Жара в Архангельске

Глава 38

Яна закрыла дверь за Гладиатором, вернулась в комнату.  

— Ты вертишь ими, как тряпичными куклами. Мне противно наблюдать весь этот фарс. Чего ты добивалась, скажи мне, пожалуйста?!  

Олива опешила.  

— Что ты имеешь в виду?  

— Ты сама знаешь, что!  

— Господи, Яна, что ты говоришь? Опомнись!  

— Вот только не надо опять ломать комедию! Ты можешь морочить им головы, но я-то тебя прекрасно знаю.  

— Я тебя не понимаю! О чём ты говоришь?  

Яна метнулась в ванную и вышла оттуда, держа в руках флакончик с феромонами.  

— Вот о чём я говорю, дорогая моя Олива! Или ты хочешь сказать, что феромоны тут ни при чём? Вспомни: много ли у тебя было парней до того, как ты приобрела эту штукенцию?  

— Но ты сама мне её отдала...  

— Да, — Яна хищно зажала в руке флакон, — Поэтому-то я и знаю, что если бы не эта штука, чёрта с два Даниил валялся бы у тебя в ногах, а Салтыков прыгал бы с моста! Чёрта с два ты бы закружила голову Флудману и Хром Вайту, и чёрта с два Гладиатор бегал бы по твоим тупым прихотям как собачонка!  

Яна нервно прошлась до двери, развернулась и пошла через комнату к окну.  

— О, я прекрасно понимаю твоё стремление быть в центре внимания! — продолжала она, — Конечно — как в Москве-то тебе хвост прижало, куда ж ты, милая моя, прибежала?! Сюда прибежала, в Архангельск, в город, где ни одна живая душа не знает, кем ты была в прошлой жизни, и где ты можешь морочить голову кому угодно...  

— Никому я голову не морочу, — устало обрубила Олива, — Я совершенно не понимаю, чего ты взъелась.  

— Тогда скажи им всем правду! Это будет честнее.  

— Какую правду?! — возмутилась Олива, — Если даже есть вещи, о которых я считаю нужным умалчивать, это никому не даёт права их обнародовать без моего согласия! Это касается только меня одной!  

— Нет, дорогая, есть вещи, которые касаются не только тебя одной! — сказала Яна, — Иначе вся эта каша не заварилась бы.  

— То есть, в том, что произошло, виновата я?! — вспылила Олива, — А с кого вся эта история началась, а? Может, мне тебе напомнить, или сама вспомнишь?  

— Ах, ты меня обвиняешь?! Прекрасно! Значит, это я во всём виновата!!!  

— Тут все виноваты, — отрезала Олива, — Только вы, господа-товарищи, свою вину хотите на чужие плечи перекинуть…  

— А ты у нас святая невинность?!  

— Я этого не говорила!!!  

Перебранку прервал звонок на мобильник Яны.  

— Алло… — ответила она, — А кто это?.. Да, сейчас, здесь… Хорошо.  

— Что, доигралась в свои игры престолов? — бросила Яна, нажав на отбой.  

Кровь отлила от лица Оливы. Ноги стали ватными, и она упала на софу, как подкошенная.  

— Кто это был? — беззвучно прохрипела она.  

— Негодяев. Сказал, что Салтыков щас придёт к нам на квартиру разбираться.  

— Так и сказал «разбираться»?  

— Так и сказал.  

У Оливы пересохло во рту. Что Димас имел в виду под словом «разбираться»? Зная, на что способен Салтыков, явно ничего хорошего.  

— Мы должны сами идти к Негоду, — сказала Олива.  

— Зачем?  

— Затем, что Салтыков нас тут одних зарежет — вот зачем!  

Дима открыл им дверь, будучи в одних плавках. Спросонья он подумал, что возвращается Салтыков, и никак не ожидал увидеть в пять утра на пороге своего дома Яну и Оливу.  

— Доброе утро, Димочка, — проворковала Яна, а Олива первым делом спросила:  

— Салтыков у тебя?  

— Нет, он только что пошёл к вам, — ответил Димас.  

— Он очень злой? — с опаской спросила Олива, когда девушки вошли в квартиру Негодяева.  

— Ну, вообще-то да. Сказал, что убьёт тебя.  

Олива испуганно посмотрела на подругу.  

— Блин, хорошо, что мы там не остались, да, Янка?  

Яна не успела ответить, так как в коридоре послышались шаги и до боли знакомый кашель. Олива смертельно побледнела.  

Шаги в коридоре… Шаги у самой двери...  

Звонок.  

— Димка, не открывай! — одними губами взмолилась она.  

— Блин, я забыл запереть дверь изнутри на ключ, — шёпотом сказал Дима, держа дверную ручку, которая с той стороны двери уже ходила ходуном в его руках.  

Олива со страхом смотрела на извивающуюся в Димкиных руках дверную ручку, которую с той стороны дёргал Салтыков. Секунды казались бесконечностью, как в замедленном кино. Яна и Дима изо всех сил старались не шуметь, но проклятый паркет предательски трещал под их ногами, и этот треск казался Оливе оглушительным. Всё сейчас сосредоточилось на том, что творилось по ту сторону двери. Олива смертельно боялась, что Салтыков вот-вот рванёт резче дверь и откроет, и тогда пипец им будет всем троим.  

Но обошлось. Салтыков потрезвонил там в дверь, покашлял себе и ушёл восвояси.  

— Фух, кажется, пронесло… — синхронно вздохнули девушки.  

— А чего он убить-то её хотел? — спросила Яна у Димы.  

— Он сначала подумал, что вы там мужика какого-то прятали, — пояснил Негодяев, — Потом на Гладиатора грешил.  

— Абсурд какой-то, чесслово… — закатила глаза Олива.  

Запикал негодяевский мобильник — пришла эсэмэска от Салтыкова.  

«Скажи ей, чтобы ждала меня в 12:30 в кафе на первом этаже высотки».  

— Надо же, даже имени не назвал, — хмыкнула Олива.  

— Так что мне ему ответить? Не пойдёшь? — спросил Димас.  

— Да нет, погоди, пойду… Но, вообще-то, мы не спали всю ночь. Нельзя ли перенести?  

— А я спал? — разозлился Негодяев, — Я блин из-за вас тоже всю ночь глаз не сомкнул. Салтыков блин всю ночь тут бродил, мне спать не давал. Тоже, раздули из мухи слона, сами не спали, и другим выспаться не дали...  

— Не обобщай, — сказала Яна, — Ты из-за них с Салтыковым одну ночь не спал, а я целых две. Вот и сосчитай.  

— Ладно, пиши смс: мол, не спали всю ночь, давай потом поговорим, — продиктовала Олива Димасу.