Звезда для сенсации

Глава 1. "Если я шевельнусь, вы меня подожжете?"

- Так, твой подъезд? - Лера сравнила фото в смартфоне с реальным видом из лобового окна своего авто и хитро прищурилась.  
Со снимка ей лучезарно улыбался смазливый молодой мужчина лет двадцати семи на фоне многоэтажного дома, абсолютно идентичного тому, перед которым она остановилась. 
- Да! Твой, красавчик! - удостоверилась журналистка. - Думаю, дальше я и без твоей помощи разберусь.
Пообщавшись с парнем исключительно на ментальном уровне, Кочеткова небрежно бросила телефон в сумку, на дисплее которого продолжал красоваться молодой человек (не выключила на случай, если придется вновь искать фотографии), вышла из автомобиля и, оглянувшись по сторонам, клацнула  сигнализацию. 
Остановившись перед подъездом у места для курения, а точнее  - у прикрепленной к перилам самодельной пепельницы, Валерия достала пачку слимс. 
Так, по сведениям, он только завтра вернется из гастролей. А ее задача - опросить соседей и выведать какую-нибудь чудную небылицу из его биографии. Возможно, из юности. И, если надо, из детства. 
Дело в том, что не так просто найти сенсацию в жизни и без того эпатажной персоны, на которую сейчас открыли охоту многие «звездные» журналисты и блогеры. Этот Смайл позиционирует себя грязной личностью… ну, может быть, не грязной, но развращенной… хотя, нет… просто развязный парень с хулиганскими замашками… точнее, не с хулиганскими, с беспринципными. Короче, восходящая звезда с репутацией «плохого мальчика». 
А Кочеткова уже умеет разбираться в людях… Она - молодец, столько-то хорошего опыта в неудачных отношениях с людьми, столько-то мерзавцев, поставленных на «место», столько-то разоблаченных «хороших» мужичков, которыми бредили женщины, будто последними на планете. А она, Лера, отлично знает, что не бывает хороших. А все плохие скрывают в себе чудовищное! И вот это самое чудовищное она намеревалась немедленно раскрыть в своем объекте.
Потому что о нем в последний год много говорят, но что-то явно не договаривают. Ей хотелось выяснить что именно. Точнее, Лера тешилась уверенностью, что только она и сможет докопаться до самой каверзной и сокрытой от всех истины. 
К семье Смайла много вопросов. Еще бы, папа - политик, заявивший о намерениях баллотироваться в депутаты. С женой, матерью Ника, он в разводе. И там какие-то скандалы, разборки, дележка имущества. Говорят, Галина Сахарова ведает интересной информацией, распространения которой в обществе крайне боится ее супруг. И речь о брате, дяди Смайла Даниле Сахарове, пропавшем без вести как раз после юридической дележки наследства.
Ах, грязное бельишко богатенькой семейки - то, что надо для громких сенсаций и дорогого материала. Главное всё это собрать и красиво явить миру.
И такой ярый интерес вполне оправдан: ценная информация об известностях нынче очень дорогая. А если в твоем арсенале еще и фото с видео - так вообще атас. А когда звезда сцены является наследником известного бизнесмена и начинающего политика - это бесценно. Поэтому нужна сенсация, не меньше. Если ее нет - нужно создавать. Ведь если очередная шокирующая инфа попадет в сеть с твоих ресурсов - ты растешь в поисковой выдаче интернета, а вместе с тем - посещаемость твоих аккаунтов, имя и доход. Не меньший успех принесет и продажа этой информации, только  если она - высший пилотаж. Поэтому надо искать.
Всё это являлось крайне нужным для Кочетковой! Обязательно необходимо для того, чтобы разоблачить очередного «обещалкина» среди политиков. А еще нужно для победы в конкурсе самых «нежелтых», но самых реальных и вопиющих событий прошедшего лета. 
Да, сезон в самом начале, но конкурс-то начнется через пару месяцев, поэтому она очень нуждается в этом слюнтявенькоммальчик, от которого сходят с ума даже адекватные женщины. Да что там сходить-то? Ну да, фигура… не перекаченный, гибкий (еще «ух» какой танцор!), с рельефной мускулатурой… Всего в меру… но в целом внешность? Интересный, не более. 
