Жадный рыбак

Жадный рыбак

Фердинанд Линч был лучшим рыбаком в округе, и не только самым умелым, но и самым завидным женихом. Бывало, девицы так и собирались стайкой на берегу, когда Фердинанд выводил свою лодку в залив, хихикали, глядя ему вслед, а самые смелые еще и махали платочком с берега – будто бы ему было до них дело! А Фердинанд знай греб себе и усмехался в свои густые пшеничные усы. К девицам он относился просто: сегодня погулял с Марианной, а завтра пригласил Бет смотреть, как соловьи вьют гнезда в терновнике. И, сколько бы ему не твердили, что пора остепениться и присмотреть себе невесту, он только посмеивался и тискал очередную девушку за талию. 

Однажды Фердинанд шел с уловом на рынок, как вдруг на его пути возникла низенькая сгорбленная фигура.
- Эй, матушка, - проворчал рыбак, - вы бы не прыгали добрым людям под ноги. Этак я на вас могу вывалить всю свою макрель.

Но старушка, казалось, вовсе и не заметила его слов. Глядя Фердинанду прямо в глаза, она ткнула в сторону моря своей клюкой и проговорила:
- Коль три раза дашь отказ – потеряешь то, чего желаешь больше всего на свете.
И только Фердинанд собирался расспросить старушку о том, что значили ее слова, как она вдруг повернулась на месте, точно волчок, и с громким хлопком исчезла. А Фердинанд почесал голову, пожал плечами и пошел дальше. Придя на рынок, он, по обыкновению, потискал дочь мясника, пока ее папаша отвернулся, перебросился шутками с дочерью мельника и вывалил улов на прилавок красотки Катрины.

- Ох, Фердинанд, - проворковала она, убирая с лица густые каштановые пряди, - никак тебе сами морские девы помогают с уловом.
- Было бы славно, - отвечал ей рыбак с улыбкой, - да вот только за все мои вылазки в море я ни одной морской девы не видел.
- А увидел бы, что бы ты ей сказал? – продолжала допытываться Катрина, поглаживая его руку.
- Эх, милая Катрина, - улыбнулся ей Фердинанд,- уж разумеется, я позвал бы ее замуж, чтобы она своим дивным голосом пела песни у очага да ткала мою рубаху, а я бы ловил ей со дна морского жемчуга и разные диковинки.

Катрина рассмеялась и хлопнула его по руке:
- Жаль, я не морская дева, Фердинанд. Уж тогда бы я точно была твоей.

На это рыбак ей ничего не ответил, лишь чмокнул ее в румяную щечку, выторговал себе выгодную цену за улов и отправился домой. А дома, сидя у очага, Фердинанд размечтался о том, как было бы славно взять себе в жены морскую деву, которая бы достала ему со дна моря целые пригоршни самоцветов и дивных раковин, а он бы мог и отстроить свою лачугу, и завести хозяйство и даже переехать в городок побольше. И с этими приятными мыслями рыбак уснул, и всю ночь ему снился шум прибоя и тихий женский смех, который почти сливался с шипением волн.

Наутро, едва рассвело, Фердинанд снова отправился на рыбалку. Он было собирался повести лодку привычным путем, как вдруг что-то будто дало ему под дых – и он мгновенно сменил курс, отклонившись в левую сторону. Лодка неслась по воде гладко и быстро: «словно водный черт меня несет», подумал Фердинанд. И только оказавшись у скал, прозванных Спрутовым Жалом, лодка замедлила ход.

- Дела, вслух сказал Фердинанд, вертя головой, - а ведь тут и правда хватает рыбы, да и наших рыбаков почти нет. День обещает быть славным!

И вот он причалил к каменистому берегу, ступил на землю и в тот же миг обомлел: прямо на камнях сидела босоногая девушка в лохмотьях с распущенными волосами. Незнакомка, казалось, пригрелась на солнышке и уснула: золотистые волосы растрепались, скрывая личико, а руки крепко вцепились в одежду, будто девушка боялась, что ее лохмотья смоет прибоем.

Фердинанд осторожно ступал к ней, боясь разбудить ее и спугнуть. Вот он уже почти приблизился к ней, как девушка вдруг раскрыла глаза и уставилась на него. Рыбак разочарованно вздохнул: незнакомка оказалась вовсе не прекрасной девой. Лицо у нее было плоское и невзрачное, глаза слишком широко расставлены, нос курносый, а губы слишком тонкие. Глаза, правда, были цвета самого моря: глубокого синего цвета с переливами изумруда, но Фердинанд не привык так глубоко всматриваться и разочарованно вздохнул. «Хотел найти себе морскую жену, а нашел шелки», подумалось ему.

Девушка между тем продолжала всматриваться в его лица и вдруг в мгновение ока подскочила и обняла рыбака за шею.
- Ах, мой милый спаситель! – закричала она скрипучим голосом, словно чайка,- Хвала Богам, что вы меня нашли!

Фердинанд невольно отшатнулся, но не мог же он силой разжать ее хватку со своей шеи, так что ему ничего не оставалось, кроме как кивнуть.

