Зверь сказал: она моя!

Глава 1

Мия

— Мия, подойди сюда! — голос мачехи звучит из гостиной. Внутри всё холодеет. Когда она зовёт меня таким тоном, то ничего хорошего не жди.

— В чём дело? — спрашиваю я, подходя ближе.

Сердце в груди бьётся тревожно. Ледяные пальцы теребят лямки старого рюкзака. Надеюсь, она быстро закончит читать нотации. Мне сегодня в универе столько домашки задали. А ещё стирку надо запустить. И неплохо было бы скачать то методическое пособие, а то у меня подписка на приложение заканчивается…

Останавливаю поток мыслей в голове и бросаю короткий взгляд на сидящих напротив мачехи отца и сводную сестру Диану. По их лицам становится ясно, что быстро всё не закончится.

— Присядь, — подтверждая мои опасения, Лана строго кивает на одиноко стоящее кресло. Я опускаюсь в него и неосознанно скрещиваю руки на груди.

— Что-то случилось? — спрашиваю осторожно. Мачеха шумно выдыхает. Отчего-то она старается делать вид, что расстроена. Но её мимика говорит, что это совершенно не так.

— Мия, мы решили отправить тебя в дом Альшанских, — произносит она холодно и бескомпромиссно.

На секунду мне кажется, что я ослышалась или неверно её поняла. Альшанские — это ведь главная семья. Их бизнес пронизывает все сферы жизни в городе. Им подчиняются все оборотни до единого, в том числе и мой отец. В прошлом ходил такой слух, что за свою благосклонность Альшанский-старший требовал от других семей оборотней присылать ему одну из своих дочерей, обычно старшую. Поговаривали, что он делал их любовницами. А когда они надоедали, то он просто избавлялся от них, как от мусора. До этого дня я думала, что всё это лишь нелепые слухи.

— Нет, я не могу, — растерянно произношу я, когда первый шок проходит. Да что это вообще за средневековье? Они ведь не могут заставить меня? Ведь я же не только оборотень, я и свободный человек, в конце концов!

Выражение лица мачехи суровеет. Даже жилы вытягиваются на тонкой шее. Кажется, что она в любой момент готова обрушить на меня поток унизительных слов и обвинений.

— Лана… — одёргивает её отец, и на миг у меня появляется надежда. Но потом он продолжает, не глядя мне в глаза. — Ты должна понимать, что это лучший выход для всех нас. Таков наш мир, Мия. Сильнейшие диктуют правила.

Меня словно придавливает бетонной плитой. Я не могу ни вздохнуть, ни пошевелиться. Как он может говорить, что это лучший выход? Он ведь в курсе тех грязных слухов! И он готов отправить свою родную дочь на растерзание престарелому альфе?! Ради чего?

Даже сейчас я пытаюсь оправдать своего слабохарактерного отца. Вспоминаю, как он жаловался, что в последнее время дела компании идут не очень. Но я не думала, что он попытается решить проблему таким образом.

— Но я не хочу подчиняться этим правилам! — возражаю я. Голос предательски дрожит. Мне не хочется показывать им свою слабость, но слёзы против воли катятся из глаз. — Я учусь, я строю свою жизнь, а вы просто… просто отправляете меня к ним, как вещь!

Отец морщится, но ничего не говорит. Он всегда избегает разговоров, когда понимает, что не сможет оправдаться. Ему стыдно смотреть мне в глаза.

— Это твой долг перед семьёй! — заявляет мачеха, голос её холоден и жесток. Она всегда была такой по отношению ко мне — отчуждённой и незаинтересованной. — Пора отплатить за всё, что мы сделали для тебя.

От возмущения у меня перехватывает дыхание. Сделали для меня? Даже сейчас, в такой ситуации мне хочется рассмеяться, слыша эти слова. Наша семья не бедствует. Но в основном благодаря наследству моей покойной матери. В отличие от моего легкомысленного папаши, она была настоящей успешной бизнес-леди. Когда мама управляла компанией, та приносила прибыль. Помню, что мама даже говорила о расширении бизнеса. Но потом произошёл несчастные случай. И все мамины планы и мечты исчезли навсегда вместе с моей старой беззаботной жизнью.

Отец был не в состоянии справиться с навалившимися на него трудностями. А я была лишь подростком, так что моей поддержки ему оказалось недостаточно. Лана и Диана появились в нашей жизни внезапно и разом разрушили всё то светлое, что осталось от мамы. Они избавились от всего, что напоминало о ней, и даже запретили мне произносить её имя в их присутствии. Отец молчал, когда я жаловалась ему. Наверное, потому, что ему было больно вспоминать о маме. Он был слишком слаб тогда и не заметил, как постепенно Лана прибрала к рукам все его финансы и имущество. То есть всё то, что заработала моя мама. Именно поэтому мне хочется расхохотаться Лане в лицо, когда она говорит, что они с отцом что-то дали мне. Он — возможно, но не Лана! Эта может только брать.

— А чем тогда оплатит Диана? — вырывается у меня, прежде чем я успеваю остановиться. Я вижу, как лицо мачехи перекашивает от злости, и внутренне замираю. Но мне больше нечего терять. — Почему именно я должна отправиться к Альшанским? Диана старше, и у неё нет ни работы, не иных обязательств. Она только и думает, как бы поудачнее выйти замуж. Так почему бы не воспользоваться возможностью и не попытаться соблазнить старика Альшанского или одного из его сыновей?

На миг в гостиной повисает гнетущая тишина. Она такая тяжёлая и плотная, что можно резать ножом. Вдруг Лана резко поднимается, подходит ко мне и отвешивает хлёсткую пощёчину.

— Не смей говорить о моей дочери, словно она какая-то пустышка! — цедит она сквозь зубы.

Я замираю, ошарашенная тем, как двояко она мыслит. Даже обжигающая пощёчина отходит на второй план, хотя и за неё мне, безусловно, обидно. Перевожу взгляд на отца. Он сидит, уперев руки в колени, и смотрит в пол.

— Ты ничего не скажешь ей, пап?! — с дрожью в голосе спрашиваю я. Он недовольно морщится, но не поднимает на меня глаз.

— Радуйся, что я не могу ударить тебя сильнее, — злобно усмехается Лана. — На твоём теле не должно быть синяков.

Злость, обида и возмущение переполняют меня. Слёзы застилают глаза. Я подскакиваю на ноги и быстро ухожу к себе в комнату. Поднимаясь по лестнице на второй этаж, я слышу, как Диана возмущается.