Выбираем историю по отрывку 4))))

Автор: Анна Пожарская / Добавлено: 20.05.19, 18:51:09

Друзья,
лет пять назад большой книжный магазин проводил акцию "Найди историю по отрывку", предлагал выбирать книгу, давая читать из нее отдельные страницы. Так я нашла для себя книгу Дорис Лессинг "Золотая тетрадь". "Тетрадь" оказалась вовсе не такой, какой я нарисовала ее себе по прочитанному куску, но история стоила потраченного времени. Сегодня я, как тот большой книжный магазин, предлагаю вам найти милую душе историю по ее кусочку. Попробуем? (ссылка на книгу в последней фразе отрывка).

– Ты ухаживала за мной. И мне становилось легче. От одного твоего присутствия, – продолжает Рома. – Магия любви, никак иначе... Судьба.
Хочу закатить глаза, но сдерживаюсь. Сам виноват – подписался на эту авантюру.
– А когда твоя работа в нашем доме закончилась, мы начали просто дружить. Проводили вместе время, долго гуляли... Я жутко боялся тебе признаться в своих чувствах, однако ты поняла все сразу. Хоть и старалась показать, что ничего не замечаешь. Просто тебе нужно было время, чтобы полюбить меня. Ну а я ждал.
На лице Даны мелькнула тень растерянности. И я отчасти ее понимаю. Потому что не верю в такую любовь, которая приходит со временем. Вынужденно. Нельзя заставить любить, да и влюбить в себя человека тоже трудно... Однако именно на это, по сути, я и рассчитываю? Что Дана влюбится в брата, проникнется к нему? Нет, пусть хотя бы проникнется, этого достаточно. Его любви вполне хватит им на двоих.
– А когда я полюбила тебя? – спрашивает девушка тихо.
– Я не знаю, – пожимает плечами брат. – Мне кажется, что ты чувствовала ко мне что-то с момента нашей первой встречи...
Усмехаюсь мысленно. Что в такой ситуации может чувствовать человек? Как ни прискорбно, но жалость? Знаю, что на ней тоже строятся отношения. Пожалуй, не самые лучшие и настоящие, но довольно крепкие.
Смотрю на Дану. Смотрю и думаю – верит ли она? В то, что говорит Рома. Черт тебя дери, верит! Потому что хочет! Потому что больше не во что...

Ах! Одним этим словом можно выразить всю прелесть СПА академии. Это чудесное заведение с лихвой компенсировало недостатки суматошного учебного заведения. СПА – рай, где любую девушку можно достать из самого глубокого кардашьяна и вернуть к жизни. Звучала дивная музыка. Три феечки играли на большой арфе и пели высокими чистыми голосами. Аромат масел и трав витал в воздухе. Я сбросила халатик и погрузилась в теплую воду джакузи, сделанного из цельного куска зеленой бирюзы в форме огромной раковины. Неслышно скользя в воде, подплыли два русала. Они принялись делать мне массаж. А стайка золотистых рыбок, облепив меня со всех сторон, занялась маникюром и педикюром.
Дурные мысли и переживания ушли куда-то далеко, блаженная дрёма обняла меня мягкими лапами. Всё равно. Будь что будет. Мне сейчас так хорошо, что даже крокодилица Шамтара, которая ехидно усмехаясь, шепчется с подружками в соседнем бассейне, не может нарушить этот чудесный душевный покой, который так давно был необходим моей измочаленной нервной системе.
Спать, спать, спать, не видеть сны…. меня разбудили чьи-то крепкие объятия. Три мускулистых фея с обнаженными торсами и завитыми крупными локонами, как у пуделя, челками, подняли меня и осторожно перенесли по воздуху на мраморную скамью, покрытую травяным ковром.
Щедро намазав меня цветочным маслом, они принялись делать массаж. В жизни бы никогда не подумала, что у крошечных феев могут быть такие сильные руки. Я снова задремала. Мне снился Горал.
– Спи, моя девочка, – шептал он. – Спи! – и гладил меня по волосам.