- Мою лодку прибило к этим скалам во время ужасного шторма, а плыла я из соседней деревни к своему дядюшке, но не удержала лодку и провела здесь целых два дня, пока вы не спасли меня! Позвольте, я стану вашей женой?
- Нет!- вырвалось у Фердинанда помимо его воли, прежде, чем он обдумал, как вежливее отказать ей.- Простите, но я не могу связать себя такими священными узами с незнакомкой, - добавил он, надеясь, что это прозвучит в должной мере вежливо.

Наконец шелки отпустила его шею и отошла от него, внимательно всматриваясь в его лицо.
- Ну конечно же, - тут голос ее стал печальнее, - но ведь, если я поживу несколько дней у вас, мы сможем познакомиться поближе и пожениться, верно?- И, заметив смятение на его лице, попросила – Прошу вас, не отказывайте мне. Я провела одна на скалах несколько дней и слишком ослабела, чтобы снова пускаться в путь. Позвольте, я буду вам пусть не женой, но хотя бы хозяйкой дома.
На это Фердинанду возразить было нечего, и он кивнул.

- Собирайтесь, тогда отправимся сейчас же. Улов подождет. А как вас зовут, милая девушка?
От его похвалы некрасивое личико спасенной девицы зарделось, и она проговорила:
- Мерфи,- едва слышно прошептала она.
- Что ж, милая Мерфи, садитесь в лодку. Я отвезу вас в дом и раздобуду вам еду и одежду. Вы, верно, жуть как голодны, а дыр на вашей одежде больше, чем в голове сыра, которую я покупаю по выходным на рынке.

Девушка рассмеялась, и ее смех оказался не таким уж противным, как голос. А по дороге домой Фердинанд затянул свою излюбленную песню:

Дева из моря украла мой сон
Ночами не сплю, ведь в нее я влюблен
Как бы мне в синюю глубь попасть
Чтоб руки любимой я мог целовать

- Какая красивая песня,- сказала Мерфи,- а вы верите в морских дев?
- Я верю, что женюсь на такой,- подмигнул ей Фердинанд,- ведь кому, как не мне положено такое сокровище?

Мерфи снова зарделась, а Фердинанд подумал, что румянец ей идет больше, чем бледность, но все же она слишком уж дурна для него. И с такими мыслями он причалил к берегу деревни. А девушки, которые ждали его, стоя на берегу, чуть со смеху не попадали, глядя, как из его лодки выходит Мерфи.

- Эй, Фердинанд,- крикнула ему Катрина,- это и есть твоя морская дева? Уж больно у нее лицо плоское для королевы моря!
- Ты поосторожнее со словами! – крикнул ей в ответ Фердинанд,- я спас бедняжку, найдя ее на Спрутовом Жале, и собираюсь отвести в дом и дать ей еды и одежду. А на незнакомках я не женюсь.
- Зато в постель ты их горазд тащить!- крикнула ему Бет, и все девушки залились смехом.

На это Фердинанд ничего не ответил и повел Мерфи к себе домой. А по пути он даже не заметил стоящую за углом старушку, которая покачала головой и стукнула клюкой по мостовой.

Приведя девушку к себе в дом, Фердинанд первым делом развел очаг и подвесил котелок с ухой над огнем. Он быстро смастерил из своей рубахи платье, оставил Мерфи одеваться, а сам вышел покурить табак на крыльцо. Вернувшись в дом, он с удивлением обнаружил, что Мерфи накрыла на стол, огонь в очаге весело трещал, а от ухи шел дивный аромат.

- Да ты никак подменила мою рыбацкую уху на волшебное зелье,- сказал он, садясь за стол. И правда, уха была словно янтарная, наваристая и густая, а ведь на огонь он ставил котелок с простой водянистой похлебкой, ведь больше у него ничего готово и не было.

- Матушка научила меня готовить и делать так, что обыкновенное станет необыкновенным,- ответила она ему и села напротив. – Спеть тебе, Фердинанд?
- Не стоит,- быстро сказал ей рыбак, представляя, как своим скрипучим голосом она затянет ему морскую серенаду.- Береги голос, ты, пожалуй, и так озябла на скалах.
- Пожалуй,- согласилась Мерфи и принялась за еду.

Когда с обедом было покончено, девушка ловко убрала со стола. Руки ее так и мелькали, и Фердинанд подумал, что, должно быть, она недурная хозяйка, но, стоило ему взглянуть на ее нос или полные лодыжки, и он тут же жалел о своих мыслях.
Вскоре Фердинанда разморило от сытной еды, и он прилег на широкую дубовую кровать, чтобы подремать. Но, не успел он сомкнуть глаз, как Мерфи очутилась рядом и спросила:

- Фердинанд, можно я разделю с тобой кровать? Я очень устала.
- Милая,- обратился к ней рыбак, да ведь я постелил тебе мягкую и нежную перину. Это для тебя будет лучше, чем твердое ложе рыбака.
И снова Мерфи только кивнула в ответ на его слова. А, засыпая, Фердинанд будто бы услышал крик чайки за окном.

