Мышка

Мышка

— А ну стоять, сука, — кричали сзади догоняющие меня парни. Запах алкоголя и сигар, который источали эти мерзавцы, я чувствовала даже в двадцати метрах находясь от них. Их было трое. Высокие и мощные, но я была быстрее и проворнее, поэтому, увидев как какой-то мужик ключом открыл подъезд и намеревался зайти в него, я тут же проскочила в здание вместе с ним. Дверь захлопнулась и с той стороны послышались крики и мат, изрядно выпивших парней. Они ещё постояли и пообзывали меня крайне не лестными словами, которые я пыталась не слушать, прижав ладони к ушам и напевая себе под нос детскую песенку, которую часто мне пела в детстве бабушка, когда я ночью боялась спать одна. Сквозь мат я уловила звуки домофона. Эти мерзавцы хотели взломать его, но у них ничего не выходило. Цифры, которые они вбивали, оказывались не верными. Тогда один из них пнул ногой дверь. Ругнувшись на последок, они ушли, хохоча во все горло и проклиная меня. Я была в безопасности и теперь могла вздохнуть полной грудью и отдохнуть. Ноги подкосились и я рухнула на холодный пол. — Спасена, — прошептала я и зашипела от боли. Облизнув пересохшие и изрядно потрескавшиеся губы, я почувствовала вкус метала во рту. Провела кончиком указательного пальца по нижней губе и поднесла его к свету. Кровь. Эти мерзавцы разбили мне губу. Рукавом куртки, которая как попало висела на мне, я резкими движениями стерла кровь с губ. Попытки оказались тщетны, кровь не останавливалась. Тогда я приложила край куртки к губе и стала ждать, когда кровь перестанет идти. Я старалась вести себя спокойно, сдержанно и не в коем случае не разреветься, этим самым показывая свою слабость. От пола шёл мёртвый зимний холод, как никак зима. Январь. Я попыталась подняться, но ноги будто наполнились свинцом, не желая мне подчиняться и то и дело тянули меня обратно вниз. Внизу живота очень сильно болело. Было такое ощущение, что меня просто на просто разорвали пополам. Если я так и продолжу сидеть на холодном полу, то так и не долго заболеть, а у меня тем более иммунитет слабый и я быстро поддаюсь болезни. Я, ухватившись за стенку, вновь попыталась привести ноги в чувства. И когда мне это почти удалось, послышался щелчок и в подъезд вошёл молодой парень с пакетом. Сначала я подумала, что это те самые вандалы нашли способ как забраться в подъезд, где от них пряталась я, но убедившись, что этот парень не из тех, я немного успокоилась и вздохнула с облегчением. Парень был занят чем-то в телефоне и не заметил меня. Прошёл мимо, взобрался по лестнице и скрылся из моего поля зрения. А я думала, что он поинтересуется, что это молодая девушка делает в его подъезде, еле стоя на ногах и с испуганными глазами косясь на дверь. Значит прошло время доблестных рыцарей и благородных джентльменов. Я встряхнула головой и спиной припала к стене. Дыхалка у меня сбилась из-за долгой беготни по городу. Если бы не частые тренировки после школьных занятий, я бы и километра не смогла бы пробежать, а так почти четыре бежала. Хорошо, что пацаны были те пьяные, а то если бы трезвыми оказались, то я бы здесь сейчас не стояла, так как меня бы догнали уже на сотом километре. Живот предательски заурчал, напоминая мне, что я с самого утра ничего не ела. О Господи. Только этого сейчас не хватало. Где же я еды раздобуду, если, во-первых, у меня нет денег, а во-вторых, магазины в это время уже закрывают? Ответ, нигде. К тете Свете идти — не вариант, так как она сразу позвонит органам опеки и меня вернут в детдом. Так что нужно найти другой вариант, как дожить до утра и не замерзнуть. Но вот как? Стоять в подъезде тоже не вариант, но нужно как-то выкручиваться. Живот опять завёл свою