Гимназия С.О.Р. Чёртов Побег.

Чертов Эпилог

На праздник я конечно же пошла, хоть и не особо хотела. Ну как… То есть, конечно же хотела, но всё еще дулась и потому сделала вид, будто иду прямо-таки через силу. В конце концов, Митя так и не извинился за то, что моё первое утро в ипостаси героини началось с порки. И пусть шлёпал не больно (у бабули рука и то потяжелее будет), и доводов в процессе столько приводил, что иногда казалось, будто почти по делу лупит… но ведь это так оскорбительно и вообще!..  Я же старалась, помогала, спасала всех, а в результате пол часа лежала через колено и слушала нотации вместо комплиментов.

- Мар, ну че ты киснешь опять? - толкнул меня плечом Гошка. – Праздник же. Домовые обещали блины и сгущенку…

- И Варенье! – радостно подпрыгивал мелкий Фанька.

- Да. Точно, - закивал Гошка. – И варенье. Слушай, или ты волнуешься из-за тех заговорщиков? – вдруг сочувственно и проникновенно выдохнул чертёнок. – Димитрий Авдеевич сказал, что их всех нашли, да повязали уже. В этот раз к нам на праздник никто не пробьётся, так что не бойся.

- Вот еще, - фыркнула я. – Мне то чего бояться?

- Ну тебе же каждый раз «везёт» в самую гущу угодить. Я бы с твоим «счастьем» волновался.

- Пфф. Ничего я не боюсь, - отмахнулась я.

- Вот это то и плохо, - услышала я за спиной голос нашего декана.

Повернувшись, образцово показательно выпрямила спину, и потупила взгляд в пол. После порки – только так. Самая образцовая ученица. Ни слова лишнего не произносила, вопросов не задавала и вообще уже третью неделю даже в сторону его не смотрела. А этот злыдень за три недели ни разу извинения просить не попытался!

Я сначала как думала: «Первый раз попросит – отворот поворот ему дам, второй раз попросит – скажу, что разбил он мне сердце и что «не знаю не знаю», а уж как третий раз извиняться придёт – там и прощу». А теперь вот надеялась, что он хоть разок, да хоть издалека намекнёт, что жалеет. А он… А он!

И угораздило же меня полюбить это чудовище человеческой породы. Мучал, просто издевался он над моей чертовской натурой. Ночью приходил, и дремал рядом до рассвета. Вроде так и надо. Вон и чертята уже привыкли, что декан с нами в саду спит. А когда вставала ночью, под другое дерево перебиралась, так утром всё равно рядом оказывался. И вот смотрела я на его сонное лицо и думала: «Как поцеловать то хочется… и треснуть!».

Решив с соблазнами этими бороться, я на него почти не смотрела. Вот и сейчас тоже.

- Ну что, мои юные гимназисты, готовы идти на праздник? – громко спросил чертов декан.

Чертята зашумели, обрадовались, стали сбегаться со всех углов сада и выстраиваться парами. Теперь большинство первокурсников ходило по гимназии своими ногами и только проказников всё еще таскали шибуны. А накануне этого дня проказники все как один притихли. Развлечение-то пропускать никто не хотел.

Тем более праздник в этот раз готовили с особым размахом. Всё же нашему ректору вручили почетную грамоту, гимназии присвоили звание «Лучшей гимназии социализации опасных рас», а Димитрию Авдеевичу и Ядскому достались какие-то гранты. Краем уха слышала, что некое вознаграждение досталось и мне, но было отправлено моим родителям. Что логично. В этих стенах мне деньги тратить не на что.

В честь этих событий, ну и конечно поимки опаснейших провокаторов, решивших людей на магические расы натравить, здесь сегодня собирали не только нынешних гимназистов, но и многих выпускников и делегации из других учебных заведений.

В честь такого события оградили огромное поле. Его поделили на секторы. Поближе к зданию располагались черти. Первокурсники практически под стенами. Клетки, той что в прошлый раз, не было, но по периметру бродило более чем достаточно шибунов. Увидев это, я облегченно вздохнула. Очень не хотелось весь праздник отлавливать и возвращать однокурсников.

Дальше в поле располагались другие факультеты. Не так далеко, правее, я видела надписи секторов с выпускниками прошлых годов.

Торжество только началось, а вокруг уже вовсю шло веселье. В воздухе кружились тысячи мыльных пузырей, в высоких стаканах бурлили всяческие ведьмовские напитки, тарелки ломились от вкусностей. Где-то играла музыка и пели водяные.

Стараясь пока не подтанцовывать и выглядеть очень сурово, я вслед за остальными чертятами зашла в наш сектор.

- Хорошего вам праздника, гимназисты, - громко обратился наш декан. – Надеюсь, вы хорошо отдохнёте и не станете сильно пакостить. Но если станете, имейте ввиду, пакостников шибуны оттащат прямиком в чертог раскаянья. Там самые неспокойные отмечать и будут, - после чего наградив своих гимназистов внимательным взглядом, Димитрий Авдеевич, остался доволен произведённым эффектом.

Чертята дружно приутихли. Мне вот еще спокойнее стало. Сегодня пакостников будет немного. Смогу отдохнуть.

Но сначала поем! На столе красовались блины с вареньем, и я бодро зашагала к ним.

- Марена ВадимИровна, вы сегодня празднуете за другим столом, - окликнул меня чертов декан, останавливая.

- Каким другим столом? То есть… кхм. Можно мне с друзьями остаться, Димитрий Авдеевич? – растерялась я. Тут нужно было выглядеть суровой и малословной, но мне и правда не хотелось никуда идти.

- Не беспокойтесь, там Вы тоже будете в кругу друзей, - заверил он, жестом показывая куда идти и пропуская вперёд. – Идёмте, Марена ВадимИровна.

Этот нарочито официальный тон наших разговоров добивал меня окончательно. Я после порки решила к нему ласково не обращаться, а он взял и тоже это подхватил. И так со мной разговаривал уже три недели! Ни разу тёплое «Маренушка» не обронил. Только имя отчество или «гимназистка Заболоцкая». Лучше уж совсем не говорить, чем так. Но нет. Каждое моё утро начиналось с «Как Вам спалось, Марена ВадимИровни?».