Жажда

ЖАЖДА Пролог

ПРОЛОГ

Маленькие цепкие лапки с трудом удерживали корпус восьмилапого люмьера в вертикальном положении. Медные шестеренки, мерцая в искусственном свете, вращались с тихим механическим шелестом. На первый взгляд он напоминал сильно переросшего скорпиона с закрученным вперед членистым хвостиком. Вместо смертоносного шипа на кончике хвоста тускло светилась стеклянная колба с раскаленной вольфрамовой спиралью внутри, защищенная противоударной сеткой.

Поршни рычажков подрагивали, но цепкие зазубрины не давали лапкам скользить, поднимая тельце членистоногого механизма по потертому бархату кресла. Завершив восхождение по изогнутому подлокотнику, робот уже ловко балансировал на резной древесине спинки, взбираясь все выше, пока, наконец, не зацепился крючковатым хвостом за столешницу и не перебрался на лакированную поверхность стола.

Надоедливое клацанье лапок не отвлекало работающую за столом девушку. Она была полностью сосредоточена на деле и не отводила напряженного взгляда, скрытого защитными стеклами очков, от аргоновой дуги. Работенка была довольно выматывающая – все швы этого изделия должны были быть идеально точными. И вряд ли кто во всей столице мог бы выполнить этот заказ лучше нее. Правда, для этого ей пришлось целый месяц работать над усовершенствованием своего сварочного аппарата… но дело того стоило. Девушка с силой дунула на свисающую со лба прядку волос, которая все время лезла в лицо, мешая работать. Закончив, она сбросила перчатку и передвинула рычаг на дужке защитных очков. Темно-синие стекла синхронно разъехались в стороны, а при втором щелчке рычага за ними последовал и монокль увеличения. Только записав в толстой тетради последовательность выполненных действий, девушка позволила себе перевести взгляд на люмьера. Скорпион был одним из первых экспериментальных люмьеров, созданных когда-то ее отцом. Это были начальные попытки применить в бытовых приборах революционные аккумуляторные кристаллы. Один из образцов поселился в их доме незадолго до смерти папы. Он даже успел добавить в лампу компас и хронометр. А уже много позже девушку посетила идея дополнить устройство портативной астролябией и хорошенько обновить электросхемы, добавив туда блок обратной связи, позволившей люмьеру выполнять анализ последовательных действий. В последние годы, сохранив к медному зверьку ностальгические чувства, она регулярно дорабатывала люмьера, все больше удивляясь получавшемуся экспонату.

Скорпион прошелся по столу, словно почувствовав внимание, и, проходя вдоль яркого пятна света от промышленного светильника, нависшего над столом, поднял к нему мордочку с похожими на усики стрелками хронометра, будто оценивая конкурента. Если бы девушка не была уверена, что это просто накопленный за многие годы алгоритм действий, то могла бы заподозрить в своем любимце зародившуюся искру сознания.

– Подвинься лучше, – сказала она вполголоса, вновь беря в руки автоматическое перо, – ты загораживаешь мне свет.

Люмьер сдвинулся в сторону, при этом приподняв хвостик с лампочкой выше и вперёд, увеличивая яркость свечения.

– Спасибо, Скорпи, – тихо улыбнулась девушка, дописав последнюю заметку и вновь посмотрев на аппарат. Маленький люмьер примостился у фотографии в потемневшей серебряной раме. Мутная, кофейного цвета фотокарточка, на которой на фоне громады особняка стояла пожилая супружеская пара. Седовласый, но все еще статный мужчина с красивым аристократическим лицом, в белой парадной форме офицера Лейб-гвардии Королевы-матери. Рядом с ним невысокая женщина с пухлой фигурой, окутанной белоснежным кружевным платьем, словно морской пеной. А между ними, вжавшись в оборки тетушкиного платья, будто пытаясь спрятаться, стояла она сама. Порой девушка сомневалась, себя ли видит на этом изображении, или это кто-то другой, как две капли воды похожий на нее…

Та девочка принадлежала знаменитому и влиятельному роду Айсбриджей, представители которого неизменно входили в Верховный Совет Доминиона на протяжении трех последних столетий. А сама фотография была сделана в то роковое лето, когда ее еще звали Марией...