Настоящий любовный роман

Глава 3

Сегодня весь обветшалый особняк графа гудел, как растревоженный улей – к пятичасовому чаю должен был приехать жених леди Марии. Несколько слуг под чутким руководством миссис Эндрю тщательно маскировали наиболее потертые места по пути от вестибюля до чайной комнаты – на жениха, который был ни кем-нибудь, а самим герцогом, требовалось произвести самое позитивное впечатление.
Леди Мария сидела в спальне на кровати, чувствуя, как внутри у нее все дрожит. Она так волновалась, что даже не могла утром позавтракать, не смотря на то, что кухарка приготовила прекрасную овсянку с маслом!
Потом ее в библиотеку вызвал отец и долго давал последние наставления. Так как поделиться опытом прихожан, который он слышал на исповедях, сэр Джон не мог, ибо не подобало хорошо воспитанной леди слушать непристойности, тем более, от собственного отца, то пришлось ограничиться наставлениями апостола Павла. Поэтому речь получилась короткой и сводилась в основном к полезности послушания и почтения собственного мужа.
Леди Мария кивала головой, но вряд ли что-то слышала, потому что взгляд ее блуждал по библиотеку, а выражение лица было отрешенным.
В дверь спаленки юной графини тихонько постучались.
- Скоро уже пять часов, леди, - тоненьким голоском сказала юная горничная, успешно совмещавшая несколько должностей – непроходимой, зато дешевой, дурочки, горничной, помощницы кухарки и помощницы птичницы. – Миссис Эндрю сказала, чтобы вы спускались. И просила передать, что если вы успели посадить пятно на ваше единственное приличное платье, то она сама уложит герцога к себе в постель.
Леди Мария была юной и невинной девушкой, а апостол Павел ничего не писал про постель, поэтому она не оценила всей чудовищности угрозы, но на всякий случай вздрогнула и поспешила вниз.
Герцог Рочестер приехал ровно в пять. Его карета с позолоченными вензелями (стоимость ремонта в гостиной, - сразу прикинул граф) остановилась перед парадным входом. Герцог вышел, блестя на солнце начищенными сапогами и густыми волосами красивейшего каштанового оттенка.
Леди Мария была сражена прямо в сердце. В ее жизни никто так не блистал.
Герцог вошел в комнату для пятичасового чая, обменялся исключительно этикетными приветствиями и сел на софу, уставившись на леди Марию темно-зелеными глазами. Она робела и заикалась, а, когда разливала чай, то руки у нее так дрожали, что фарфоровая крышечка чайника издавала немелодичное позвякивание об сам чайник, свидетельствующее о трещинах в посуде.
- Что ж, я оставлю вас вдвоем, - сказал граф, покидая чайную. – Вам нужно о многом поговорить.
Он сделал напоследок страшные глаза, которые то ли намекали леди Марии на что-то, то ли свидетельствовали о расстройстве желудка бывшего викария.
- Леди Мария, - глубоким голосом, от которого завибрировали все косточки девушки, произнес герцог. – Вы позволите подсесть к вам поближе? Перед серьезным разговором я должен кое в чем убедиться.
Леди Мария кивнула.
Герцог сел рядом, и, не успела она опомниться, как он хищным и стремительным движением впился в ее розовые губы своими.
В «Полной энциклопедии…» про это ничего не было сказано, поэтому леди Мария немного подумала и на всякий случай упала в обморок.