Жить нужно в Нью-Йорке, либо вообще не жить

Жить нужно в Нью-Йорке, либо вообще не жить

С Нью-Йорком все очень смешно. Не могу вспомнить, с какого момента я захотела испытать его на себе. Заполучить строчку в биографии: жила в Нью-Йорке.

Не знаю, что конкретно на меня повлияло: Генри Миллер и его автобиографичный роман “Сексус”, “Empire State of Mind” Алиши Кис или куча фильмов и сериалов, снятых в этом городе. Я всем говорила, что Нью-Йорк - мой самый любимый город, хотя ни разу в нем не была. Надо мной все смеялись.

При этом я встречала много людей, которые говорили прямым текстом, что мне нужно жить именно в этом городе. Что только Нью-Йорк очень четко отражает мой характер. К слову, на собеседовании во французскую компанию меня так и спросили: “А почему, Катя, вы не живете в Нью-Йорке, ну или хотя бы в Москве?”

Первый раз мне об этом сказал Игорь - мужчина, в которого я влюбилась без памяти с первого взгляда в двадцать лет. У нас завязался бурный роман, при этом в первый же день он сообщил, что ничего хорошего меня в Петербурге не ждет, не стоит тратить свои золотые годы и нужно как можно скорее уезжать в Нью-Йорк. Хорошее такое романтичное начало отношений: тебе нужно уезжать.

Наверное, мне стоило прочесть между строк уже тогда, что Игорь не был настроен на серьезные отношения. Как раз по телевизору начали показывать “Секс в большом городе”, мой роман очень напоминал игру в кошки-мышки между Кэрри и Бигом, я влюбилась в город еще и через этот сериал.

Вообще личная жизнь в Петербурге у меня как-то не задалась. А Игорь мне еще и объяснил, что при таком огромном количестве красивых женщин в России построить личную жизнь мне будет крайне сложно и придется либо разрешить мужчине изменять, либо самой быть любовницей, либо уезжать на запад, где мужчины ведут себя не так развязно. Игорь был старше меня на пятнадцать лет, мне казалось, что он знает все и ему можно верить.

Игорь разбил мне сердце. Петербург стал для меня невыносим, мне повсюду виделось его лицо и было ощущение, что весь город знал, что для Игоря я была одна из колоды карт, а мне казалось, что я встретила мужчину всей своей жизни.

Но уехать в Нью-Йорк в 2002 году было не так-то просто. Собственно, вообще непонятно, как это возможно осуществить в принципе.

Визу в Европу получить оказалось проще, и я уехала в Германию по программе Aupair.

В Берлине я влюбилась в красивого актера - Алекса, который в то время снимался в известном сериале. Алекс говорил мне примерно то же: “Ты выбрала не тот город, тебе нужно ехать в Нью-Йорк.” Отношения с Алексом получились  болезненными, он на тот момент находился на пике славы и очень хотел спать со всем, что движется.

И вот, спустя десять лет извилистого пути, я наконец-то добралась до города своей мечты, и он мне не особенно понравился.

Наверное, я ожидала, что прям на пограничном контроле мне выдадут туфли Manolo Blahnik ( в других по Нью-Йорку ходить никак нельзя), и вихрь удивительных событий понесет меня по закрытым показам, частным вечеринкам, бранчам, свиданиям. 

Я смотрела на город ошалевшими от несовпадения голливудской картинки с реальностью глазами.

Хотя я очень хорошо помню то самое чувство, которое первым испытала в аэропорту, - ощущение вездесущего духа свободы и безграничных возможностей. Я помню, как ехала в такси из аэропорта и наконец увидела  Манхэттен. Мне хотелось визжать от счастья. Как пошла по улицам Манхэттена в неизвестном направлении, только закинув сумки в отель, и какой-то парень громко сделал мне комплимент: “Вау, ты как будто вышла из кадра  “Унесенных ветром”!” Люди в Нью-Йорке любят делать комплименты прохожим.

Номер в отеле “Пенсильвания”, в мидтауне, доисторический, но очень киношный. Шум, гам и беспрерывное движение. Мне казалось, я сплю и все это происходит не со мной. И вместе с этим мне также казалось, что я попала в страну чудес, и здесь сбудутся все мои мечты, потому что здесь нет ничего невозможного.

Пару дней я жила у знакомых в русской части Бруклина в семье эмигрантов из Екатеринбурга. Наташа перебралась в Америку с двумя маленькими детьми и нулевым знанием английского. Она рассказывала, что первые две недели ревела белугой, а потом взяла себя в руки и пошла учить язык. К моменту нашего знакомства Наташа работала в страховой компании оператором. Это, может быть, не предел чьих-то мечтаний, но Наталья рада, что у нее есть возможность заниматься тем, что ей нравится. У нее хорошая квартира, но главное она чувствует себя королевой, куда бы она ни зашла в Нью-Йорке, будь то офис или дорогой бутик на Пятой авеню. Ее дочь, Яна, закончила колледж и сразу получила предложение от солидной финансовой корпорации с Уолл-стрит. Для двадцати четырех лет у нее очень хорошая зарплата. Но Яна жалуется, что вся жизнь крутится только вокруг работы. “Я, - говорит, - приезжаю в офис в восемь утра (дорога из Бруклина занимает на метро час), и ты думаешь, я первая в офисе? Ничего подобного! Некоторые приезжают к шести утра, а кто-то не уезжает вообще и ночует в спальном мешке. Почему? Потому что не успевают управиться с делами. Работы все больше, сильных конкурентов на рынке труда очень много, идет борьба за мозги”. Яна хочет все бросить и печь печенье, открыть свою кондитерскую.

Шестнадцатичасовой рабочий день  сразу после окончания колледжа - в Нью-Йорке это нормально. Наташа говорит мне: “Ты ее особо не слушай, это она выеживается. О такой работе, как у Яны сейчас, ее ровесницы и мечтать не могут, а некоторые и вообще никогда не получат подобного шанса. Она могла бы жить на Манхэттене, но остается в Бруклине в более просторной квартире. Про печенье - все лабуда. Ну какое печенье, без постоянной зарплаты и соцгарантий?”

Яна - часть крупной финансовой корпорации, и в свои двадцать четыре она уже устала. Потому что пахать Яне приходится не хуже шахтера, пусть и в дорогом деловом костюме. Ее история меня не удивляет, это чувствуется. Шагая по Пятой авеню, я ощущаю  себя очень маленькой, это город-машина, он перемалывает людей, а ненужных очень быстро выплевывает далеко за окраины. Пожалуй, думаю я, Нью-Йорк для молодых и сильных, надо было сюда приезжать в двадцать. Это вам не “Секс в большом городе”, скорее “Дьявол носит Prada”.