Но ведь сам по себе - чудовище, и в этом нет сомнений. Это видно по хищному взгляду, в котором скрывалось разгульное коварство. 
И ведь все время на видео пьяный… ну или подшофе. Потому что адекватный человек все время не может улыбаться как идиот. Да, в его улыбке обозначили что-то доброжелательное, обаятельное, приятное взору… Но она-то, Валерия Кочеткова, знает, что это все фальшь! 
Окинув взглядом территорию, Лера недовольно гримасничала: главное радио двора «бабушки на лавочках» отсутствует. Странный подъезд. В это время дня все наблюдатели уже занимают отсиженные места и разводят демагогию. Тем более вчера обозначены даты предвыборной компании - поговорить телевизорному контингенту есть о чем. 
«Ладно, начну с квартир, а там - импровизация мне в помощь», - решила Кочеткова. Выстрелив тлеющей сигареткой в мусорный бак, Лера поняла, что окурок пролетел мимо, но не стала зацикливаться на этом факте - какая-нибудь аккуратная бабуля сама подберет. Да, можно было выбросить его в пепельницу… Ну не вышло… да простит уборщица из этого подъезда. 
Войдя в подъезд, она прикинула нумерацию квартир. Так. Его апартаменты на пятнадцатом. Отлично. Начнем опрос уровнем ниже.
В лифте Лера уже нажала номерок, как вдруг между закрывающимися створками дверей беспардонно влез чемодан, заставив их тут же разъехаться по сторонам.
«Только этого мне не хватало», - промчалось в мыслях.
Мелькнувшая перед глазами фигура показалась ей знакомой, и Лера в недоумении всмотрелась в лицо мужчины, затаскивающего в лифт три дорожные сумки. С вокзала, что ли? Ах! Ё-моё! 
Скрыв лицо ладонью, отвернулась, чувствуя, как бросило в жар. Это же он! Это же Ник Сахаров… по прозвищу Смайл. 
Вот эту «няшность» (фу, какое отвратительное слово!) боготворил бабский батальон уставших от одиночества «куриц». А другой батальон придумал жесткое прозвище (это в нагрузку к сценическому имени Смайл) - Сахарок. «Дуры, ну какой он Сахарок? Ну не в школе ведь!» - хотелось вопить Лере, когда она читала комменты под его фотографиями.  
Ладно, сейчас это все неважно! Вариант ехать в лифте с этим наверняка озабоченным негодяем ее не радовал, и Лера уже готовилась незаметно выскочить, пока он укладывал свой багаж за ее спиной, как вдруг раздался брутальный уставший баритон с такой вот ласковенькой просьбочкой:
- Будьте добры, пятнадцатый нажмите в очередь. 
Ох, вот сейчас вспотели ладони и сердце скользнуло к самим пяткам. Вопреки сымпровизированному плану она быстро нажала пятнадцатый и, по прежнему стоя к нему спиной, закрыла глаза с мольбой о том, чтобы оказаться незамеченной. К кому она  с этой просьбой обращалась - непонятно, но, может, хоть кто-то ее услышит. Да хоть бы диспетчер, например. 
А голос-то… голос-то какой. Ей почему-то казалось певчий, мягкий… а тут такой грубоватый и, наверное, уставший. Казалось, что лифт едет уж полчаса как. И ей хотелось пританцевать, чтобы как-то поторопить то ли автоматику, то ли время… Как вдруг… громкий грохот - и темнота.
На мгновенье Лера опешила, задавая себе вопрос: «Я умерла?»   -темнота вокруг стояла кромешная, и - ни единого звука. Правда, что стряслось? Это погружение во мрак приводило в ужас. Как будто настала вечность.
- Твою дивизию, опять свет выключили, - тихо выругался Смайл и, судя по характерному звуку, облокотился о стену. 
