Кощей

Начало

Где тропинка, что ведет сквозь бесконечность неба?

Там Вселенная твоя, где я ни разу не был...

Омела

Давным-давно...
 

Казалось - это буйный ветер летел по ночному лесу, срывая листву и верхушки дремлющих трав, ломая спутанные ветви, столь густые, что даже двурогий месяц не сумел продраться сквозь них и замер, изогнувшись, будто рыбина, угодившая в рыбацкую сеть.

Но нет -  то был не ветер!

Два всадника мчались во весь опор по тропе, петляющей среди вековых стволов. Кони храпели, злобно кусали железные удила, а упругие ветки хлестали их, что есть мочи, по мордам и взмыленным крупам. А уж как доставалось всадникам! Но те лишь сильнее жались к лошадиным гривам, вглядываясь вперёд.

Скакали долго и остервенело, и бег их, казалось, мог длиться бесконечно, но у росстани, внезапно рассыпавшейся на три дороги, коней осадили.

- Тарх, узнай – далеко ли погоня? – глухо воскликнул тот, чей чёрный дощатый доспех блестел в лунном свете перьями ворона, а горделивая осанка пришлась бы впору любому королю.

Его спутник, коренастый и широкоплечий колдун, с руками, как корневища дуба, - ловко соскочил с лошади и, не отпуская узды, присел на колено. Медвежья шкура, покрывавшая плечи вместо плаща, и грива спутанных рыжих волос придавали Тарху жутковатый вид.

- Кощей, они уже близко! – хрипло молвил он, прижав ладонь к земле и чуя, как по руке, до самого локтя, непрерывными волнами накатывает дрожь. – Нам нужен Проводник! Иначе, сгинем в пламени Пекла!

Он поднял глаза, встретившись взглядом с чёрным всадником. Тот едва заметно склонил голову, покрытую куколем, соглашаясь. В лучах месяца тускло блеснула свинцовая личина – на ней лежала печать холодного спокойствия и отрешённости - как у покойника. Казалось, что скрывавшийся под маской человек не принадлежит этому миру.

- Как думаешь, Язя поможет? – воскликнул Тарх, поднимаясь и смахивая с рассеченного лба бисер кровавого пота.

- Сейчас узнаем, - прозвучал, как всегда, тихий ответ.

Кощей плавно развёл руки. Неожиданно и яростно подул холодный ветер. Деревья жалобно заскрипели, согнулись; злобные ветра, вынырнув из ниоткуда, принялись клочьями вырывать листву, да так, что лесная чаща ту же вмолилась о пощаде, потянув к месяцу трепещущие плети. Рыжий колдун глянул на спутника и в ужасе отвернулся. Чёрный уголь! - вот что теперь заполняло глазницы Кощея, и этот уголь разгорался на ветру, выбрасывая в ночь оранжевые искры. Тарх многое повидал в жизни, но от этого жуткого, испепеляющего взгляда в его жилах всякий раз леденела кровь.

Тем временем доспехи Кощея сделались прозрачными, словно отлитыми из стекла. Под ними показались рёбра и грудная клетка, в глубине которой, как в горниле растопленной печи, сокращалось могучее сердце. Из-под костяка повалил жирный дым и за мгновение окутал фигуру всадника, словно клубок гигантских чёрных змей. В изменчивом удушливом мареве поплыла голова, увенчанная невесть откуда взявшейся свинцовой короной, и жуткая личина, из глазниц которой, словно отравленая кровь, сочились струи мрака.

- Язя – это я! В моих руках нет ни камня, ни оружия! Мне нужна твоя помощь! – раздался громогласный голос Кощея. - Конь под ним нетерпеливо тряхнул головой и ударил копытом о землю. Лязгнула червлёными кольцами узда. – Помоги, прошу тебя! Нам нужен проход в Навь!

Тарх обернулся – погоня приближалась. Позади слышался чудовищный треск и грохот, будто кто-то колотил в огромный барабан - от этих ударов поднимались столбы пыли, застилая очи звёздам. Что-то чудовищное приближалось с Севера - сила, от которой в страхе бежали звери, и стонал ночной лес.

- Ты зови, зови, Кощей! – проревел Тарх, и схватился за рукоять притороченного к седлу топора, - а я, покамест, гостей повстречаю. 

Скрипнули стиснутые зубы. От кончиков пальцев к острию топора зигзагами побежали электрические разряды, и через мгновение острое, как бритва, лезвие осветилось голубоватыми языками магического пламени. Тарх наклонил голову, прикрыл веки, глубоко вдохнул - на мгновение его лицо смягчилось. Но когда открыл глаза, те бешенно сверкнули, и жесткие складки вновь избороздили лицо, искривили губы гримасой ярости. Что ж - этот час станет роковым не только для него, но и для пары дюжин врагов. Вряд ли Тарх мечтал о смерти, но о смерти в бою - несомненно!

Чёрный всадник его не слушал и продолжал всматриваться в лесную чащу. Впереди ничего не происходило. И тогда свинцовые губы личины сложились в презрительную улыбку. Так показалось... Правая рука, унизанная перстнями-жуковинами, потянулась за спину – оттуда выступала рукоятка меча, левая натянула повод, чтобы развернуть коня навстречу приближающимся врагам, как вдруг – на ближайшей ели качнулась ветка. Сова-неясыть слетела оттуда и, распластав крылья, бесшумно заскользила над землёй.

- За ней! – утробно и страшно скомандовал Кощей, и Тарх, не заставляя долго ждать, вскочил в седло и ударил коня в бока.