Жасмин.

Жасмин.

Летняя ночь благоухала цветущим жасмином и ванилью для выпечки - Марисс из моей любимой пекарни "Ля Флер" заступил на ночную вахту, замешивая тесто, чтобы утром я могла купить их фирменные булочки "размером-с-мою-голову". Если вы спросите меня, почему в три по полуночи я находилась в самом развратном ночном клубе Чикаго, отвечу честно: Целитель просил сопроводить его, и я не отказала. В последние пару месяцев, кстати сказать, Пантелеймона было весьма много в моей жизни, но не то, чтобы я была против. Рядом с ним было спокойно и... даже уютно. Он сказал мне однажды, солнечным перламутровым утром, что не стоит бояться геенны огненной как наказания, потому как Закон - Что ты отдаешь, то и получаешь в ответ - воздает по заслугам несколько по-иному. И я поверила этим словам.

  Ли был одет в рубашку с рисунком в виде бело-зеленой клетки, черные джинсы и замшевые лоуферы. Будто обычный парень, но взгляд темных глаз, в котором была не пустота, но милосердие и понимание, выдавал его вовсе не человеческую суть.

  - Что мы здесь делаем?

  - Сейчас увидишь.

  Целитель улыбнулся. В полутьме его бронзовая кожа едва заметно мерцала. Он сидел на высоком резном стуле у барной стойки и пил водку с молоком. Создатель, да кто вообще еще выберет из всех спиртных напитков водку с молоком?

  Мои охранники, по приказу отца всегда находящиеся где-то поблизости, были со мной и сейчас.

  - Если это ловушка - в любом смысле - у тебя будут проблемы, - мягко улыбнулась я.

  Конечно же, я знала, что Пантелеймон силен. Но не всесилен. И была уверена, что смогу действовать в случае необходимости и сама - в кармане моей короткой кожаной куртки лежала Beretta 950 Jetfire.

  Целитель не счел нужным отвечать. Сэм Бруно и GTA запели о прелести красных губ. И, окутанная чувственно-томными звуками, одна из тех красоток, что уже долго пожирали моего спутника взглядами, наконец решилась.

  Она был тонка и грациозна. Приближалась нарочито медленно, давая возможность рассмотреть соблазнительные изгибы своей фигуры. Короткая джинсовая юбка, полупрозрачная блузка, украшенная изображениями ангельских крыльев - так пошло, поморщилась я, - рваные по последней моде чулки и высокие каблуки. Пышные медового цвета кудри, в густо накрашенных глазах плескается похоть, разбавленная виски с колой, розовые, четко очерченные губы.

  Вы все видели таких элитных шлюшек в клубах.

  - Пойдем со мной. Ты не пожалеешь.

  Она завлекательно улыбнулась. И, к моему огромному удивлению, Ли принял протянутую ему тонкую руку и направился с девицей к незаметному выходу на задний двор. При этом кивнул мне, призывая следовать за собой.

  Да что за херня здесь творится?

  Я не собиралась пропускать ни секунды того, что будет происходить на улице. Скользнув за парочкой, я притаилась в тени черной арки. В это время пьяная соблазнительница уже, облокотившись на стену, привлекла к себе Ли и что-то нежно мурлыкала ему на ухо. Вот дрянь. Она что, слепая?

  - Тебе не это нужно, Мэри, - спокойно сказал Пантелеймон.

  Несколько мгновений прошло в полной тишине, как будто аромат роз, источаемый Ли, коконом укутал этот пустынный двор, отрезая все звуки, оставляя грязь человеческих грехов за невидимой гранью.

  Девица, вздрогнув, закрыла лицо руками. И когда она вновь опустила ладони, я увидела, что хмель полностью оставил ее, а по щекам текут слезы отчаяния и боли - горькой, будто сок рябины.

  - Что мне делать, скажи?

  Это была мольба страждущего о глотке воды. Ли взмахнул рукой, и рядом с ним из ночного прохладного воздуха, отравленного сексом, страхом и скорбью, возникло видение небесной чистоты. Девочка лет пяти в голубом платье, с огромными синими глазами и светлыми волосами - того же оттенка, что и у Мэри, что дрожала сейчас, не в силах сдержать рыдания.

  - Это прекрасная нежная душа, - ласково Целитель коснулся щеки девочки. - Ты убила ее, не дав сделать свой первый вдох. Не позволив испить и глотка молока твоего. Но она прощает тебя, ибо понимает, насколько слаб человек и как легко впадает в искушение.

  Я, кажется, перестала дышать, завороженная жуткой красотой разворачивающейся на моих глазах сцены.

  - Она вновь придет к тебе, - продолжил Ли, - через два года, когда ты встретишь своего мужчину и заключишь с ним брак.

  Заплаканное лицо осветилось улыбкой, теплой, будто первые лучи весеннего солнца. Девушка протянула руку, желая коснуться своей малышки, и та, будто даруя отпущение грехов, приняла ее ладонь.

  Мэри медленно опустилась на колени и целовала маленькие пальчики. К ней вернулась надежда. К ней вернулась сама жизнь.

  Когда видение рассеялось, девушка прошептала Ли:

  - Благодарю тебя... О, благодарю...

  Целитель помог ей подняться.

  - Твоя вера в милосердие была сильна. Ты оплакивала свою ошибку. И получила шанс.

  - Я готова, - смиренно сказала Мэри.

  Затем, когда мы медленно шли к машине, я раздумывала о том, как же все-таки странно устроен этот мир. Да и Небо тоже. Жестокость? Нет. Наверное, справедливость.

  - Малышка будет больна, правда?

  - Да, - ответил Ли.