А Леру тем временем начинал одолевать панический страх - оказаться в закрытом помещении наедине с человеком, о котором ходили слухи… О, нет! Ведь даже говорили об изнасиловании официантки в клубе… Да и не просто говорили! Она ведь интервью давала. А потом… потом опровержение. Наверное, «прижали» девку! Точно! Заставили… у нее глаза еще были перепуганные… 
Так. Всё. Немного занервничала, теперь отбой панике! Взять себя в руки и обороняться до последней капли девчачьих сил! В конце концов, она ведь бывшая каратистка. Нужно вспоминать усвоенное на тренировках…
А пока… истошно прощупывая пальцами кнопки, Валерия искала вызов диспетчера. Должна быть такая длинненькая прямоугольная кнопочка. «Кочеткова! Да возьми же ты, дура, телефон и посвети дисплеем!» Ага, конечно, там ведь его фото не закрытое. Подумает, что фанатка… тогда накроется ее «дело» медным тазом!
- С вами все в порядке? - послышался обеспокоенный голос.
- Да-а-а! - с внезапным для себя дрожанием голоса воскликнула она. «Что со мной? Что за истерический тон?! Возьми себя в руки, Лера!» - В порядке! - это еще хуже. Будто невротический припадок. Лучше, наверное, молчать…
- М-м-мне кажется, что не совсем, - на удивление спокойно проговорил Ник. -  По-моему, вы взволнованы.
Послышался шорох, означавший только его намерение сдвинуться с места, и она предупредительно воскликнула:
- Стойте! Не приближайтесь!
- Стою! - умиротворенно отвечал он. - И, если при свете, вы увидели бы мои разведенные в стороны руки. Как при аресте.
- Это не показатель отсутствия дурных намерений! - вдруг гневно выпалила она.
- Так, девушка, успокойтесь, я вполне порядочный…
- О, да-а-а! - в ее голосе торжествовала язвительность. - Уж точно порядочный. Это мне известно, не сомневайтесь.
- Так. Я понял. Вы меня узнали, но этому не рады. Простите, более не отвлекаю…
- От чего не отвлекаете? Что вы несете?
- От истерии, к которой вы благосклонней, чем ко мне.
- Вы сумасшедший? Какая истерия? У меня… у меня… - тяжело задышала. - У меня клаустрофобия! 
Она и впрямь жутко боялась замкнутого пространства. А сейчас, находясь в темноте с неизвестно на что способным мужчиной с сомнительной репутацией, Лера понимала, что находится на грани обморока. 
- Так, если дела настолько серьезны, позвольте мне приблизиться к вам, чтобы вызвать диспетчера. Я тут с детства живу, знаю каждую царапину на кнопках.
- Нет. Стойте на месте. Я сама.
Судорожно выдохнув, он съязвил:
- Как изволите.
Достав зажигалку, она осветила сначала помещение лифта, удостоверилась, что Смайл так и стоит под противоположной стеной и, предупредительно вытянув руку с огнем вперед, вызвала диспетчера.
- Если я шевельнусь, вы меня подожжете? - иронично спросил Ник. 
- Если шевельнетесь слишком резко, то да, - угрожающе отрезала она, чем вызвала в нем беззвучный смех. 
Только смех ли это? Странно как-то звучит… будто всхлипы. С подозрением сощурившись, Валерия продолжала стоять в той же позе, нервно нажимая на кнопку диспетчера. Но по ту сторону стояла тишина.
- Что с вами? - увидев, что парень поник, она обеспокоенно вытянула шею, но в потемках видела только, что он склонил голову на ладони. - Вам плохо?
Раздался протяжный вдох и томное:
 - У меня тоже…
- Что тоже?
- Клаустр…стр…
Вот это да! Мама родная! Он ведь еле языком ворочает! Ведь только что нормально говорил. И перегара нет, - значит, не пьяный. Пусть Лера абсолютно не имела представления о признаках боязни замкнутого пространства, кроме изменений в дыхании, тут-то она ему поверила и… принялась что силы тарабанить по дверям лифта.
- Кто-нибудь! Э-э-эй! Люди-и-и-и! Вы слышите? Человек умирает! Откройте на-а-ас! 
