Что было ,что будет , чем сердце успокоится .

Продолжение восемнадцатой главы.

Проснулась от хриплого боя невидимых часов. Очевидно бдительные стражи времени прятались в соседней комнате. Бодро вскочила с кровати и головой больно ударилась о нависший, низкий потолок. Поглядела наверх и с изумлением обнаружила, что потолок скошен углом, под ним стоит моя кровать, рядом примостился пузатый комод на котором коротали ночь, вчера положенные мной бумаги и деньги. В противоположном углу плательный шкаф прогнулся, словно толстый, солидный горбун опустил одно плечо. Окно в которое так настырно  вчера заглядывала луна было полукруглое, высокое.

- Воо-от, таа-ак неее-ожиданн-оость! Моо--е жии-лии-ще, чее-рдаа-ком оо-казалось! - пропела я, прочищая свой голос. Звучал он сейчас не очень хорошо, был глухим и хриплым, в точь-точь как голос тех часов, что меня разбудили.

Мысль о часах заставила меня спешно пройти в гостинную. Они нашлись в таком же скошенном углу, довольно большой комнаты. Высокие, напольные часы методично отсчитывали секунды, стрелки на тусклом, большом циферблате показывали, что сейчас девять часов утра.

Я заметалась бестолково, натыкаясь в  непривычном помещении на мебель, которая словно нарочно решила подставлять мне подножки. Сознание того, что первый свой день я рискую благополучно провалить, опоздав на прослушивание, заставило меня перестать метаться зайцем подстреленным.

Остановилась, замерла собираясь с мыслями. И помчалась назад в спальню на ходу расстегивая высокие манжеты у платья. Сброшенная одежда и белье сиротливой горкой остались лежать на пушистом коврике возле кровати, а я уже пыталась в ванной настроить медные краны, которые яростно шипели, плевались и наотрез отказывались дать мне теплую воду. 

- Ну, миленькие не капризничайте, не время сейчас свой характер показывать! - пыталась уговорить я медные закорючки.

Видимо мои уговоры подействовали и теплая вода весело, бодро полилась в ванну.

Я вымылась розовым мылом, которое благоухало так сильно, что ванная комната теперь напоминала розарий. Особенное внимание уделила ненавистным рыжим кудрям. Сегодня они должны были сверкать и переливаться, струиться и ниспадать. Сегодня у рыжей копны кудрей, как и у моего голоса был особенный день. Сегодня они должны были покорить всех кто будет смотреть и слушать меня.

Долго выбирать наряд у меня не было времени, хотя нутро горбатого, плательного шкафа оказалось плотно набитым всевозможными платьями, юбками, кофточками. 

Я решила одеться скромно, главным украшением пусть будет рыжая грива. Сине-зеленое платье в тонкую черно-красную клетку. Белоснежный вортничек под горло, густой ряд мелких, черных пуговиц, тоненький черный ремешок на талии. Волосы лишь частично завязаны сзади бархатной, черной ленточкой, а основная масса действительно переливается всеми оттенками меди и золота. Тяжелой копной ниспадает на спину и плечи. Тонкого фетра бутыточно- зеленый беретик, неизвестно каким образом держится на затылке, Длинный шарфик в тон беретика многочисленными кольцами согревает шею, а его все еще длинные концы небрежно лежат на темно-коричневом бархате приталенного пальтишка. Замшевая сумочка с документами, деньгами и перчатками на длинном ремешке удобно устроилась на плече.

Последний взгляд в зеркало. Чего то не хватает... Спохватившись крашу губы яркой, красной помадой. Ух, как ярко! Но стереть помаду не решаюсь, да и времени совсем не осталось на эксперементы всякие... Подмигиваю рыжеволосой девчонке напротив. Вздыхаю и постукивая каблучками новеньких ботиночек прохожу на выход. Дверь открыла осторожно, словно за ней меня поджидала опасность. Как мышь из крупы наружу выглядываю... Совершенно пусто, лишь далеко внизу чей-то визгливый, женский голос на  пока непривычном мне языке, велит поторапливаться какому-то Джекку.

Я все еще медлю, боясь отпустить дверь, хочется шмыгнуть назад в безопасную и уже почти обжитую мной норку.

Но визгливый голос внизу продолжает верещать:

- Опоздаешь Джекки, опоздаешь, поторопись!

Я с трудом отрываю пальцы от холодной, медной ручки узкой двери.

- Опоздаешь, Зла...., тьфу ты! Опоздаешь Мария, поторопись! - тихонько шепчу я себе и закрываю дверь поворачивая длинный ключ на два оборота.

Быстро сбегаю вниз, насчитав пять этажей, ни на одном из них так не столкнувшись с опаздывающим Джекки и его визгливой матерью или женой? Видимо любитель опаздывать уже давно умчался.

Внизу за высокой конторкой сидит консьержка. Седая, дородная старуха в смешной, потертой шляпке улыбается мне на удивление белыми, здоровыми зубами.

- Доброе утро, мисс Росс, надеюсь, что сегодня вам наконец-то повезет! - бледно-голубые глаза смотрят на меня пристально.

 "Миссис Ада Грей - консьержка, сплетница и властная женушка истопника Георга Грея", - сразу же выдает информацию мой испуганный мозг.

- Спасибо, миссис Ада ! - приветливо улываюсь я ей.

Мои ноги резво стучат каблучками по серо-зеленой, затертой плитке. Толкаю тяжелую дверь и на мгновение застываю статуей олицетворяющей одовременно восторг и испуг. Передо мной площадь с круглым фонтаном посредине, вода шумит холодными струями  из мраморной чаши, наполняя собой довольно большой бассейн вокруг себя. Холодное, свинцовое небо отражается в нем. Замерзшие люди спешат по своим делам. Резкий порыв ветра вырывает из моих рук тяжелую дверь и она с тяжелым стуком закрывается отрезая мне дорогу назад.

Я с опаской ступила на круглую брусчатку, которая так мягко сияла в свете луны, когда я смотрела на площадь из окна моей квартирки вчера ночью. Пройдя несколько метров оборачиваюсь и смотрю вверх на здание. Под самой крышей приютилась пара полукруглых, маленьких окошек. Это мое жилище, понятливо кивнула головой я и распрямила спину. Подгоняемая ветром я спешу в маленькую кофейню на углу. Мне необходимо прогреть горло теплым питьем.

 В теплой, пропахшей сдобой кофейне почти нет людей и я быстро завтракаю. Горячий шоколад со сливками и бутерброд с сыром придают мне сил и решительности. Ветер опять подгоняет меня в спину, толкает и торопит.