Ведьморра – так назывался этот известный лишь колдунам город – считалась столицей земной магии.
На что она походила? На фигуру из трех пальцев. Да-да, вы не ошиблись. Наина говаривала: «Это означает фиг найдете. А если найдете, то фиг вспомните. А если даже и вспомните, то фиг вам кто поверит!»
Бревенчатые и каменные домики, коттеджи и срубы, здания из каменных блоков выстраивались так, что сверху образовывали фигу.
Для четкости рисунка все дороги, тропки и мостовые города выстелили оранжевой плиткой, а парковые зоны располагались на периферии, куда указывал тот самый основной палец, без которого фига просто кулак.
Но на этом русский креатив не остановился. Большинство зданий украшало граффити.
Вдоль стен тянулись рисунки в виде летящих на закат Ежек в ступах с развевающимися волосами и улыбками Ганнибала Лектора. Некоторые обошлись заклинаниями типа: «Кручу-верчу, надуть вас хочу», «Калды-балды, все колдовство у нас от балды. У кого есть претензии, жалобы – давно квакают на болотах жабами», «Доры-мухоморы, бесплатно избавляем всех от запора. За обратное действие магии с вас все ценные бумаги», «Невидимые ножички в дверях и шторах – лучшее средство от вора и чудесное дополнение декора». Те, кто не способен на столь высокий штиль обошлись забавными предупреждениями: «Осторожно, у этой собаки очень злобный хозяин», «Не проходите мимо салонов магии и гадания… можете разучиться ходить. Внезапно и мы не виноваты», «Осторожно! Дети колдунов могут выбежать перед машиной или велосипедом. Расколдовывать вас никто не станет. Фантазии детей сложно обращать назад».
Изредка короткие стишки: обычные и белые перемежались с высказываниями, в стиле Наины – она явно им здесь и училась.
«Мы всем гостям рады. Раз уж пришли – наслаждайтесь и не жалуйтесь. Главное счастье любого нашего гостя – унести ноги по добру по здорову». «Мы не злые, просто у нас понятия о доброте другие. Гость ушел на своих ногах – значит, мы уже доброе дело сделали. Ушел на куриных – по доброте душевной мы ему руки оставили. На ноги просто доброты не хватило».
«Гадание – целое искусство. Как картины абстракционистов, кубистов. А где вы видели, чтобы глаза росли рядом с пеньками? Вот и наше гадание сбывается также. Недовольных местные абстракционисты используют как модель для живописных полотен с глазами возле пней. Складывают нужные композиции – и рисуют с натуры».
«Приворот – это не способ влюбить кого-то в себя, это метод при котором вы снова прибежите к воротам ведьмы. Чтобы избавила от навязчивого фаната».
Ведьмы и колдуны любили шокировать. Дома здесь стоили целое состояние. И многие земные маги, что годами прятали дар под личиной приличных людей: слесарей, адвокатов, банкиров и уборщиц, долго и упорно копили, чтобы приобрести недвижимость в Ведьморре.
Наина родилась именно тут, в семье потомственных чародеев. И всегда говорила, что город назвали, соединив два слова «Ведьма и умора». Потому, что волшебный дар в стране, где даже Деды Морозы «под мухой», а Снегурочки к концу новогодних корпоративов теряют не только кокошники, но и девственность, очень смешная штука.
По улицам сновали местные жители. Одевались здесь кто во что горазд. Одни в джинсы с футболками и шляпами словно Ковбои, другие в дорогие костюмы и походили на пингвинов. Третьи – в русские народные рубашки с вышивкой, брюки и сарафаны. Город существовал автономно и попасть сюда могли только люди с даром.
Если смертный случайно оказывался в Ведьморре – из-за пространственного сдвига, урагана или мощной магнитной аномалии, его отправляли обратно сильной волной магии.
«Либо дар, либо удар» – сказала как-то Вася про это место.
Магическая волна стирала память и возвращала в реальную Россию. Ту, самую, с олигархами, высотками-коробками и пестрыми новостройками, что давно пора выставлять как шедевры цветовой и архитектурной безвкусицы.
Мы с Латом очутились не в помещении, как часто случалось, а возле забора. Ограда, из свежесрубленных досок окружала невысокий коттедж, похожий на миниатюрную копию музейного здания.
Белокаменный, с колоннами, витражами и флюгером в виде бурого медведя, он выглядел забавно и даже симпатично.
Я собиралась распахнуть калитку, но Лат остановил и вошел первым. Дом окружал небольшой парк с увитыми плющом скамейками и беседками, похожими на распиленные пополам клетки для канареек.
– Это место всегда напоминает мне о тебе, – вдруг заявил фет на самом пороге дома.
– Такое же прекрасное? – не удержалась я от вопроса.
– Такое же внезапное и необъяснимое, – задумчиво сообщил Лат и шагнул в здание.
Внутри дом тоже походил на музей. Мебель, под старину, обтянутая мягким бархатом, стулья и столы такие новенькие и чистые, словно ими никогда и не пользовались, люстры со свечками вместо лампочек…
– Винтаж! – хмыкнул Лат. – Сюда бы наших Оксану с Вердисом в их вчерашних костюмах… от Фолькенштейна…
Я собиралась что-то сказать, но наверху скрипнуло, затем раздался стук и душераздирающий крик. Я вздрогнула и попятилась.
Так… Надо исследовать магию…
Энергетически ничего опасного я не обнаружила. Отпечаток то ли пришлого, то ли перерожденного бросался в глаза на чердаке.
Лат ожидал моего вердикта, попутно отражая снаряды, что летели со всех сторон. Стулья, табуретки с длинными витыми ножками, свечки и кочерги. В общем, все, что не бьется.
Фарфоровую посуду, под стать королевским обеденным сервизам и хрустальные вазы, неведомый бомбардир берег.
– Такое чувство, что нас не ждали, – пожал плечами Лат после очередного снаряда. – Не то чтобы я был уверен… Скорее интуиция.

