Веселье продолжалось. Между столами и ложами кружились танцовщицы в коротких пеплумах. С отверстий, проделанных в потолке, сыпались на гостей лепестки роз и фиалок. Должно быть, много сестерциев потратил на этот праздник новый император.
Подали закуску – редкие фрукты и медовое печенье. Те из приглашенных, кто был уже не в силах есть, сгребали с блюд остатки угощений и завязывали их в льняные салфетки. Позади пирующих хозяев стояли рабы с нагруженными узелками в руках или на шее.
Звеня мечами, вошли преторианцы. Привели с собой узника – высокого, смуглолицего, черноволосого. Грязную тунику прикрывали отрепья темно-красного плаща. Впавшие щеки поросли всклокоченной черной бородой.
- Ирод Агриппа?! – изумился Калигула. – Ты ли это?!
- Славься, Гай Цезарь, – Агриппа тяжело опустился на колени. Тихо звякнула железная цепь, соединяющая наручники. – Счастлив видеть тебя на вершине могущества.
Калигула нагнулся к иудею. С любопытством взглянул в изможденное лицо с длинным крючковатым носом. Взвесил на ладони звенья тяжелой цепи.
- Нелегко тебе пришлось, Агриппа, – заметил он.
- Увы, – вздохнул узник.
- Всему Риму трудно жилось при Тиберии, – Гай повысил голос, чтобы слова его услышал каждый.
Ирод Агриппа затрясся в нервном плаче. Уткнулся длинным носом в покрывало на императорском ложе и громко всхлипывал. Костлявые лопатки вздрагивали под багряными лохмотьями плаща. Смуглые длинные пальцы Агриппы вцепились в сандалии Гая Цезаря. Калигула подумал: «Некогда и я на коленях рыдал перед Тиберием, умоляя о милосердии. Теперь милосердие в моих руках, и наказание – тоже!»
- Снимите с него цепь, – отрывисто велел он солдатам.
Лицо Агриппы исказилось гримасой облегчения.
- Спасибо, цезарь, – прошептал он.
Освободившись от цепей, иудей долго потирал покрасневшие, стертые до крови запястья. Калигула с жалостью наблюдал за ним, размышляя: «Вот отпрыск царского рода, внук Ирода Великого. Отца его подло погубили родные братья, а затем жадно разделили Иудейское царство на тетрархии. Сам Агриппа притащился в Рим, чтобы выпросить у Тиберия хоть кусок иудейской земли. А очутился в тюрьме!..»
- Я подарю тебе золотую цепь, по размеру равную железной, которой оковал тебя Тиберий, – пообещал Калигула.
Небывалая щедрость ошеломила Агриппу. Толстая золотая цепь длиной в половину человеческого роста! Сколько тысяч сестерциев будет стоить каждое из многочисленных звеньев?!
- Как оплатить твою доброту, великий цезарь? – восторженно всхлипнул он. – Земля моя издревле славится богатствами. Есть женщины, стройные как газели. Есть редкие благовония, каждая капля которых ценится в одну золотую монету. Есть виссоновые ткани, мягкие, как кожа девственницы. Есть перстни и ожерелья, достойные семисот жен царя Соломона... Скажи, чего желаешь, и я положу это к твоим ногам!
Обезумев от радости, Агриппа приложился губами к сандалии императора. Калигула рассмеялся:
- Когда вернешься домой – устрой для меня праздник со всей восточной пышностью, – заявил он. И, прищурившись, тихо добавил: – Со всеми восточными соблазнами!
- Твоя воля – священна, – поспешно заверил Агриппа. Не поднимаясь с колен, он перебрался с благодарными поцелуями от ног Калигулы к его лицу. Император поморщился.
- От тебя воняет, как от немытого козла! – заявил он.
- В тюрьме мне не позволяли совершать омовение, – пожаловался иудей. – