Зря ты нанял меня, артефактор!

Глава 1. Новый заказ для воровки

Ноль.
Еще ноль.
Еще…

Пятый по счету, хоть и выглядел в чеке весьма внушительно, все же заставил меня только отрицательно покачать головой.

— Как бы вы ни увеличивали сумму, это не мой профиль. Я просто не беру такие заказы, — максимально спокойным тоном объяснила я.

Потом поднялась и вежливо указала рукой на дверь:
— Было приятно пообщаться. Удачи вам с поисками исполнителя.

Однако пожилой купец в богатом бархатном костюме не спешил подниматься из посетительского кресла. Мы находились в моем кабинете: здесь были стены, обшитые черным деревом, карликовое дерево в кадке, почтовые вороны в огромной клетке и шкаф, полных старинных книг. Большое круглое окно в эльфийском стиле выходило на тихую холмистую улицу Непрощенных: по ночам ее подсвечивали светлячки и оранжевые бумажные фонари, свисающие с острых крыш.

Мой кабинет выглядит респектабельно и находится в одном из самых дорогих кварталов столицы, но по сути это — кабинет воровки. Я — воровка.

Джеремия Барк к вашим услугам.

Я все еще держала руку приглашающе вытянутой в сторону двери, когда заказчик тяжело вздохнул.

— Я понимаю, что это не ваш профиль… — он с сожалением подкрутил густые серебристые усы. — Но господин Мокки Бакоа лично направил меня к вам. Мне очень важно заполучить этот амулет именно сегодня. Это коллекционная вещь, другого шанса не будет.

Банкир достал из кармана конверт и протянул мне через стол. От темной бумаги, очень плотной и матовой, едва ощутимо пахло мускусом. Я нахмурилась и разломила восковую печать со знакомым оттиском в виде острой рыбьей косточки. Письмо внутри было написано явно второпях: почерк Мокки, и без того размашистый, сейчас пытался вырвать строчку за рамки листа.

«Джерри, помоги ему».

И никаких больше объяснений. Никаких «пожалуйста». Все очень лаконично. Истинный Мокки Бакоа, король Гильдийского Квартала. «Rex verba sunt pensanda portabat aurum» — «Слова царя на вес золота», как в поэме Ристохана, написанной на мертвом нитальском языке, предположительно иномирном.

Я поколебалась, прежде чем педантично свернуть листок вчетверо и спрятать в ящик стола.

— Ладно, — неохотно обронила я, глядя на купца исподлобья. — Тогда расскажите подробнее, что за амулет вам нужен и откуда его надо украсть.

Старик в бархате ласково улыбнулся.

— Не откуда, а у кого, госпожа Барк. Хозяина амулета зовут Тилвас Талвани, он аристократ и сегодня на закате должен приехать в наш город…

***

Проводив заказчика, я бросила взгляд на часы.

До заката оставалось достаточно времени, а значит, я могла поискать дополнительную информацию об аристократе Тилвасе Талвани. Несмотря на то, что грядущее дело было пустяковым, яйца выеденного не стоило (вероятно, поэтому Мокки мне его и поручил — нежная поблажка для дорогой Джеремии), полагаться только на слова клиента всегда казалось мне несусветной глупостью. Воры, которые так делали, в случае неуспеха оплачивали небрежность собственной жизнью.

Написав запрос для информатора, я попрыскала бумагу своими любимыми духами — сандал, кедр, пачули — достала из клетки одного из почтовых воронов и прицепила записку ему на лапу. Всего у меня живет шесть черных птиц, и я назвала их по именам богов-хранителей. Можно сказать, это моя маленькая месть: держу богов на побегушках… Но и кормлю. И ухаживаю. И глажу по антрацитовым лоснящимся перьям по вечерам.

— Лети в цветочную лавку, Карланон, — велела я, распахивая окно и выпуская гордую птицу на волю. — Принеси мне немного данных о господинеТалвани.

С хриплым карканьем ворон развернул крылья и понесся прочь между черных и красных крыш столицы.

На самом деле, обычно я не граблю живых людей.

Моя специализация — розыск легендарных артефактов, поэтому преимущественно я работаю на древних кладбищах, в затонувших святилищах и заброшенных монастырях. Чуть реже — в фамильных склепах и средневековых библиотеках.

По мнению коллег из Полуночного братства, я даже не совсем воровка. Так, расхитительница гробниц. Авантюристка. Гильдийская принцесса. И если вам почудился комплимент в последнем словосочетании — вам почудилось. Это, скорее, пренебрежение. И отторжение чужачки.

Прошло уже пять лет с моего появления в Квартале Гильдий, но я до сих пор слегка выделяюсь среди большинства воров.

— Джерри, твои язвительные комментарии на мертвых языках не способствуют вашей близкой дружбе, — говорит, например, Жан Герань, мой любимый информатор, который для прикрытия держит цветочную лавку и к которому сейчас и отправился мой почтовый ворон. — Особенно в стихах!
— А ты правда думаешь, что я хотела бы так уж близко с ними дружить?..
— Понятия не имею. Но знаю точно: Мокки будет весьма не в духе, если кто-то прирежет тебя во сне и ему придется оплачивать твои похороны. А его гнев означает массу проблем для всего квартала, и так настрадавшегося в прошлые годы. Не подставляй нас, госпожа Барк, будь добра!

Я действительно иногда люблю цитировать классические поэмы на нитальском, чисто по привычке. Еще у меня чересчур гордая осанка для воровки: я много лет училась гимнастике, танцам и стрельбе из лука, это не вытравишь. У меня есть ученая степень, полученная в лучшем университете страны по одной замечательной дисциплине, но… Так получилось, что сейчас я преступница.

Да.
Так получилось.

Никто во всем этом городе, кроме черноглазого психа Мокки Бакоа, понятия не имеет, откуда я тут взялась. И в моих интересах, чтобы так оставалось как можно дольше.

…Почтовый ворон, вернувшийся ко мне от информатора, передал, что господин Тилвас Талвани сегодня в восемь вечера будет проезжать в своем экипаже сквозь Плачущую рощу.

«Ты сразу узнаешь его карету, — писал вышеупомянутый Жан. — Экипаж очень вычурный, с золотыми узорами в виде птиц.

Этот господин Талвани — настоящий светский бездельник. Последний представитель угасшего рода Талвани, он бессовестно прожигает жизнь. По окончании университета он уезжал куда-то на север на несколько месяцев, а вернувшись, продал свой фамильный замок. Когда его укоряют в безалаберности, он говорит, что занимается волшебством, но, если спросить о деталях, он сразу рассмеется и попробует тебя соблазнить, заявив, что лучше покажет свое волшебство на практике. (Пишу это, и меня уже тошнит, Джерри!).