Следующим утром, едва рассвело, Фердинанд открыл глаза. Он вспомнил, что под его крышей ночевала эта неприглядная девица и тяжело вздохнул. Но, сев в кровати, он с удивлением обнаружил, что она куда-то ушла, а на дубовом столе оставила записку. Фердинанд подошел к окну и, щурясь, прочел слова, написанные аккуратным, убористым почерком:

«Милый Фердинанд,
Я бесконечно благодарна тебе за крышу над головой и ночлег. Мне хотелось бы отблагодарить тебя. Приплывай сегодня к полудню к Спрутовому Жалу, я буду ждать тебя.
Мерфи».

Только он собирался выкинуть записку в очаг, как на стол упал луч солнечного света и внезапно яркий блеск привлек его внимание. На столе лежал, переливаясь, крупный изумруд, размером с перепелиное яйцо! Дрожащими пальцами поднял Фердинанд эту драгоценность, вертел так и сяк, даже пробовал на зуб, но сомнений не оставалось – камень был настоящим!

- Чудеса! – громко сказал Фердинанд, поспешно обуваясь,- никак моя простушка Мерфи оказалась дочкой лорда!

И, схватив свои снасти, а также большую заплечную сумку, он поспешно направился к своей лодке. А по пути он опять заметил в подворотне все ту же старушку, которая грозила ему клюкой. Старуха, увидев его, растянула в улыбке беззубый рот и сказала:
- Эй, Фердинанд, не пожалеешь пятак для бедной старушки?
- Извини, матушка, но мне нечего тебе предложить, кроме своих башмаков и сумки, да и та пустая,- соврал рыбак, нащупывая за пазухой чудесный камень.
- Тогда пусть тебе повезет, Фердинанд-рыбак!- крикнула ему вслед старушка. – Тебя, несомненно, ждет большая удача!

«Старая карга выжила из ума», подумал Фердинанд, прибавляя ходу, «но про удачу она угадала, да еще как!» И с этими приятными мыслями он поспешно сел в лодку и сразу же взял курс на скалы.

Приближаясь к Спрутовому Жалу, Фердинанд поднес руку к глазам и облегченно выдохнул: вот же он, силуэт его милой Мерфи на берегу. И в руках она держит что-то, наверняка, сундучок с самоцветами, не иначе. И Фердинанд уже через несколько минут очутился на берегу.

- Милая, милая Мерфи,- начал он,- право, тебе не стоило так стараться, ведь я был счастлив оказать бедной девушке гостеприимство…- однако продолжить он так и не смог, потому что Мерфи повернулась к нему лицом, и тут уж у него отнялся дар речи!

На него смотрела самая прекрасная дева из всех, которых он когда-либо встречал. Черты лица ее, прежде такие простые и неказистые, стали благородными и выразительными, волосы падали на аккуратные плечи тяжелой переливчатой волной золота, а кожа была нежного молочного цвета, нежнее самой диковинной раковины из морских глубин. Ступала Мерфи теперь изящно и плавно, а когда она заговорила, ее голос ласкал ему слух, словно сами ангелы спустились с неба и запели.

- Фердинанд-рыбак!- молвила Мерфи, подходя к нему,- я, дочь моря, хочу отплатить тебе за твое гостеприимство и услугу! Я проверяла тебя, прикинувшись простой девушкой, и ты с честью прошел испытание! В награду я предлагаю тебе себя в верные жены и этот ларец с морскими самоцветами. Что скажешь, Фердинанд? Быть мне твоей суженой?

Пораженный Фердинанд не мог вымолвить ни слова. Перед ним стояла прекраснейшая из дев, предлагала ему взять себя в жены, а вдобавок у нее в руках был ларец с приданым – да с каким! Несмотря на прохладный морской ветерок, Фердинанд мигом вспотел.

- Разумеется, прекрасная Мерфи,- обратился он к ней,- разумеется, я возьму тебя в жены и приму твой свадебный подарок!

И только он ступил к ней навстречу, протягивая руки, как девушка звонко рассмеялась, кинула сундучок под ноги рыбаку и с головой нырнула в пучину!
- Глупый, глупый рыбак!- услышал он голос из морских вод,- Ты отказал мне три раза, а, увидев мое истинное обличие, сразу захотел взять меня в жены? Не бывать тому, Фердинанд! – и, махнув серебристым хвостом с золотой чешуей, морская дева ушла на самое дно.

В отчаянии Фердинанд схватил ее ларец с самоцветами, но, только он прикоснулся к камням, они тут же обратились в тину! Рыбак отшвырнул от себя прогнивший ларец и громко зарыдал.

Вдруг на скалы выбрался морской котик, а через мгновение перед рыбаком стояла та самая старуха с клюкой. Она взмахнула рукой, обдав Фердинанда солеными брызгами, и сказала:
- Глупый рыбак Фердинанд! Ты трижды отказал доброй честной девушке и потерял все, чего так страстно желал! - и с этими словами старуха снова обратилась в шелки и пропала в морских водах.

А Фердинанд поплыл обратно домой и, по слухам, уже через месяц обручился с милой, но неказистой на лицо дочкой плотника. И каждый раз, когда ему хотелось попрекнуть жену, он вспоминал смех морской девы и умолкал.