Жвала

На северо-западе улья, где-то на средних этажах, находятся Жвала. Никто из рядовых орхи не знает в точности, что они собой представляют, но это не мешает использовать их по назначению. Жвала перерабатывают отходы — прежде всего трупы — в питательный концентрат. Каждый обитатель улья точно знает, как он окончит свои дни: его тело измельчат мощные челюсти, а получившийся фарш переварится в коричневатой слизистой массе, из которой они растут. Челюсти и желудок — это и есть Жвала.

Они переваривают даже ученых и маток высших классов. Только воины могут избежать этой участи, потому что их тела сохраняют для следующего поколения — новые солдаты должны съесть ядовитые железы предшественников, чтобы их собственный яд стал зрелым и крепким.

Никто не знает, разумны ли Жвала. Известно одно — они всегда голодны. Челюсти неустанно двигаются, пытаясь ухватить кусок плоти или помоев. Рабочие, приносящие сырье со склада, стараются держаться подальше — неосторожность может стоить лапы или сустава.

Кормилица Аи любила приходить к Жвалам, хотя никогда ничем их не угощала. Скрежет челюстей, пугавший носильщиков, действовал на нее умиротворяюще. Они едят, переваривают, двигаются. Значит, живут. И даже приносят пользу.

В эту ночь здесь как всегда было тихо. Сотни ртов на стене вяло открывались и закрывались в тщетной надежде, будто зная, что в такой час им ничего не перепадет. Аи смотрела на них снежностью. Все они здесь, ее малыши. Пусть у них не было имен, она легко могла отличить одного от другого.

Кормилица с облегчением опустила на пол свою ношу, которую ей пришлось тащить в одиночку через двенадцать уровней. Шесть малышей, только вчера покинувших инкубаторы. Все со множественными пороками развития. Они никогда не станут полноценными, не смогут делать того, для чего были рождены. Поэтому они здесь.

Для улья выгоднее пускать таких особей в переработку, но у этих были нормально развитые головы и сохранный жевательный рефлекс, поэтому Аи убедила администрацию, что они могут быть полезны.

Она подошла к стене и запустила коготь в коричневую массу. Проделав ямку достаточной глубины, она пристроила в нее первого малыша. Жижа мгновенно сомкнулась вокруг него. На поверхности осталась только голова, но Аи знала – это ненадолго. Жвалам не нужны глаза и усики.

Одно за другим она поднимала худенькие тельца с безвольными лапками-соломинками и размещала на стене. Наконец, все они были там. Аи нежно огладила их на прощанье длинными вибриссами, будто запоминая очертания маленьких голов. Процесс ассимиляции еще не был завершен, поэтому они не пытались укусить ее, только беззвучно раскрывали челюсти.

Она придет к ним завтра. И послезавтра. Ночь за ночью, потому что как и любая кормилица Аи знала — малыши не должны оставаться одни.