Звёздные Войны: Что если? Эпизод I

Глава 0

Коля грёб изо всех сил. Каждый взмах руки давался непросто. Мышцы устали от непривычной нагрузки, а возможно еще и алкоголь этому поспособствовал. Но он не останавливался, так как не хотел сейчас никого видеть. И чтобы никто не видел его. Поэтому его окружала темная, почти черная вода, и такое же небо. Ночь была безлунная, звёзды отчётливо светились россыпью блестящих и перемигивающихся точек где-то там на недостижимой высоте, далеко-далеко. И лишь где-то позади за спиной Коли горел яркий свет от гостиницы, расположенной на береговой линии. Там веселились его коллеги. На его, Колином, дне рождении.

“Наверняка отпуская еще какие-то едкие замечания про именинника” - с горечью размышлял Николай. Хотя в чём-то они, пожалуй, были и правы. Тридцать семь лет - ни семьи, ни близких друзей. Ничем не обзавёлся он в этой жизни. Работал на обычной работе, общался с коллегами, ездил на общественном транспорте, снимал квартиру. У него была настолько обычная жизнь, насколько это возможно. Даже домашнего животного у него никакого не было, так как это была дополнительная ответственность, которой сам Николай пытался избегать. Да и в отпуск этот он поехал только потому, что бухгалтерия и руководство отказывалось четвертый год подряд по документам проводить ему отпуск, но при этом позволяя продолжить работу в обход рамок законодательства.

“Николай Владимирович, так дело не пойдёт! У Вас вон, день рождения на носу, а Вы его хотите на работе провести. Ребята, коллеги Ваши, собираются на курорт: поплавать, позагорать. С семьями своими, конечно, но я думаю не откажутся уж Вас-то взять за компанию! Всё веселее” - убеждал его начальник. И как Коля был уверен, не от того, что действительно переживал за парня, а просто на него давили и бухгалтера, и юрист компании с целью приструнить трудоголика Антипкина, из-за которого можно обрести проблем от трудовой инспекции, если та пожалует с проверкой.

Пришлось действительно договариваться с коллегами, оформлять загранпаспорт, покупать тур и идти в магазин за плавками. Дополнительные сложности, которых Коля всегда избегал и из-за чего редко ходил в отпуска. А даже если и ходил, то обычно ездил со своими родителями-пенсионерами, помогать тем на даче. Пока те, четыре года назад и не скончались, с разницей всего в месяц. Это стало ударом для Коли, потому что родители были последними близкими ему людьми. Те, к кому слово “любовь” было применимо. А это большая редкость в его жизни. Он не был уродом, и некоторые девушки обращали на него внимание, но с момента смерти родителей запустил себя. Перестал упражняться, абонемент в фитнесс-зал затерялся где-то в дебрях квартиры, где он жил. Хотя ему постоянно названивали и звали на тренировку, попутно пытаясь навязать различные дополнительные услуги.

Так что за последние четыре года он отрастил небольшое пузо и второй подбородок. А свет в глазах и до этого горящий не особо ярко теперь совсем потух. И никогда бы не подумал он, что довести его до слёз будет так легко. Он спускался в ресторан при гостинице, в котором с самого приезда на курорт забронировал столик на особую дату - его день рождения. Пригласил коллег вместе с семьями, с которыми прилетел, и уже выходил из номера, еле впихнув себя в парадно-выходную одежду, которую не надевал уже очень давно, но для этого случая загруженную в чемодан, когда услышал от лифтов.

- Ма-а-ам! А нам точно нужно идти к нему на дэ-рэ? - голос старшей дочки одного из коллег сложно было спутать с другими. Девочка переходного возраста, около четырнадцати лет, была очень тяжелой в общении. Да и общаться-то особо не горела желанием, постоянно погруженная в переписки на телефоне, - Можно я останусь в номере?

- Алиса, прекрати! - одернула её мать, жена его коллеги, но не слишком-то уверенная в своих словах. Даже по интонации было слышно, что она сама не горит желанием идти на этот ужин, - Нас заранее пригласили. Будет некрасиво, если мы не придём.

- О, Боже... За что мне всё это, - девочка неосознано копировала манеру своих родителей. Ведь именно эту фразу очень часто произносил её отец, когда на работе на них сваливалась очередная невероятно сложная и срочная задача, - Был бы он хотя бы молодой и красивый. А так ни то ни сё. Инфантильный хлебушек!

- Перестань! Это не прилично, - снова призвала свою дочь к порядку женщина, - И не надо так кричать, вдруг он услышит, - уже гораздо тише сказала она.

- А что? Папа же сам так его называет, - заявила она, ничуть не снижая громкости. И чуть изменив тембр, пародирую отца, - “Опять этот инфантильный хлебушек на работе подставил весь отдел, пришёл...” - на этом моменте двери лифта закрылись, а Коля не успел услышать, как же так получилось, что он подвёл коллег. Он вообще стоял в прострации, держась за ручку двери, словно окаменел. Слова маленькой девочки задели его так сильно, что на глаза увлажнились, а затем из них выкатились слезы. Вот только кроме закрытой двери напротив их никто не видел.

Это было удивительно для Коли, ведь он даже на похоронах родителей не плакал, а здесь... И из-за чего? Вытерев слезы рукавом, он двинулся в сторону лифта. Зайдя за угол коридора огромной гостиницы, он возблагодарив Бога, что площадка перед ними пуста. Нажал на кнопку, дождался прихода, всё на автомате. Он намеревался идти на ужин, который сам же и организовал.

“Неудобно же будет, всех позвал, столик забронировал, а сам не пришёл” - думал он в одиночестве, спускаясь на лифте. Вот только словно “неудобно” засело в голове и крутилось, крутилось, крутилось как лампа в маяке. Говорить, что он инфантильный тоже должно быть неудобно, но ни мать, ни дочку, никого из его коллег это не смущало. Они даже обсуждали это вечерами дома, во всеуслышанье. Так почему его должна смущать неявка на ужин, где ему никто не рад. Двери лифта открылись, а маршрут в голове Коли поменялся. Он зашёл в бар, заказал бутылку рома, и не слушая ругательства бармена на иностранном языке, что выносить тару из гостиницы нельзя, в обход ресторана двинулся на пляж. К вечеру тут было почти пусто. Только где-то метрах в трестах прогуливалась парочка пенсионеров, держа обувь в руках, а босыми ногами медленно вышагивая по мокрому песку, на который изредка накатывали волны.