шарманку и я сдержать это уже не могла. Есть хотелось очень сильно. Это, кстати, меня и подтолкнуло к решению идти к тете Свете. Главного чтобы она меня накормила, а с вопросами ее я как-нибудь разберусь. Придумаю что-нибудь. Тут мне сыграла на руку женщина, которая выйдя из своей квартиры, направилась к выходу. Я проскочила на улицу за ней. Было тихо. Медленно и не торопясь шёл снег, заметая следы, которые в скором времени становились совсем не видны. Я сделала глубокий вдох, наполняя свои легкие зимним воздухом и закрыла глаза, потом медленно выдохнула и разлепила, успевшие уже замерзнуть, ресницы. Дом тети Светы находился, примерно, в километре от места, где я сейчас нахожусь. Засунув окоченевшие руки в карманы куртки и уткнувшись носом в воротник, я пошагала на улицу Газовиков. Если вы подумали, что на этой улице живут газовики, то вы ошибаетесь. Так просто улицу назвали в городе Похвистнево. Я шагала медленно, так как ноги ещё болели и отказывались идти быстрее. Приходилось их заставлять хотя бы подниматься на сантиметров десять над землёй, чтобы ненароком не спотыкнуться об выпирающие из под снега камни, которые так и стремились заставить меня упасть. Было тихо. Слышны были только жужжание двигателей автомобилей и негромкое завывание ветерка в кронах деревьев. Ничего не предвещало опасности, но, как говориться, в тихом омуте черти водятся, как и в моём случае. Я заметила мелькающие силуэты возле, напротив стоящих от меня, многоэтажек. Фигуры становились все тетче и тетче и больше стали напоминать очертание людей. Меня пробралась дрожь, когда эти люди начали приближать ко мне, а в нос ударил знакомый запах дорогого парфюма вперемешку с алкоголем. Я с быстро колотящимся сердцем зажала нос рукой и сделала шаг назад. Готова была сделать ещё один, но мои ноги окончательно перестали меня слушаться. Их как-будто приковали к земле толстыми цепями из чистого металла, который невозможно разорвать или сломать. К горлу подступил горький комок с размером с кулак, мешающий даже произнести какой-либо звук, не говоря уже о слове или фразе. Глаза начали бегать, пытаясь найти какой-нибудь выход из случившейся ситуации пока эти пьяные мрази ещё не успели добраться до меня. Выход найти не получилось, так как не успела я моргнуть глазом, как оказалась в чьих-то грубых руках, которые сжимали меня так сильно, что аж было слышно как хрустят кости. Я силилась сделать хоть какие-нибудь попытки вырваться из сильного кольца рук пьяного мудилы, но сил оказалось недостаточно. Когда я поняла, что это конец и скоро я увижу свет в конце тоннеля, сознание стало покидать меня. Запах алкоголя сильно ударял по моему чувствительному носу, от чего меня чуть ли не наизнанку выворачивало. Хотелось спрятаться, убежать, исчезнуть, чтобы не испытывать мучительной боли и унижение, но мои мысленные крики о помощи не были услышаны и эти твари с нахальными мордами начали сдирать с меня одежду. Мои попытки их остановить были безрезультатными — это их только веселило. Я открыла рот, пытаясь произнести хотя бы что-то похожее на крик, но выходило только жалкий писк, схожий со звуком мыши. Парни расхохотались над моими жалкими попытками позвать кого-нибудь на помощь. По щекам потекли слёзы, свидетельствующие о моей безысходности. Деваться было некуда и никто не спасёт меня, так как никому нет дела до девчонки, которая в этом городе стала известна под статусом шлюхи или шкуры, как кому угодно. — Девчонку отпустите, — раздался откуда-то голос. Все пьяницы разом развернулись и открыли мне небольшой вид на того, кто все же не побоялся заступиться за мою честь. А дальше прошло все как в тумане. Парень, который держал меня, резко