Один: Соглядатай - Демиург. Часть 1

Глава 6

– Признаться, я удивлена – обычно это я звоню тебе, чтобы напомнить о своём существовании, а не наоборот.

– Сесил, мне нужна твоя помощь.

– Вот как? – голографическое лицо вытянулось в гримасе притворного удивления, – это уж совсем сюрприз. Что произошло, Гудвин?

– Это не дистанционный разговор, – Джи свернул на Флатбуш-авеню, – я буду у тебя через пять минут. И не зови меня так.

– Как скажешь, – если тонкие изогнутые брови и нахмурились, то лишь едва заметно.

Голограмма исчезла. Огни Брайтона мелькали за стёклами «Шкоды». Развязка на мост, всегда плотно забитая днём, сейчас была девственно-чиста. Словно ливень смыл с моста все машины, не успевшие убраться вовремя.

Джи выкрутил руль, въезжая на развязку. «Шкода» притормозила.

– Эй, в чём дело?

Мобиль плавно вкатился на мост и помчался по прямому, как взлётная полоса, асфальтовому настилу, набирая скорость. Джи отпустил газ, но машина и не подумала замедлиться.

– Отключить автопилот!

«Шкода» неслась по пустому мосту, не сбавляя хода. «Внимание! Вы нарушаете скоростной режим!», вспыхнуло на лобовом стекле.

– Отключить!

Педаль тормоза плавно ушла в пол. Стрелка спидометра, дрожа, скакнула к сотне.

«Внимание! Вы нарушаете...»

– Ублюдки!

Мокрая дорога размылась в одну тёмную полосу. Пустую – но впереди, там, где мост переходил в улицу, уже горели жадные красные фонари стоп-сигналов...

Джи толкнул дверь. Летящий навстречу асфальт размазался, искривился, заслоняя перспективу, ударил в плечо и бок, завертелся, меняя местами землю и небо, вспыхнул белым цветом, взорвался далёким скрежетом металла... и наконец застыл, разгладившись – холодный, плоский, ровный.

Мелкие капли падали на матовую серую поверхность, обдавая лицо брызгами. Где-то пахло гарью и мокрой резиной. Снова начинался дождь.

Пошевелиться удалось лишь со второй попытки. Ограждение моста дрожало и двоилось перед глазами, далеко внизу глухо плескала вода.

Уцепившись за стальную решётку, Джи сел. Запрокинул гудящую голову. По лицу текло – то ли дождь, то ли кровь. То ли всё вместе.

– Крошка... – он прокашлялся, – Крошка, набери Сесил.

SMP молчал. Джи скосил глаза влево – кожаный ремешок по-прежнему удерживал на запястье искорёженный корпус «помощника». Осколок закалённого стекла, звякнув, отвалился с разбитого дисплея.

Ударопрочный, значит. Ну-ну.

Оглушительный вой сирены заставил поспешить. В полусотне метров слева за маревом дождя полыхал огромный железный костёр – всё, что осталось от бедной «Шкоды». Полиция уже здесь – пора убираться, пока мост не закрыли.

Запахнув куртку, Джи кое-как выпрямился и побрёл вдоль парапета. В груди ныло, при каждом шаге болью отдавался левый бок, встретившийся с перилами моста. Умник бы наверняка развопился. И влил в кофе порядочную порцию виски, в ванну – какой-нибудь нехитрый анестетик, а дверца холодильника с «ферритом» – сто к одному – оказалась бы «случайно» приоткрытой... Заботливая мамаша. Но, кажется, на этот раз мамаша оставила свой автомат в кладовке. А в дом забрался кто-то большой и злобный... иначе как объяснить молчание умника? И как, дьявол их всех раздери, объяснить отказ систем «Шкоды»?

Вокруг догорающей машины суетились полицейские. Держась противоположной стороны моста, Джи наклонил голову и сунул руки в карманы, надеясь, что со стороны выглядит обычным припозднившимся олд-йоркцем, так некстати угодившим под дождь.

Капот «Шкоды» превратился в спрессованный металлолом. Лёгкий мобиль смяло, как осенний листок под ботинком, когда «Шкода» встретилась со стоящей впереди фурой. «E-I-S Express». Джи усмехнулся. Совпадений не бывает...

От удара фуру сдвинуло вперёд, и передние колёса застыли точно за стоп-линией. Один из массивных аккумуляторов «Шкоды», сорванный с креплений под днищем, валялся рядом с корпусом.

Щуплый мужичок в форменной жилетке «Экспресса» размахивал руками, порываясь сунуться к полыхающей машине.

– ...стоял на красном, – донеслось до Джи, – и тут эта сзади...

Джи ускорил шаг, косясь на полицейских. Те уже перекрыли обе полосы. Издалека донёсся визг пожарных сирен.

«E-I-S Express» всегда опаздывает.

***

– Я не могу беспокоить наших жильцов в такой час!

– Она ждёт меня.

– Если она вас ждёт, почему бы вам самому не позвонить ей?

Джи скрипнул зубами. Пожилая дама за стеклом демонстративно отвернулась к вазе с ирисами. С величайшей осторожностью вынула поникший букет и водворила на его место свежий. На фиолетовых лепестках дрожали серебряные капли.

Через три дня лепестки пожухнут, и всё повторится.

Через три года эта суровая дама пожухнет окончательно, и на её место придёт кто-то посвежее. Рокировка. Господь, играющий в шахматы с Дьяволом. Люди приходят и уходят. Меняются как цветы в вазе.