Как дракон от скуки избавлялся

Как дракон от скуки избавлялся

Даарену всегда было забавно наблюдать за людьми. За их наивной верой в чудо, за их уверенностью в собственном всемогуществе. За дурнями в железяках, называемых доспехами, которые раз за разом пытались его, Даарена, в истинном облике обезглавить. За человеческими девицами, которые были едва ли не глупее мужчин, если это вообще возможно.

В массе своей, понятное дело, иногда и среди них встречались исключения. За их матушками, которые вбивали в головы дочерей те же благоглупости, которые в свое время сделали несчастными их самих. И за своими сородичами, которые дурили людям головы, властвуя над ними, пока те об этом даже не догадывались, считая, будто бы драконы практически вымерли.

Сам же Даарен от политики был далек, больше любил истинный облик, нежели человеческий, и был слишком ленив, чтобы выходить из любимой им роли наблюдателя. И свято верил, что так будет всегда, поскольку удивить этого изумрудного дракона настолько, чтобы он вмешался в дела человеческие, по мнению Даарена было совершенно невозможно.

А задевать его давно уже было нечем, поскольку был он одиночкой, и на людскую мораль плевал с высокой скалы, причем огнем. Одиноко только было малость… но это ерунда же?

Но драконы, как известно, не боги, а значит предсказывать будущее не научены. Случилось на веку Даарена нечто, заставившее ящера покинуть родную пещеру и выбраться к людям. Вернее, прилететь отбивать у излишне обнаглевших разбойников нечто, изрядно Даарена заинтересовавшее. А поскольку интересовало его мало что, то дракон никогда не проходил мимо такой редкости.

В данном же случае объектом драконьего интереса стало странное щуплое создание в кольчуге и шлеме, которые на нем смотрелись как одежки с чужого плеча, и которые это самое создание с трудом на себе держало, несмотря на то, что на полный доспех это все никак не тянуло. И к тому же пыталось отбиться от разбойников, плашмя попадая по ним мечом. И даже без лошади! А уж если учесть, что на ногах у создания были обычные холщовые штаны, а ноги были босые и на мужские не походили вовсе, а на земле рядом с ним валялся увесистый кошель…

Даарену, увидевшему это зрелище в магическое зеркало, показывающее все неприятности в его владениях, стало смешно настолько, что он решил нелепую, как ему показалось, девицу, от разбойников отбить.

Ради чего обратился в симпатичного молодого мужчину с ярко-изумрудными глазами и каштановыми волосами, оделся, взял магический посох, способный по желанию владельца становиться мечом, и телепортировался. Спасать дурочку, пока разбойники не оправились от глумливого хохота и ее не прирезали. Или чего похуже.

Появился он как раз вовремя: девица чудом ухитрилась вырубить одного из бандитов, ударив мечом плашмя по голове, что совершенно не понравилось остальным. И, естественно, эти самые остальные планировали девчонку всё-таки схватить, пленить, и чего-то учудить. Им это даже почти удалось, двое держали, а третий связывал, когда прилетел дракон. Да и девушка активно сопротивлялась, не желая попасть в бандитовы лапы.

Даарен зрелища не оценил. В смысле, девица, со всем ее изяществом, показалась ему симпатичной, особенно если учесть, что ему нравились барышни с характером. А вот попытка сотворить нехорошее на его территории вызвала не ярость, конечно, но желание поскорее от бандитов избавиться. Он мог бы с бравадой поинтересоваться у них, не тяжело ли им вчетвером одну девушку мучить, но для таких глупостей был слишком стар и слишком дракон.

А потому просто набросил на себя чары невидимости, и сначала обездвижил того, что пытался девушке навредить, а потом обезглавил двух остальных. Третьего же дракон решил забрать вместе с девушкой. На допрос. А то мало ли, шушера эта вполне могла еще где-то на его территории обитать.

Не успел он снять заклятие, как на удивление спокойная блондинка, деловито надевающая остатки своих холщовых штанов, бросила в пустоту:

— Кто бы ты ни был, спасибо. Я сама не справилась бы. Снимать заклятие будешь, или мне так и говорить с воздухом?

Даарен рассмеялся, после чего продемонстрировал себя. Девушка уставилась на него во все глаза с искренним восхищением, однако своеобразного достоинства не потеряла и вешаться на шею своему спасителю не стала, только голову чуть наклонила, и рассмотрела дракона пристально, словно в душу заглянуть хотела. А потом спросила:

— А ты кто? В смысле, явно не человек, наши маги бы так быстро не примчались, значит, ты не из них. Рядом-то никого не было, бандиты бахвалились, что всех повывели.

— А не испугаешься, если правду услышишь? — насмешливо поинтересовался дракон, испарив то, что от бандитов осталось.

— Если бы ты хотел меня убить, то языком бы не чесал, — нахально заявила девица. — А раз не хочешь, то чего мне бояться? Ты мне жизнь спас, и не только ее. Глупо бояться того, кто делал тебе только хорошее. Даже если видишь его впервые в жизни.

Пока она это говорила, Даарен успел зачаровать ее штаны, чтобы они не развалились на отдельные лоскуты до того, как он ее в свое жилище отнесет. Девице хватило совести благодарно покраснеть. А затем, скептично ее осмотрев на предмет повреждений и не найдя оных, за исключением назревающих на запястьях синяков от бандитовых лапищ, соблаговолил ответить на ранее заданный вопрос.

— Дракон.

Девица воззрилась на него совсем уж восторженно, и ни пугаться, ни подвергать слова спасителя сомнению, не собиралась.

— Ух ты! Настоящий?! Так вот почему тебе так магия легко дается! Небось еще и логово твое рядом, силу питает, да? А принцессы в тебя влюбляются? Я бы обязательно!.. Ой, ну в смысле, если бы мне надо было!..

Даарен на миг растерялся, не зная, то ли ему рассмеяться, то ли подвергнуть вредную девицу расспросу, на тему того, откуда она столько знает. Подумав с секунду, он сначала рассмеялся, а потом девица сама ответила на незаданный вопрос.

— Я Ренка. У меня мама ведунья, папа – рыцарь… был. Чаровских способностей мне не досталось, но мама все равно рассказала все, что знала, и про вампиров, и про драконов, и про кого только не рассказала, в общем. Я как поняла, что не будет из меня колдуньи, по глупости на маму обиделась, отцовские доспехи сперла и удрала. И заблудилась, тем более, что мамины чары легкости выветрились, когда я далеко от дому ушла. Пришлось поножи латные того… выбросить. И сапоги. Я в них ходить не могла, — Ренка покраснела до корней волос. — Я пыталась выбраться из лесу, к людям, а тут… эти. Ну и ты. Спасибо еще раз.