отпустил и я больно упала на колени. В глазах все плыло и не было видно, кто одерживает вверх. Потом чьи-то сильные руки подняли меня и прижали к груди. По запаху можно было сразу определить, что этот человек не был из той пьяной компашки, так как от него шёл приятный аромат кофе. Затем мрак и никаких ощущений. … — Святослав, будь добр сходи по быстренькому до магазина и купи продуктов строго по этому списку, — сказала мама и вручила мне длиннющий листок, на котором было красиво написаны названия продуктов, которые я в жизни не встречал. — Хорошо, — коротко сказал я и, сложив список в четыре раза и взяв деньги, покинул квартиру. На поход в магазин у меня ушло пол часа. Пол часа моего драгоценного свободного времени, которое я хотел провести за игрой в компьютерные игры. Но выбирать не приходиться. Если мама говорит что-то сделать, то ты разбейся, но сделай то, что она велит, если не хочешь до конца своей жизни слышать ее нытье о том, что я никудышный сын, который не ценит и не бережет свою единственную мать. Войдя в свой подъезд я застал такую картина: какая-то девушка или даже эта могла быть девочка, стояла облокотившись на стену, и пугливо так посматривала на дверь, в которую я вошёл. Спрашивать у этой девчонки, что случилось, было бы простой тратой времени, так как я знал этих девчонок. Спрашиваешь у них «вам плохо?», а они отвечают «со мной все в порядке». И вот так всегда. Не исключено, что и на этот раз я услышу что-то на подобии этого. Поэтому я сделал вид, что что-то заинтересованно рассматриваю в своем телефоне и не вижу этой странной девчонки. Быстро миновав три этажа, я наконец добрался до своей квартиры. Мама счастливая, что все, что она просила, было купленной, выхватила из моих рук пакет и убежала на кухню. Я же никак не мог забыть эти полные страха глаза, которые довелось мне увидеть. Тут то у меня и проснулась совесть, которая кричала мне « Дуй скорее к этой девчонке!» Я не стал противится и, крикнув матери, что я скоро приду, покинул квартиру. На том месте, где стояла эта девушка, сейчас ее не было и я уже хотел плюнуть на это все и вернуться обратно в свою обитель, но потом вспомнил, что эта особа еле стоит на ногах и не могла далеко уйти, поэтому выбежал из подъезда. Искать незнакомку не стоило, так как я увидел ее за соседней многоэтажке в крайне щекотливой ситуации. Один из парней держал ее, пока его друзья стремительно лишали ее одежды. Я этого вытерпеть не мог и решил поиграть в героя. Когда все закончилось и обидчик были жестоко наказаны, я аккуратно взял девушку на руки. Та уткнулась мне носом в грудь и сжала своей маленькой ручкой рукав моей рубашки. Я ухмыльнулся, глядя на это хрупкое маленькое создание, которое было подвергнуто насилию. Какой же нужно быть мразью, что бы вот так искалечить тело этой малышки. Девочка заерзала у меня на руках. Видимо, от холода, так как она была почти раздета. Я присел на корточки, усадил малышку на свои колени и скинул со своих плеч куртку. Потом я укутал ею девушку и пошёл дальше. Сказать, что моя мама не была в шоке, это значит ничего не сказать. Она всполошилась, когда услышала о том, откуда она. Начала бегать и хлопотать. Я остановил маму и попросил найти аптечку. Я же отнес девушку в свою комнату и уложил на кровать, а дальше оставил все заботы матери, которая выпроводила меня из собственной комнаты со словами «Нечего глазеть». Я пожал плечами, мол я и не собирался, и пошёл на кухню. Через пол часа мама зашла на кухню и встала возле плиты. — Как она? — поинтересовался я у матери о состоянии девушки, сидя на стуле и постукивая чайной ложечкой по столу. — С ней все нормально, если это можно сказать так, — ответила