Ева Люция

Глава 1

Свобода воли - это иллюзия. Невозможно всегда поступать правильно. Наши принципы противоречат рациональности. Рациональность лишает жизнь смысла. Мы можем делать то, что вынуждены или то, что нас убьет.

Свобода начинается и заканчивается на этом выборе.

Дрожащие руки Евы с трудом приподняли тело. Перед глазами всё плыло. Оставив за собой мокрую дорожку и щекочущее чувство, с носа сорвалась капля чего-то тёплого и упала на пол, закутавшись в пыль. Внизу чернела смешанная с бетонной крошкой, грязью и пеплом лужа крови. Затылок саднило. Стянув с лица разбитый противогаз, Ева попыталась втянуть носом воздух, но закашлялась.

- Пожалуйста… - простонала она.

Скребущий душу звон заполнял пространство. Тряхнуло. Через секунду сверху посыпались осколки и мелкие камни. Ева пошатнулась и попыталась прикрыть голову руками, но как только коснулась затылка, сжала зубы от боли. Влажные на ощупь волосы прилипали к пальцам. Очередной взрыв швырнул Еву на землю. Она кашляла, кричала, но не слышала своего голоса. Вокруг не было ничего, кроме звона.

- Хватит...

Чьи-то руки в перчатках с обрезанными пальцами перевернули её на спину и рывками потянули назад за подмышки. Резкие движения вызвали приступ рвоты, Еву стошнило на собственный живот. Мир вращался вокруг. Щербатые стены полуразрушенных зданий вгрызались в небо, словно гнилые зубы нищего, нашедшего свежий кусок мяса. Берцы, натянутые на ноги, покачивая носками из стороны в сторону чертили две неровных полосы в пыли. Ева умоляла:

- Хватит...

Что-то свистящее метеором залетело в здание, где Ева очнулась. Бесшумным пыльным фейерверком оно раскрылось изнутри. Землю снова тряхнуло. Стены сложились внутрь, словно хрупкий карточный домик. Когда пыль немного осела, на том месте остались только бесформенные груды кирпичей и цемента.

- Прошу...

После очередного рывка вокруг стемнело. Сверху показалось лицо Криса. Он открывал и закрывал рот, но Ева не смогла разобрать ни слова из-за звона в ушах. Крис ругался, судя по гримасам. Карие щенячьи глаза выражали беспокойство, он щурился и хмурился, процеживая слова сквозь зубы.

В глазах потемнело. Взгляд заволокло непроницаемым, чёрным туманом с яркими вкраплениями белых мошек. Невидимые насекомые ползали с обратной стороны черепа, зудели тонкими звенящими голосами: “Спи… Спи…”. Холод распространялся вниз от затылка, пожирал тело, словно змея, что заглатывает свою жертву. Сознание гасло, подчиняясь его леденящим прикосновениям.

- Я... умираю?

Мысли испарились. Вслед за ними исчезали ощущения. По мышцам растекалась ломящая нега. Страх сменился покоем. Осталась лишь зияющая пустота и звенящая тишина.

“Здесь нет никого, кроме меня.” - застыла в голове не оформленная в слова мысль, больше похожая на ощущение.

Что-то коснулось лица Евы, окутало освежающим потоком, вырвало из беспамятства. Судорожно вздохнув, она начала кашлять и жадно, будто впервые за несколько лет, хватать ртом эту жидкость. Вода. Вместе с ее прохладой возвращалось сознание и способность мыслить. Мир перевернулся вверх ногами, и слабо покачивался с каждым вдохом. Перед глазами всё плыло и плавилось. Ева приподняла голову и без сил опустила снова. Спина и шея чувствовали тепло бедер Криса, его тонкие, нежные пальцы мыли слипшиеся от крови волосы.

Землю снова тряхнуло. Ева увидела как в нескольких метрах от входа стремительно расцвел и тут же увял колючий пыльный цветок взрыва. Сотни мелких камней и осколков горошинами забарабанили по стенам. За ними внутрь клубами повалила пыль. Крис вжал голову в плечи и зажмурился, как испуганный котенок, но продолжал очищать раны от грязи.

Тихо, нехотя, медленно, как набирающий силу за горизонтом раскат грома, звук разорвавшегося снаряда порвал вязкую плёнку звона. Вода попала в уши, и теперь, вытекая, создавала ощущение, что это именно она спасла Еву от глухоты. Звуки вернулись все разом, водопадом обрушились на голову, словно толпа жаждущих внимания детей. Дыхание слышалось и ощущалось так, будто Ева пыталась дышать через подушку. Кожей и костями, через прикосновения, она слышала биение сердца Криса. Оно колотилось как бешенное, будто хотело вырваться наружу из грудной клетки. В ушах отдавался собственный пульс, размеренными и гулкими ударами задающий ритм, резонирующий со стуком сердца Криса.

Ева снова жила и снова слышала стрекот автоматных очередей где-то вдалеке, звенящий гул импульсных болтеров, хлопки наступательных гранат, низкие залпы тяжёлых пушек, крики раненых и молчание мёртвых. Звуки смерти.

Дьявольскую симфонию войны.

Ева прислушивалась к происходящему далеко, чтобы отвлечься от боли, которая была слишком близко. Как бы сильно Крис ни старался действовать аккуратно - каждое его движение вгоняло раскалённые иглы в затылок.

- Всё будет нормально, Крис! Нельзя жить в постоянном страхе, Крис, - передразнивал он её голос, - И ведь вечно так - сначала сделает, а мне потом что?

Еве потребовалась вся её воля, чтобы поднять руку и ткнуть его кулаком в грудь. Удар вышел слабым - в руках совсем не было силы. Но даже этого хватило, чтобы почувствовать себя ещё хуже - от небольшого сотрясения в животе снова замутило, к горлу подступил комок. Но Ева сглотнула едкую слюну и смогла сдержаться. Крис невозмутимо продолжал смывать кровь, будто нарочно касаясь поврежденных тканей.

- Назойливый, как клоп, - ответила Ева, через секунду зашипев от того, что Крис задел пальцами затылок. Боль скребла раскалёнными когтями по внутренней части черепа, удерживала на грани, не давала провалиться в манящие объятия пустоты.

- Ой, прости. Я не хотел. - сказал Крис, с безразличным видом.

Закончив промывать рану, он бесконечно долго осматривал её. Мягкие пухлые губы вытянулись в тонкую прямую линию, а действия стали увереннее и жёстче. Ева сконцентрировалась на его добрых, родных глазах, стараясь игнорировать боль. Если Крис не сможет помочь - никто не сможет.