- Перестаньте бить по дверям, вы доконаете эту доходяжную машину! - тяжело выдохнул Ник. - Не слышит никто…
Она обернулась.
- Звезде вашего масштаба нельзя было поселиться где-нибудь в элитном комплексе? - недовольно рявкнула она, но тут же утихомирилась: сейчас «спалится».
- Нет. Я люблю этот дом. Эту квартиру, - тихо говорил он. - И не собираюсь ничего менять.
Вновь осветив лифт, она нашла его в том же состоянии.
- Так, друг мой! А ну-ка поднимайся! Голову подними! - воскликнула она. 
Он повиновался. Бледный. Упав перед ним на колени, она отшвырнула зажигалку и наощупь принялась расстегивать его рубашку. 
- Вы сдавили себе шею. От этого и так можно задохнуться. 
Ник сидел тихо, не шевелясь, и в какой-то момент она подумала, что он потерял сознание. Нет. Это не дело. Нужна помощь.
Попробовала тот же сценарий: потарабанив безрезультатно по двери, Лера принялась жать на кнопку.
- Говорите со мной! - вдруг воскликнула она. 
- Это вы мне или диспетчеру? - тихо спросил он.
- Вам! Говорите со мной! Что-нибудь рассказывайте. Какую-нибудь чушь.
- Что вы ко мне пристали? Я не знаю никакой чуши!
- Стишок расскажите. Стих какой-нибудь.
- Хорошо, сейчас попытаюсь…
Так, пока он собирал рифму, она понимала, что нужно предпринимать серьезные меры, иначе на ее глазах может случиться трагедия. Схватив телефон и спрятав дисплей, дабы не посветить ему в глаза его собственной физиономией, она набрала в поисковике: помощь при клаустрофобии.
- Так, признаки… признаки… признаки… одышка… Одышка без физического напряжения… Как это без физического? - тут же спросила у себя. - Так. Стоп. Одышка…
Поразительно, но они сидели в полной тишине.
Вздернув голову, она посветила на него телефоном. Он улыбался. Нахально улыбался, глядя ей в глаза. 
- Псих, что ли? - сообразив в чем дело, спросила она.
- А что, мне надо было смотреть на то, как задыхаешься ты? - бесцеремонно ответил этот нахал. - И потом всю жизнь себя винить в том, что кто-то умер на моих глазах? 
- Почему сразу умер? - яростно выпалила она.
- Потому что от этой болезни умирают, - спокойно изъяснялся он. - А мне мертвые часто являются во снах, - тут звучала притворная драматичность. - И как-то не по приколу потом по ночам видеть твое синюшно-белое лицо с выпученными глазами от нехватки кислорода. 
На секунду представив себя мертвой, она передернулась.
- Сумасшедший!
- Клаустрофобия - это выдуманная болезнь, - объяснил он. - Придуманный страх. Чтобы избавиться от него, надо перестать о нем думать. Вот я тебя и отвлек. А вообще ты лучше бы курить бросила… - он указал кивком головы на пачку сигарет, торчащую из ее сумки.
- Да я тоже как бы… не больна! - вдруг заявила она.
- Правда, что ли?
- Правда!
- А почему задыхалась?
- А потому что… тебя стоит бояться… знаешь ли… ты ведь  почти маньяк!
- Если честно, то да, - серьезно подтвердил он. - И, как понимаешь, сейчас самое время проявить свои способности…
С этими словами он сверкнул белоснежной ухмылкой, но, продолжая светить телефоном, она достала зажигалку и вновь предупредительно высунула руку вперед.
- Хватит палить кислород, - расхохотался он и уселся на корточки. - Неизвестно, сколько нам тут еще сидеть. А то, и правда, задохнемся. Ненормальная…
Радиошум нарушил их беседу, и на электронный голос приветствия диспетчера она ответила возгласом:
- Мы застряли! Помогите нам выбраться.
- Бригада уже должна быть у вас. Ожидайте. 
И после этих слов, словно по велению волшебной палочки, лифт тронулся с места.