мама, так и не обернувшись. — Что ты имеешь в виду? — С насильничать те поганцы всё-таки успели, — тихо сказала она и сжала кулаки. Так как моя комната была уже занята, я решил расстелить себе на диване в гостиной, но мама посоветовала мне остаться на ночь с девушкой. По ее мнению, наша гостя могла проснуться и испугаться. И таким образом, я достал из шкафа старый матрас и положил его возле кровати. Постелил себе и уже был готов выключить свет, как моя рука остановилась, а глаза начали завороженно разглядывать жертву насилия. Она была маленькой и хрупкой. Кожа белая, словно снег. Волосы пепельного цвета. Многие называют такой цвет крысиным, но я больше предпочитаю называть его пепельным, так как такое сравнение больше подходит. Ресницы девчушки чёрные и густые, а губы аккуратные красные. Может такой оттенок губ появился из-за разбитой губы? Может. Кое-как оторвавшись от лица девушки, я выключил свет и лёг на своё место. Повернулся на правый бог, спиной к кровати и уснул. Сон мой был не долгим, так как я заметил какое-то движение в комнате. Резко вскочил и врубил свет. Возле двери стояла девушка и, как мышь, которая увидела кота, уставилась на меня. Она что-то хотела сказать, но я не услышал ее голоса, а только нечто похожее на писк мыши. Глаза у девушки стали с размера кофейной чашки. Спиной прижалась к двери и начала нащупывать ручку, но я остановил ее попытки покинуть комнату, накрыв своей ладонью ее кисть. Девушка вздрогнули и хотела высвободиться. — Не бойся, я не причиню тебе никакого вреда, — заверял ее я, стараясь медленно и незаметно для нее отвести от двери обратно к кровати. Но девчонка была очень упертой и начала слабо сопротивляться. Я убрал свои руки с её и сделал жесть, что не держу ее. Та быстро открыла дверь и выбежала из комнаты. Как выбежала…ну она пробежала несколько метров и упала. Я подскочил к ней и взял на руки. Девушка брыкалась. — Хочешь, чтобы я тебя уронил? — грубо сказал я глядя ей в глаза. Та, видимо, поняла, что со мной шутки плохи и покорно позволила себя унести обратно. Я усадил ее на кровать и сел на карточки рядом с ней. — Ну и как зовут тебя? — поинтересовался я, пытаясь поймать ее глаза, которые она старалась от меня спрятать. Девушка промолчала. Я расшифровал ее молчание, как не желание разговаривать со мной. Ну я же настырный, поэтому так просто от нее не отстал, задавая один и тот же вопрос много раз, пока девушка не сдалась: — Дана, — выкрикнула она и зажала рот ладошками. Походу я ее так сильно на нее давил, что она даже громкость своему голосу прибавила. — Очень приятно. — Я протянул ей руку для пожатия. — А меня — Святославом. Девушка посмотрела на мою ладонь и как-то боязно пожала ее. Я же, как только маленькая ладошками коснулась моей большой и немного шершавой, сжал ее. — Ай, — взвизгнула Дана и попыталась выдернуть свою руку. Я резко отпустил ее. Девушка начала потирать больное место. — Извини, — виновато опустил я голову. Я и не думал, что она такая чувствительная. Даже слишком. — И так, кто ты такая и где живёшь? — задал я ей очередной вопрос и стал ждать ответа на него. Дана больше не проронила не слова, что крайне меня разочаровало. — Ладно, если не хочешь говорить, не говори. Настаивать не буду. После своих же слов я встал и направился к выходу. Остановившись около двери, я сказал девушке, что буду спать в гостиной и если ей что-то понадобиться, то она может обратиться ко мне. Девушка легла на кровать и прижала колени к груди. Я тяжело вздохнул и вышел из комнаты, но перед тем как это сделать, услышал урчание живота. Не у меня, а у малышки. — Проголодалась, — улыбнулся я. — Сейчас схожу на кухню и принесут чего-нибудь пожевать. Через