Жарко. Ожидается дождь.

Жарко. Ожидается дождь.

— Да как так-то?! — не сдержала я расстроенного возгласа, чем привлекла к себе внимание нескольких прохожих, бегущих мимо по своим делам.
Я попробовала подцепить ногой слетевшую пантолету, хотя и так было понятно, что держаться на ноге она больше не будет: верхняя кожаная полоска полностью отклеилась с одной стороны.
И самое обидное, я уже на два квартала отошла от дома. Не могла она развалиться у подъезда?!
В голове сразу всплыли наставления Ирки, моей подружки и по совместительству соседки по парте: «Не экономь, Арина, на обуви. Пусть будет всего одна пара, но качественная и надежная».
Ну справедливости ради пара у меня и так одна. Нормальная. Остальные босоножки натирают безбожно, хоть выкидывай. А эти… не Италия, конечно, но и не с ближайшего рынка.
Просто день сегодня такой. Дурацкий. Вроде геморрой с экзаменами и прочим головняком позади, первый курс окончен, впереди целое лето каникул — не жизнь, а сказка. Была. Пока с незнакомого номера не позвонила мама и не велела срочно везти ей на работу забытый дома телефон. А на улице жарища, хоть в фонтан ныряй, даром что синоптики обещали хороший дождь. В небе ни облачка, асфальт буквально плавится, и я вместе с ним. До метро еще квартал, а я в полной ж… затруднительной ситуации.
Вторую пантолету решила снять тоже, чтобы не ковылять подстреленной ланью. А дальше оставался только один вариант – возвращаться домой и переобуваться.
Десяток метров по тени преодолела влёгкую, а потом вышла на солнце и зашипела от горячего асфальта, он тут, как назло, был свежий, еще тёмный, соответственно, что и нагревался сильнее обычного.
— Ай. Ой. Черт! — перепрыгивая с ноги на ногу, пыталась я двигаться вперед.
Казалось, хуже быть уже не может, но я ошибалась, еще как может. Рядом раздался восторженный свист, который я, конечно же, гордо проигнорировала. Но вскоре свист сменился ехидным голосом:
— Мартынова, мне нравится твой способ передвижения.
Я все же развернулась в сторону шутника, хотя уже знала, кого увижу. Егоров Макс, одногруппник, который целый год донимал меня дебильными подколками. Думала, хоть летом от него отдохну, но, видимо, не судьба.
Макс сидел на скамейке, держа открытую бутылку воды в руках и лыбясь так, будто в дурке сегодня выходной. Рядом с ним какой-то курьер втыкал в телефон, большая сумка-короб находилась между ним и Егоровым, а велосипед был прислонен к столбу. Вот есть же нормальный человек, занят своими делами и не докапывается до босой девушки.
— Иди в пень, — огрызнулась я в сторону Макса и пошла дальше, стараясь сделать походку более величественной.
— Погоди, — раздалось за спиной вместе с шагами. Кажется, Егоров решил меня догнать. — Да стой же ты!
Он схватил меня за плечо и, заставив остановиться, развернул в свою сторону.
— Дай, посмотрю, что у тебя там, — Макс буквально вырвал из моей руки пантолеты. — Ууу, всё ясно. На лавку падай.
— Отдай! — рявкнула со злостью, требуя вернуть обувь. — Я тороплюсь.
К слову, к температуре асфальта я, кажется, начала привыкать.
— Иди. На. Лавку! — повторил с нажимом Егоров и даже подтолкнул меня в нужную сторону.
Ладно, хрен с ним. Все равно не отстанет. Я подошла к скамейке и села, подтянув ноги к себе. Егоров продолжал рассматривать отклеенную полоску с видом ученого, стоящего на пороге великого открытия.
— Не боись, сейчас будут как новые, — выдал он в итоге.
Курьер тем временем понял, что суета рядом надолго, и решил отчалить. Вот только пошел он без сумки.
— Стойте, — окрикнула я его. — Вы сумку забыли.
Тот оглянулся и смерил меня таким взглядом, будто это я что-то забыла, например, голову дома.
— Это не моя, — буркнул парень и двинул дальше.
Я, полная непонимания, повернулась в сторону Макса и увидела, как тот ржет, копаясь при этом в бардачке велосипеда.
И тут все сложилось в нужную картину. Велосипед, сумка, футболка эта дурацкая на Егорове. Только сейчас я рассмотрела эмблему фирмы на груди. Ну точно, блин.
— Ты что, работаешь курьером?! — спросила я с ошарашенным видом.
Просто Макс… Он же всегда весь такой из себя: дорогой телефон, брендовая одежда, самомнение, которое так и прет наружу.
— Да, — буднично ответил Макс, словно это само собой разумеющееся дело. А потом он вынул маленький тюбик и просиял: — Нашел.
— Что это?
— Клей.
— Ты возишь с собой клей для обуви?!
— Нет. Я вожу с собой рем комплект на случай прокола колеса.
— А… он подойдет?
— Куда денется.
Макс сорвал с ближайшего куста несколько листиков, а с земли подобрал тонкую палочку. Вооружившись этими «инструментами», он принялся за дело.
Стало как-то неловко, что я его отвлекаю от работы. И вообще, свалилась как снег на голову со своими тапками.
— У тебя еда не прокиснет? — спросила я, просто чтобы не молчать.
— Не успеет, я быстро.
— А за долгую доставку не оштрафуют?
— Могут.
— Тогда какого черта ты тут сидишь со мной?!
— Успокойся, а? Моё дело. Хочу и сижу.
Он вложил край полоски между подошвой и стелькой, промазав нужное место клеем, и с силой прижал весь этот бутерброд.
— Долго ждать? — спросила я.
— Не знаю, обычно я не ремонтирую босоножки бедовым девицам.
