Кызыл Орда

Здесь всегда было неспокойно. Страна эта имеет непредсказуемый переменчивый норов, как русло реки Чу весной. В любой день жди беды. Бытовая свара, личный конфликт из-за незначительной суммы денег — порой мгновенно, со скоростью степного пожара, перерастают в стрельбу, погромы и оголтелую беготню. Здешней земле требуется лишь малейший повод, искра, чтобы показать свой бунтарский удалой дух.

Ничего удивительного, что когда в Бишкеке разрослись митинги у Белого дома, и в очередной раз сменилась власть, когда новый клан Тажибаевых выдавил старый клан Омуралиевых, когда начали назначать своих губернаторов и мэров для пущего контроля на местах — город Токмак взорвался. Давно все ждали такого периода безвластия и возможности безвозбранно пограбить магазины, отжать приглянувшиеся автомобили, показать кто здесь главный.

Но в этот раз дело обстояло особенно жарко. Слишком долго продолжался кризис в родном Кыргызстане, слишком обеднели семьи, слишком озлобились люди, слишком мало переводов слали мозолистые руки рабочих, слишком часто возвращаясь домой ни с чем: из холодной полицейской России, из потогонного заводского Китая из жадного байского Казахстана.

После серии точечных грабежей, давно примеченных целей, и народного стихийного мародёрства, разухабистостью и массовостью больше похожего на национальную забава, ближе к ночи без лишних анонсов несколько десятков шустрых бойцов захватили администрацию Токмака, выгнав оттуда пинками последних прозаседавшихся. На следующий день некто Асилбек Сабиров объявил себя полноправным хозяином города. Что же про него известно, чем он славен?

В последнее время он руководил обширным ынтымаком, промышлявшим экономическими преступлениями — фальшивыми кредитами, серым обналичиванием, отмыванием грязных денег. До этого успел посидеть в узбекской тюрьме за разбой. Ещё до того — побывать помощником депутата из Жогорку Кенеш и руководителем фонда, распределяющего западную гуманитарную помощь. Ещё ранее — профессиональным спортсменом, борцом и даже преподавателем куроша в детско-юношеской школе. И вдобавок успел жениться три раза. Колоритным и авантюристичным был этот человек. Отличался повелительным, но немногословным стилем менеджмента, большим ростом, богатырским телосложением, имел странные желтовато-зелёные почти кошачьи глаза и разбитые уши пельменями.

Низвергнутый президент Даулет Омуралиев через авторитетных чуйских воров вышел на лидера Токмака и предложил тому поход на Бишкек, дабы вернуть утерянные полномочия. Сабиров согласился, но выдвинул условия: его люди должны быть хорошо вооружены и иметь подходящий транспорт, а не на алюминиевых легковушках въезжать в столицу. На следующий день была благополучно разграблена воинская часть национальной гвардии под Бишкеком — вся техника захвачена и угнана, что была на ходу, также вывезено несметное количество стрелкового оружия и патронов. Гвардейцы сопротивления не оказали и разбежались, или, поговаривают даже, присоединились к нападавшим. А все офицеры части в ключевой момент таинственным образом исчезли, будто их и не было.

Американцы и русские, имевшие когда-то авиабазы Манас и Кант вокруг Бишкека, соответственно, влияние в тянь-шаньской республике — давно ушли. У Временного правительства было много сторонников в столице, продемократической молодежи и богатеньких, поддерживающих болтливого энергичного Тажибаева. Но совсем не имелось оружия и комбатантов. Милиция сохраняла нейтралитет, наблюдала за схваткой и вмешиваться не собиралась. Оттого все волей-неволей присягнут новому хозяину вскоре. Власть валялась на площади Ала-Тоо и достаточно было пятисот верных воинов на стальных БТРах, чтобы её присвоить.

Длинная колонна вторглась в Бишкек рано утром, мимо страшной горной стелы Аска-Таш на въезде. На многих боевых машинах были длинные красные полотнища флагов. Нет, они не косили под коммунистов, не несли транспарантов о пролетариях, а из головного БТРа громыхала современная музыка, какой-то индийский обработанный даб, а не “Вставай, страна огромная!”, видимо, чтобы разбудить жителей, а может быть просто ради форсу. Но вереница смотрелась зловеще и величественно — красный селевой поток шёл к центру города.

Одноэтажные дома постепенно сменились многоэтажками. Люди высыпали на улицу или прилипли к окнам. Старые и молодые, мужчины и женщины, они глазели и пытались спросонья осознать роковое событие, чувствуя важную историчность происходящего. То, о чём каждый из них потом будет рассказывать, спустя много лет, повторяясь или сочиняя лишнее — я тогда был там и видел собственными глазами, как всё начиналось.

Ревущие двухсотсильные бронетранспортёры. Суровые, вооружённые автоматами и пулемётами люди восседали на броне в новенькой униформе со складов. Красные флаги по бортам, без герба-тюндюка — одно лишь кровавое полотно. Знамение. Знак смутной будущей катастрофы, но того сорта, которым люди сперва радуются, видя в перемене эпох шанс найти себе более удачное, приспособленное место в жизни. Некоторые опознали в красных флагах возрождение твёрдой власти, способной навести порядок посреди анархичных времён. Отменить глупую демократию демагогов, копошения одинаковых бесполезных партий политиканов. Пусть всем заправляет один лидер, Голова и его подручные. Иным мерещилось, что сегодня здесь, если не СССР, то видоизменённый евразийский союз вновь собирал своих детей в единый кулак, в могучую силищу, способную размазать врагов каменной поступью великана. Другие узнали в простом красном — старинный киргизский цвет кыргу из эпоса, объединение, символ конфедерации сорока древних племён, общетюркский патриотический цвет гордости и доблести. Прочим красный и оружие ничего хорошего не обещали, но бессознательно внушали полную молчаливую покорность. Так выглядит настоящая власть.

Их стали называть Кызыл Ордой — то есть красными войсками и красной властью.