минут пять Дана с аппетитом уминала мамину стряпню. Наблюдать за этим было одно удовольствие, так как девушка ела аккуратно, стараясь не запачкаться. После позднего ужина она зевнула и улеглась, а через несколько минут уже было слышно сопение. Я взял грязную пустую посуду и вышел из комнаты. Остановился, когда до моих ушей дошёл тихий голос девушки: — Спасибо. Я улыбнулся и поспешил избавиться от посуды и лечь уже спать. Утром Дана уже не отталкивала меня. А с мамой моей нашла общий язык. Свой адрес девушка так и не говорила и меня это натолкнуло на мысль, что она не хочет возвращаться домой или же просто на просто чего-то биться. Я не стал приставать к ней с расспросами о ней, а просо довольствовался тем, что появился человек, который способен скрасить мою жизнь. С Даной мы очень скоро подружились и каждый вечер проводили вдвоём на диване перед телевизором. Мы не вникали в суть фильма, наши мысли давно уже были не здесь. Я не опровергаю тот факт, что меня безумно тянет к этой пугливой мышка. И мне бы хотелось стать к ней ещё хоть на капелька ближе. Она мне ничего не говорит о себе и мне временами кажется, что она мне не доверяет. Вот как, скажите мне на милость, убедить ее, что я готов выслушать ее и помочь ей? Она замкнутая и тихая, маленькая и хрупкая. Такая, какую охото защищать и оберегать ото всех и от всего всю жизнь. Я не понял, когда успел влюбиться в нее по уши. Просто мне с ней спокойно и приятно находиться рядом. За неделю она стала для меня самым родным сердцу человеком и отпускать такое сокровище выше моих сил. Но все же вскоре нам придётся попрощаться, так как в скором времени ее будут искать родители и наверняка заберут ее домой. Однажды мои самые страшные опасения явились на яву. Как обычно мы с Даной сидели вечером на диване и смотрели забавную передачу по телевизору. Вдруг у нее зазвонил телефон впервые за несколько недель. Девушка ушла на кухню, а вернулась оттуда какой-то странной. — Мне надо ехать домой, — сказала она и пошла в прихожую одеваться. Я прибывая в шоковом состоянии не сразу понял, что нужно делать. А когда разум ко мне вернулся поспешил за девушкой, которая уже готова была покинуть дом. — Дана, мы больше с тобой не уведемся? — старался выглядеть более спокойной, спросил я. Та лишь пожала плечами. И больше не взглянув на меня закрыла дверь. Слышно было, как стучат ее каблуки, когда та сбегала по ступенькам вниз. Эти удары отразились нестерпимой болью в сердце. «Соберись, тряпка!» — кричал мой внутренний голос. «Если ты сейчас не побежишь за ней и не скажешь о своих чувствах, то придётся ждать следующего шанса, которого может и не быть.» Я сжал кулаки и в моих глазах отразилась решительность. Схватил куртку и бросился вдогонку за своей любовью. Я не знал куда надо бежать, но мой внутренняя интуиция вела меня. Мне лишь оставалось довериться ей. Остановился возле многоэтажки, чтобы перевести дух и услышал чьи-то голоса. — Всё-таки пришла? — Это радует. — А ты смелая. Голоса принадлежали парням. Я заглянул за угол здания и увидел троих парней, которые окружили мою Дану. — Шлюха, — презренно сказал кто-то и я прищурил глаза, чтобы хорошенько разглядеть его. Это оказалась девушка. — Что, нового хахаля подцепила? — съязвила она и злобно улыбнулась. Я стоял и сжимая кулаки. Мне нужно было узнать кто эти люди и чего они хотят от Даны, поэтому я начал наблюдать. Брюнетка подошла к Дане и ударила ее по лицу. Вот этого я стерпеть не смог, поэтому выбежал из своего укрытия и прикрыл Дану собой. Все присутствующие, наверное, и не думали, что тут появлюсь я. — Герой, — усмехнулась девушка, а парни рядом с ней рассмеялись. — Только вот не ту ты защищаешь. Ты