Лошадь

Лошадь

Закрываю глаза и снова вижу. Вижу, в твоих отражениях, в твоих глазах, в красных и зеленых пятнах, остающихся на сетчатке, как прозревший слепой, на ощупь, вижу и ощущаю.
А у дураков свое счастье. От понимания к самому счастью ничего не прибавляется. Просто, есть понимание, а есть глупое счастье. Или ничего нет. Даже понимания.
Я не знаю, что там дальше. Точнее, я знаю, что там дальше, не знаю почему это дальше у меня никуда не идет. 
Звонок раздался внезапно и растекся в ширь, хлопнув пустыми ладошками по ушам. Чувствительно приложил.
Меня нет дома.
Кто-то настойчивый наяривал хоккейные ритмы на электрическом звонке.
А меня - нет.
Вокруг полным полно больных людей, много нездоровых и задумывающихся о своем самочувствии. К сожалению, да. И для нас всех это не секрет, да.
Я и сам себя как-то не уверено чувствую. 
Глаза отвожу, не прячу, а именно отвожу. Мало ли что увидишь, мало ли что почувствуешь, почувствуешь и пожалеешь.
Когда я обрезал себе большой палец на левой руке, у меня немного сбойнул общий счет. Словно прислали не счет за газ, свет, воду, тепло, интернет и домофон, а маленькую квитанцию на оплату по долгам жизни. Вам нужно оплатить до окончания расчетного периода. оплата принимается в ДД и ПП. 
Впрочем, это случалось и раньше. 
Например, когда я топором отрубил себе январь, но не весь, а укоротил до размера февраля. И ничего. Подумаешь, января стало чуть-чуть меньше. Потом и февралю досталось. Искривился он, потому что вывернулся палец из сустава, но - я, я его ввернул обратно и теперь февраль есть, но немного кривой и немного на погоду ноет. 
Ну, такая теперь погода в феврале, чего уж..
Поэтому я люблю лето. там у меня все ровно. И осень ровная, а зима сейчас стала хуже. Но, понимаешь, я счастлив. Счастлив, что в моем городе нет метро, нет ни одной его ветки, нет ни одного кольца. У кого-то есть, а у меня нет. Счастлив, что можно на работу пешком, а можно и не пешком, кругом у нас можно пешком и не пешком.Вот же, вот же оно, счастье.
Нет. Меня. А счастье - есть. У дураков свое счастье. Когда затылком чувствуешь восход, висками чувствуешь перемену погоды, лбом чувствуешь перемены жизни, а боль напоминает, что ты все еще живой.
Вот же, упорный.
И кто там?
Мне кажется, что людей просеивают. Как зерна от плевел, только людей. Отделяют в соответствии с поступками, дают возможность выбрать правильный ответ. Только любой ответ будет правильным и неправильным одновременно. Просто потому, что выбрав, уже ничего не изменишь.Так и пойдешь от одного однозначного выбора до другого.
Да кто там?

На стук копытом в дверной косяк думаешь, что это - лошадь. Почему именно лошадь - для меня непереводимо, но именно лошадь. А потом, вдруг, мелкой и от того - особенно зябкой дрожью приходит понимание. Какая лошадь! На четвертом этаже и в половину двенадцатого! Это - менты, облава, шмон и град. Хоть. Не хоть. Что угодно - только не лошадь. Но может - пони?
- Кто там? - как же я ненавижу этот козлетон испуганный.

- Открывыпадыван.
- Я спрашиваю Вас кто вы такой? - метала нужно побольше, матана поменьше.
-... - ? - ...ля! 
"Сам такой, вще..." 
Почему все двери, которые открываю я - скрипят? А когда мне - свистят или молчат. 
- Т.К.О? - Конь в пальто.

- Заходи, коль пришел...

Несвобода много противнее абсолютной свободы.Неприметнее. Строже. Завистливее. Кому не хочется щедрости? Абсолютно неважно чьей! А ты вынужден считать. Всякий раз, всякий случай. Бессмертие моих произведений не может быть приравнено к сложению и вычитанию мелочи из считанного. Остаток - не делится. Если бы он делился , многие были бы счастливы, и стали бы щедры к другим, и стали бы великодушнее. 
В прочем, умножая не приумножить. Когда - то я думал, что воровство - это весело, это - элегантно и красиво. Особенно, если воруешь не от того, что тебе есть нечего, а из любви к искусству. Более мерзкого занятия нет. Разве что... Продать нарисованную некрасивую лошадь.

Хорошо, что ты открытая, настежь распахнутая, даже если уверена в том, что ты закрываешь-ся. Распахиваешь глаза в стороны, во все стороны горизонта, а тут - соринка, сорри. Тут - пыль. Злая стеклянная пыль. И слезы текут сами, сливаясь в ручьи, реки, моря. Вода, чтоб испариться должна парить от тепла и света. Что же тут поделать. Точечному источнику трудно жить в футляре. Невозможно без воздуха. Счастливы проживающие свои жизни как чужие, но не для всех такое счастье. Не для всех. Многие переживают чужие жизни как свои. И если со своей понятно. Куда денешься? С чужими, ставшими своими, трудно. Фактически, обнимаешь весь мир стоя на табуретке. Воспитание чувств у бесчувствия или малочувствующих. Да, Бог с ними. Главное - твоя жизнь тоже нуждается в тебе. Помни и люби. 

Если и есть что-то в этой жизни стоющего, так это любовь. Не животное чувство, а ощущщение, что ты задыхаешься от счастья. Дурацкого счастья. Счастья дураков.