Жена

Жена

Дождь лил как из ведра. Крупные капли молотили по спине Чарли, но он не отвлекался и продолжал копать. Лопата вгрызалась в промокший, липкий грунт. Руки покрылись волдырями, а спина требовала отдыха. На такую роскошь у него не было времени. Чарли должен закончить копать раньше, чем кладбищенский сторож отойдет от снотворного.

Яма с каждой минутой становилась все глубже и глубже. Вода начала скапливаться на дне и мешать копать, но Чарли не обращал на нее внимания. Он четко видел свою цель и методично вгрызался в землю, идя к ней.

«Чарли! — слышал он ее голос в своей голове, — Чарли, спаси меня! Я здесь, внизу. Ты должен спасти меня!».

— Сейчас, дорогая, — он говорил еле слышно, — сейчас. Твой Чарльз уже близко. Нужно еще чуть-чуть потерпеть.

Старые позвонки заклинило и боль моментально сковала тело мужчины. Чарли упал на колени и зарыдал. Лопата вывалилась из его окровавленных рук и с плеском скрылась в воде.

«Ты должен встать, Чарли, на отдых нет времени», — ее голос был настолько отчетлив, что ему казалось будто никакой аварии не было. Будто никаких похорон и поминок. Она стоит сейчас у края этой чертовой ямы в своем любимом бежевом сарафане, и смотрит на него, а он, скорчившись, сидит по колено в грязи и плачет.

— Конечно, любимая, я знаю, — Чарли, пошатываясь, встал с колен и нащупал в воде лопату, — у нас нет времени.

 «А что, если не сработает? — это был голос матери, она всегда ставила под сомнение все его решения, и даже сейчас, через много лет после своей смерти умудрилась встрять, — Что если старуха – просто мошенница? Ты об этом не подумал? Ведь если так, то последствия твоих действий могут быть плачевны.»

— Заткнись! — на этот раз Чарли выкрикнул во весь голос и шлепнул ладонью себя по виску. Брызги разлетелись во все стороны, а мокрые волосы залепили глаза.

«Ты никогда меня не слушал, Чарльз…»

— Замолчи, — он снова вонзил лопату в грязь, — я не хочу тебя слушать. Ты всегда хотела, чтоб было по-твоему. Всегда! Но не сейчас, нет! В этот раз я знаю, я уверен, что сработает!

«Сынок, в жизни есть вещи, которые просто нельзя исправить. Смерть неизбежна. Люди уходят и больше не возвращаются. Она не исключение.»

— Нет, я тебе не верю. Все сработало, вот увидишь.

Чарли занес лопату над головой и со всей силы опустил ее в лужу. Раздался приглушенный удар по чему-то деревянному.

— Я уже близко, любимая. Нужно потерпеть еще чуть-чуть.

Чарли отбросил лопату и принялся выгребать землю голыми руками. Кровь из саднящих мозолей смешивалась с дождевой водой, а спина просто убивала, но он не обращал на боль никакого внимания. Словно старый пес, в поисках давно зарытой во дворе кости, он копал, и копал, и копал.

Гроб был все еще цел. За неделю земля не смогла проломить древесину и Чарли это радовало больше всего.

«Главное, чтобы гроб был целый, — так сказала старуха, — иначе тело могло повредиться.»

Чарли схватился за край гроба, вены на его шее вздулись, а лицо покраснело. Деревянный короб слегка приподнялся, а затем еще чуть-чуть и, наконец, встал вертикально.

Тяжело дыша, Чарли облокотил его о стену ямы, и вылез на поверхность.

«Остановись, — голос матери в голове не унимался, — ты ведешь себя как маленький ребенок.» Но Чарли уже ничего не слышал. Он был в одном, последнем шаге от цели и не собирался останавливаться.

Ухватившись как следует за крышку гроба, он собрал все оставшиеся в его, горящих от боли мышцах силы и потянул. Если бы кладбищенский сторож сейчас не спал в своей коморке, накачанный снотворным, он бы отчетливо услышал, прорывавшийся сквозь барабанную дробь дождя, человеческий крик.

Не осознавая себя от боли, Чарли вытянул гроб из ямы, которая уже больше походила на бассейн, и обессиленный упал рядом.

— Я здесь, любимая. Чарли пришел за тобой, — он обнял холодное дерево, — не бойся, это просто страшный сон, и он скоро кончиться.

Оставалась последняя вещь, которую старуха велела ему сделать.

Шатаясь, Чарли поднялся на ноги и достал из-за пояса нож.

«Чарльз! Чарли! Сынок, послушай меня, — голос матери заполнил все его сознание, — остановись, прошу тебя. Ты не ведаешь, что творишь. Старая карга просто обманула тебя, обвела вокруг пальца, ты не должен...»

— Все будет хорошо, мама, — с этими словами Чарли, размахнувшись как следует, всадил нож в свое сердце.

Кровь тонкой струйкой потекла по рукояти и закапала на крышку гроба.

Мужчина на мгновение застыл, стоя на коленях у разрытой ямы, а затем бездыханный рухнул в нее.

Ливень прекратился также резко, как и начался, как будто кто-то переключил рубильник, и на кладбище воцарилась тишина, изредка нарушаемая лаем собак и тихим постукиванием из-под крышки гроба.