знаешь, что она спит со всеми парнями? Не знаешь? Так вот теперь узнал. У меня был парень, так она его увела. Так что жертва здесь я, а не она. — Это она выкрикнула и ее лицо перекосило от злости. — Я сам буду решать, кого защищать, — твёрдо заявил я и прижал дрожащую от страха Дану к себе. — Я люблю ее и, как по мне, так это она здесь является жертвой. Если бы твой парень тебя любил, он бы не ушёл. Этим своими словами я поставил девушку на место. — А вам то, о она сделала? — поинтересовался я у стоящий рядом парней. — Вообще-то ничего. Нам Анька сказала, чтобы мы ее как следует проучили. Я зло сверкнул глазами. — Мы вообще не хотели в этом участвовать, но у нее, — показал на брюнетка пальцем, — полно на нас компромата, который она может предъявить нашим родителям и полиции. — Не бойтесь, не предъявит. Если попытаться это сделать, то я знаю где ее искать. Девушка нервно сглотнула и сделала шаг назад, а я довольно улыбнувшись, взял Данку на руки и понес обратно к себе домой. — Прости, что не сказала тебе об этом, — прошептала мне на ухо девушка. — Я просто боялась, что если ты узнаешь об этом, возненавидишь меня. — Глупенькая моя мышка. Даже если бы я и узнал, все равно бы тебя никуда не отпустил, так как уже успел влюбиться. Мне не важно, что о тебе говорят другие. Я верю тебе и буду верить. Только прошу тебя не молчи и говори все, что тебя беспокоит. Я обещаю, что помогу тебе. Доверься мне. — Отпусти меня, — сказала Дана. Я сначала подумал, что ляпнул что-то не то, но дальнейшие действия девушки меня просто поразили. Дана встала на цыпочки и коснулась своими губами моих губ. От такой неожиданности я потерял дар речи. — Я тоже успела влюбиться…в тебя, — сказала девушка и заулыбалась. У меня от её слов вообще башку снесло. Взял Дану на руки и закружил ее. Мама встретила нас в полной боевой готовности. Обрушила на нас не малое количество вопросов. Прочитала нотацию и закончила тем, что мы ведем себя как маленькие дети. — Тётя Алла, не ругайтесь, — попросила Дана и взяла руки женщины в свои. — Мы просто решили прогуляться и забыли вас предупредить. Из головы совсем вылетела. Мама успокоилась и я с благодарностью посмотрел на девушку. — И вот ещё что, — начала Дана и замялась. — Не примете меня в свою семью? Мы с мамой ожидали чего угодно, но не этого вопроса. — Не, я не напрашиваюсь вам в дочери, просто мне негде жить, так как родители у меня умерли, а возвращаться в детдом я не хочу. — Батюшки, так ты детдомовская, — всплеснула руками мама, а я слова в едино собрать не мог от шока, который испытал. — Так я могу пойти в тот детдом и подать заявление на усыновление.. — Не-не, — за протестовала девушка. — Этого не нужно. У меня на следующей недели будет 18 и я буду считаться уже взрослым человеком. — Сколько??? — только и смог сказать я, услышав возраст девушки. — 18, — спокойно ответила она, не понимая, что я так удивился. — А нашему Светику только шестнадцать недавно исполнилось, — пролепетала женщина, зовущая себя моей матерью, а мне оставалось только краснеть. — А по тебе, Даночка, и не скажешь, что 18 должно вот-вот стукнуть. Девушка улыбнулась. — Ну ладно, давайте раздевайтесь и проходите. Затем мама ушла в свою комнату, оставив нас одних. — А я и не знала, что тебе 16, — прервала Дана затянувшуюся паузу. — Тоже самое могу сказать и про тебя, — пробубнил я. Девушка сделала огорченное выражение лица и отвернулась. Я понял, что обидел ее, подошел к ней и обнял за талию, прижав ее спиной к своей груди. — Прости, возраст не главное. Как говориться, любви все возрасту покорны. Девушка повернулась ко мне и я не стал слушать, что она собирается сказать, заключив ее губы в нежном поцелуе.