как минимум в течение ближайшего месяца.

Как и бывает в таких случаях, очередь живет неосязаемой общей на всех своих членов жизнью, как стая сардин в океане.

Любое изменение в одной из ее частей, особенно находящейся ближе всех к вожделенной двери, как удар электрическим разрядом, приводит в движение весь коллективный организм.

Он начинает бурлить, громко задавать вопросы, пронося их неудержимой волной от хвоста к голове и обратно, уже в виде многоголосого ответа.

Чем ближе ответ подбирается обратно к концу очереди, тем больше он вызывает вопросов, которые запускают новую волну уже  в форме непонимания и недовольства, что приводит к скандалам, а порой и  рукоприкладству.

Но мы уже знаем, что рано или поздно, обычно чуть позднее положенного, стоящие впереди услышат долгожданные звуки шагов, перетекающие в металлическую мелодию, проворачивающегося ключа и двери, наконец, распахиваются.

Подпираемые сзади, первые счастливчики попадают в большой, давно не видавший ремонта холл городской галереи искусств.

В обтягивающей толстый живот форменной рубашке, привлеченный по особому случаю старейший охранник местной Горбольницы, проверяя наличие билетов, направлял посетителей по специально выстроенному узкой дорожкой лабиринту.

Лабиринт состоял из метровых никелированных стоек с толстыми набалдашниками на конце. Основания набалдашников между собой были связаны, невесть откуда взятыми тяжелыми на вид, морскими канатами, которые служили ограждениями.

Все это сооружение намекало, что проходить в выставочный зал нужно аккуратно и по одному, в крайнем случае, держа за руку ребенка, если таковой имеются.

Все было не привычно, помпезно, и настраивало вошедших на серьезный лад.

В центральном и единственном зале галереи у стены стояла кабинка, используемая городскими властями при голосовании на выборах разного уровня. Только вместо листа с отпечатанным текстом «Кабинка для голосования», висела красивая табличка с надписью «Зеркало прозрения».

Буквы были нанесены замысловатым шрифтом с золотыми вензелями, что добавляло таинственности, разжигало любопытство, и желание поскорее окунутся в мир магии и волшебства.

Очередь двинулась. Охранник пропустил к кабинке первого посетителя, соединив за ним стойки лабиринта металлической цепочкой, преграждая путь в зал следующему посетителю.

Первым счастливчиком оказался сорокалетний бухгалтер местного муниципалитета. От свалившегося на него везения или волнуясь от торжественности момента, мужчина медленно, словно опасаясь чего-то, приоткрыл дверь кабинки.

Вспомнив, что на него устремлены взгляды присутствующих, а может, поняв, что ничего страшного не происходит, резко повернулся, и спиной вперед быстро шагнул внутрь, плотно прикрывая за собой дверцу.

Все, кто был в зале, у кассы, и даже, как это ни странно, на улице у входа, замерли.

Ожидание чуда, сопровождается не только предвкушением чего-то светлого и радостного. Все неизвестное, с одной стороны вызывает любопытство, с другой страх, как бы чего пошло не так.

Возможно, как раз это второе чувство, не дает это чудо дождаться и вкусить его. Но тут уж ничего не поделаешь, так мы устроены.

Примерно такие же чувства испытывали ожидающие своей очереди. Но у них было преимущество перед первыми. Если случится непредвиденное, они успеют что-либо предпринять.

Например, отказаться от просмотра, по какой-нибудь, заранее подготовленной причине или, наоборот, в случае положительного исхода, со спокойным сердцем, получить свою порцию волшебства, без ущерба для здоровья и репутации.

В зале, тишина постепенно входила во вторую фазу, прерываясь звуками шмыгающего носа и почесываниями. Все внимание было сосредоточено на кабинке, из которой не доносилось ни звука.

Тишину разбавил звук упавшей стойки лабиринта и покатившегося по крашеному деревянному полу набалдашника. Подпиравшие из холла очередники, подтолкнули пожилую женщину, стоявшую в начале лабиринта. Она чудом устояла, но зацепила ногой, одну из стоек сооруженной наспех дорожки.