Жёлтые цветы для мамы

Жёлтые цветы для мамы

Он снова пересчитал. Двести девяносто рублей пятьдесят копеек. Вчера было у Пашки триста восемьдесят рублей. Но девяносто рублей было мелкой мелочью. Восемьдесят девять рублей пятьдесят копеек он потерял. Дырка в кармане куртки. Пашка рассчитывал купить маме на восьмое марта мимозы. Пашке двенадцать лет. Он учится в специальной коррекционной школе-интернате для детей с ограниченными возможностями здоровья.

Деньги были от бабушки, она иногда приходила к школе, чтобы его повидать. Приносила чего-нибудь: чипсы, киндер-сюрпризы. Как маленькому. Пашка сказал ей в последний раз, что он уже не маленький. И тогда она дала ему денег, как большому. Проворчала при этом, - только не трать на сигареты! Было очень обидно, потому что Пашка никогда вообще не курил и не будет, он твёрдо знает.

Но у бабушки было два сына, один из которых приходился Пашке отцом. Оба сына курить начали рано. И пить вино тоже. Бабушка боялась, что он будет, как они. Поэтому всегда так говорила. Деньги оставлять дома было нельзя, носил в кармане. Такое зло его разбирало на эту дырку! Стоял, сопел от задушенных слёз. Нос и так вечно не дышит. С носом давняя проблема. А когда злишься, то дышать приходится только ртом. Очень неудобно.

Он мучительно вспоминал, где был сегодня и что делал. Вдруг найдёт просыпавшуюся мелочь. Утром перед школой его сильно толкнул Славка-пиявка, одноклассник. Просто так толкнул, Пашка ничего ему не делал. Мелочь не падала вроде. Но на всякий случай он сходил к тому месту и долго разгребал грязный утоптанный снег. Потом вспоминал другие места и ходил туда. Ничего. Долго думал и придумал сходить к дядьке Серёже, тому второму сыну бабушки, если завтра не хватит на цветки.

Потом он катался с горки, сидел у друга - играли в интернете, у него же поужинал, и домой пришёл часов в 11 вечера. Тихо прошмыгнул мимо спящей мамы, и сразу уснул, как лёг. Ему снилось, как он разбегается и взлетает. Он мог плавно снижаться, парить в воздухе, видел сверху дома и деревья. Проснулся и долго лежал с закрытыми глазами, жалко было уходить из того сна.

Мамы не было уже. Он умылся, попил воды из-под крана, оделся и отправился за мимозой на центральный рынок. Идти было недалеко, они жили в маленьком доме на три семьи в черте старого города, фактически в центре. Чем ближе он подходил к рынку, тем сильнее была его тревога, хватит ли денег?

Одна веточка стоила 150 рублей. Пашка выдохнул. Хватало почти на две ветки желтых цветов, про которые мама постоянно говорила: «Она несла в руках отвратительные, тревожные жёлтые цветы…». Она так часто это говорила, что Пашка давно выучил наизусть эту строчку. И там дальше ещё: «Черт их знает, как их зовут, но они первые почему-то появляются в Москве. И эти цветы очень отчетливо выделялись на черном её весеннем пальто».

При «полном отсутствии памяти», как говорила про него мама, он чётко помнил все эти слова. Чёрное пальто у неё было. Красивое, хоть и не новое. Пашка попросил у женщины, продающей цветы, отдать ему две ветки за двести девяносто рублей пятьдесят копеек. И она отдала. Он спрятал цветы под куртку, кто его знает, кого встретит по дороге обратно. Тот же Славка-пиявка просто из вредности вырвет из рук и бросит куда-нибудь.

Мама была дома, она сидела возле окна и смотрела на улицу. Увидев Пашку, глаза её забегали тревожно, - ты почему не в школе? Прогуливаешь? – голос визгливо дрогнул и Пашка быстрее, пока она не заорала, вытащил ветки из-за пазухи. И она вместо того, чтобы закричать, сразу заплакала.

- Ребёнок ты мой дорогой, ребёнок мой несчастный, - она смяла его в охапку вместе с цветами, его обдало привычным перегаром и спертым запахом дешёвых духов. И он съёжился под её руками, стал мягким, как тёплый пластилин, из которого они вместе с мамой лепили в детстве затейливых зверей и птиц.

- Прости меня, ребёнок, я так виновата перед тобой!

Он не вслушивался в слова, он засыпал у неё в руках, прямо в куртке и сапогах, и смятые мимозы осыпались между ними.

С любовью к Булгакову, и в дань 8-му числу весеннего месяца нисана, условно и произвольно назначенным мною МАРТОМ.