Он понял, куда она его привела, только когда услышал хрипловатое: «Доброй ночи!».
Прохладный ветер насмешливо коснулся разгоряченной кожи, захлопнулась дверь… Бонни не успел шагнуть следом. Да и не стал бы. Игра окончена… Езу, какая игра! Какая женщина! Белладонна…
Он прислонился к косяку и беззвучно рассмеялся. Показалось, она снова рядом, слышно ее дыхание, тепло ее руки в волосах, буря ее эмоций.
– Я тебя никогда не забуду, mia bella donna, – шепнул он: ей, ветру, шуршащим пальмам. Небу.
Сладкая, прекрасная отрава. Упрямая, как черт. Выгнать его на улицу! Его! Голым, сразу после оргазма… пятого или шестого? Пресвятая дева, как она кончала!..
Губы снова пересохли, зато лента на глазах показалась мокрой. После душа, наверное.
Бонни содрал ее, хотел было кинуть в кусты – но рука не поднялась. Поднес ее к лицу, понюхал: мята, лемонграсс и еще что-то терпко-нежное, неуловимое. Оставить себе, на память? Пожалуй. До следующей игры. А следующая игра будет скоро. Она не продержится долго, наверняка позовет его снова. Через день, или через неделю… или не позовет…
На это дурацкое предположение Бонни фыркнул и, наконец, отвалился от двери. Хороший вечер. Ноги не держат, в голове и во всем теле легкость необыкновенная. Жизнь прекрасна!
Сколько он уже себе не позволял оторваться, месяца четыре… нет, больше. Полгода. И чего ради? Ничего же страшного. Никакой привычки. Просто отличная игра и расслабуха.
Он повел плечами, потрогал ссадину… и тихо выругался: легкая боль отозвалась нелегким возбуждением, аж дыхание перехватило. Всего лишь от воспоминания.
Да. Определенно девочка хороша.
Тело недвусмысленно намекало, что очень хороша, но мало, мало! Каких-то пара часов. Еще хочу!
Бонни даже прислушался к звукам из домика: негромкая музыка, тот же альбом, и все. Ни шагов, ни голоса. То есть – basta. Она в самом деле его выставила. Голым. За дверь. Какая женщина!
От восторга и легкости он снова рассмеялся и шагнул с крыльца… только на половине дороги к зданию администрации клуба вспомнил, что из одежды на нем лишь хрень в заднице и черный лоскут в руках. И то потому, что идти оказалось не слишком удобно.
На этот раз он заржал, как конь. Не, портье сделает вид, что так и надо. И водитель, который его ждет – тоже. Но вашу же мать! Это круче любой наркоты!
«И не так вредно для здоровья», – занудным голосом Фила.
Точно. Ты прав, дружище. Для здоровья одна сплошная польза! Кстати, неплохо бы телефон найти. И штаны.
Хрень полетела в кусты, выстиранные-высушенные штаны, телефон и все прочее нашлись на крыльце, сбоку от двери Белладонны. Пока одевался, прислушивался – не то чтобы ждал, что она выйдет и позовет обратно. Нет. Эта – не позовет. Железная леди.
Ничего, конечно же, не услышал.
Да не особо-то хотелось! Подумаешь, девчонка неплохо держит плеть…
А член еще лучше…
И когда кончает, орет, как мартовская кошка, и царапается…
Все-все. Хорошего понемножку. Пора домой, выспаться. Утром бейсбол посмотреть, или что там смотрят средние американцы. Потом – на студию, доснимать клип. Заодно трахнуть там какую-нибудь сучку из актерок, сугубо традиционно трахнуть. И забыть девчонку. Подумаешь, девчонка! Таких двенадцать на дюжину.
К собственному скромному Bugatti он вышел, насвистывая мотивчик из «Нотр Дам». Разбудил удивленного шофера и велел ехать домой. Откинулся на спинку сиденья, прикрыл глаза…
Музыка в машине была не та.
– Поставь «Mondo Bongo», – велел водителю.
Самба. Вот теперь – правильно.
Когда самба закончилась, потянул из кармана телефон. Надо звякнуть тетушке Джулии, чтобы приготовила ванну к его приходу. Вместе с телефоном из кармана вылезла черная лента.
Бонни фыркнул. Надо было там же и выбросить! Еще не хватало!.. Будет он еще помнить о всяких девчонках! Да и вообще, теперь месяца три можно жить спокойно. Три, да. Все же полгода – многовато. Три будет в самый раз.
Надо уже Джу позвонить…
Но выбрал совсем другой контакт.
– Дик?.. Старый жук, помрешь на работе!
– Куда я денусь с подводной лодки. Ты рановато. Все в порядке?
– Все зашибись. Слушай, дружище… она тебе звонила?
– А должна была? Бонни, если ты мне клиентку отвадишь, я тебе уши оборву!
– Не дотянешься. Так звонила или… черт, Дик, если позвонит – скажи… короче, просто скажи мне. Договорились?
– Что, так хороша? – Дик хрюкнул.
– Да иди ты!
Бонни нажал отбой, поморщился от боли в спине – догнало, наконец. И недоуменно уставился на телефон в собственных руках. Что это сейчас было? Какая ему разница, позвонит девчонка или нет?