— Я, вообще-то, не просила, — пробурчала в ответ обиженно.
— А жаль.
Странно. В интонации не было язвительности, только реальное сожаление. Я даже скептически покосилась на одногруппника, проверяя, не показалось ли мне. Хм… Серьезный, даже не лыбится.
Возникла неловкая пауза, но на разговоры меня больше не тянуло. Чтобы чем-то занять руки, я достала телефон и с дико заинтересованным видом принялась листать мессенджер.
Минуты через две голос решил подать Егоров:
— Что делаешь завтра вечером?
Эм… Что?! Он хочет куда-то пригласить меня?! Или… опять готовит очередную шуточку.
— Не загадываю так надолго, — типа сострила в ответ.
— Пошли на танцы?
Танцы?! Не клуб, а именно «танцы»? Что за нафталиновое слово? Ну точно! Очередная подколка. Соглашусь, и начнется.
— Не, Егоров, «танцы» — это не моё, — и тут же поспешила сменить тему: — Что там туфля? Готово?
Макс молчал и продолжал сжимать мою обувь с хмурой миной. Правда, потом все же снизошел до ответа:
— Лучше еще минут пять подержать. На, — он сунул пантолету мне в руку, при этом надавливая моими же пальцами на склеенное место. — Держи крепко. А я, пожалуй, все же отвезу еду заказчику. Вдруг в эту самую минуту он умирает от голода.
Обиделся, что ли? Так резко надел свой короб и вскочил в велик, будто не возился тут со мной минуту назад.
— Ладно, адьёс, — кинул на прощанье и погнал в сторону ближайшей высотки.
Ну и что это было?
Я выждала положенных пять минут, надела многострадальную туфлю и попробовала пройтись. На удивление, держалось крепко и выглядело вполне прилично. Сначала я направилась в сторону дома, но когда прошла шагов десять, передумала. Обувь в порядке, можно и сразу к метро. И благодарить за это я должна Макса.
*
На следующий день я уже готова была молиться, чтобы прогноз погоды оправдался, и обещанный дождь все-таки пошёл, но, видимо, синоптики опять что-то напутали, и аномальная жара продолжала властвовать над городом. Из дома я выползла около пяти вечера, но только для того, чтобы по-быстрому купить квас для окрошки и снова вернуться в прохладную квартиру. Все-таки сплит-система — великое изобретение человечества.
У входа в супермаркет я встретила одногруппника Ваньку Чусова. Он с кислой физиономией стоял в тени здания и пересчитывал монеты на раскрытой ладони. Правда, заметив меня, тут же оживился:
— Арин, займи пятихатку до вторника, — без лишних прелюдий перешел он к делу.
— Что, опять всё на клубы и девчонок спустил? — ухмыльнулась я. — Не по средствам живёшь, Ваня.
— Ну так. Когда еще отрываться? На пенсии, что ли?
— Мог бы тогда на работу устроиться, вон всё лето впереди.
Чусов скривился, словно лимон проглотил:
— Работать?! Без образования? Кем?
— Ну, не знаю. Курьером, например.
— В такую жару?! — Ванька смешно выпучил глаза. — Сдохнуть можно. Нет уж. — А потом его голос снова стал заискивающим: — Ну так что, займешь?
— Не-а, у меня всего сотка. Я вышла исключительно за квасом.
И только я собралась зайти внутрь магазина, как рядом послышался знакомый голос:
— Привет, молодежь. Чего кучкуемся?
Егоров. Сегодня он выглядел совсем по-другому. На нем были светло-серые бермуды, широкая белая футболка, кепка и темные очки. Весь такой модный и уверенный в себе.
— Макс, займи пятихатку, — с ходу взял быка за рога Ванька.
— Чтобы на троих сообразить? — рассмеялся Егоров. — Ладно, сейчас.
Он запустил руку в карман и вытащил купюру.
— Ты меня спас, дружище, — начал растекаться лужицей Ванька. — Во вторник отдам, стопудово.
— Но третьего ищите кого-нибудь другого, — продолжил свою шутку Макс. — Тороплюсь.
И он пошел дальше веселой походкой, разве что не пританцовывая на ходу.
— Вот у кого жизнь удалась, — тихо пробубнил Ванька. — У родаков куры денег не клюют.
— С чего такие выводы? — начала я почему-то раздражаться.
— Не видно, что ли? То кроссы новые, то телефон последней модели. Не с неба же падают.
Зарабатываются, Ваня. Без образования и да, по такой вот жарище.
— Не с неба, это уж точно, — сказала я Ваньке и кинулась вслед за Егоровым.
— Максим, подожди! — окрикнула я, и Егоров, остановившись, повернулся в мою сторону.
Он терпеливо подождал, пока я приближусь, а потом вопросительно вскинул бровь.
— Слушай, это… — начала я неуверенно. — Если предложение сходить на танцы еще в силе…
И замолчала, не зная, как продолжить.
— Это же «не твоё», — напомнил Макс.
— Ну… надо же выходить из зоны комфорта. Для саморазвития, так сказать.
— Ну раз для саморазвития, — с важным видом произнес Егоров и взял меня за руку. — Тогда пошли.
— Прямо сейчас?!
— Да, а то не успеем. Начало в шесть. В парке сегодня пенная вечеринка. Будет весело.
Черт, я же не готовилась! Не наряжалась и даже не красилась, и… хрен с ним! Кто там что увидит в этой пенной кутерьме?! А Максу, похоже, по барабану.
*
А пантолета все-таки отклеилась. И потерялась где-то в толпе. Но мне уже было все равно, мы танцевали как сумасшедшие, смеялись и… целовались.
И даже не заметили, как с неба хлынул обещанный синоптиками дождь.