Единственный гость

Единственный гость

Суета в деревне начиналась задолго до наступления тринадцатого дня зимы. Прибирали и украшали общинный дом, расставляли столы и лавки, обновляли льняные скатерти и вышитые салфетки, начищали посуду. А главное – готовили. Много, разнообразно и повкуснее.

Праздник готовили сообща. Праздновать собирались тоже вместе. И не было человека, кто в тринадцатый день зимы не пришел бы в общинный дом. Даже самые больные и немощные не согласились бы пропустить торжество. Даже младенцев приносили их матери.

Звучала музыка. Столы были уставлены блюдами, горшками, котелками и кувшинами. Стопки тарелок располагались по углам, у бочонков с пивом и сидром толпился народ с кружками. Но, по давнему обычаю, до захода солнца торжество не начинали.

В общинном доме зажгли множество свечей: ради праздника их было не жалко. Староста деревни сделал знак, и музыканты перестали играть.

− Сегодня мы празднуем день, когда появилась наша деревня, − начал он свою торжественную речь. − Наш благодатный край, щедрый к нам летом и милостивый зимой. Наши мирные поля, куда не заходят ни лихие люди, ни чужие дружины. Так воздадим же хвалу небесам и с радостью встретим новый год жизни! Сегодня мы будем праздновать, чтобы и дальше продлилось наше благоденствие! Веселитесь, танцуйте, пойте! Праздник начинается!

Музыканты заиграли простенькую, но веселую мелодию. Народ потянулся за выпивкой. Дети побежали к столам, растаскивать сладости. Парни постарше потянулись следом: набрать пряников и угощать понравившихся девиц. Те стайкой собрались в уголочке, постреливая глазками на парней и ожидая подношений.

Входная дверь тихонько скрипнула, и внутрь осторожно просочился еще один парень. Он не был деревенским, да и выглядел не слишком хорошо. Его лицо и фигуру скрывал старый поношенный плащ из облезлой медвежьей шкуры, то, что было обуто на ногах, назвать сапогами можно было, только проявив изрядный оптимизм. Откинутый капюшон плаща впечатления не улучшил: пришедший, хоть и был довольно молод, но вид имел неприятный. Неопределенного цвета волосы торчали лохмами и были разной длины, как будто их наскоро обкромсали ножом. Из-под густых бровей чернели глаза, худые щеки покрывала сыпь.

Но деревенские даже не подумали выставить его за порог. Наоборот, потащили к столу, заставили снять плащ. Гостя угощали всем, что только было на столах, звали танцевать с прочей молодежью. Всю ночь он веселился с деревенскими.

Лишь когда небо за окнами начало светлеть, он, прощаясь, произнес:

− Благословенна будь эта земля и люди, что живут на ней. Благословенна солнцем и дождями в срок, урожаем на полях и в садах, тучными стадами и приплодом. Благословенна миром и покоем, здоровьем и счастьем. Я благодарен вам за гостеприимство.

Парень ушел в предутренние сумерки, а деревенские, выдохнув, принялись за уборку. Их единственный гость, хозяин этих земель, остался доволен и подарил им еще год спокойной и сытой жизни, под своим покровительством.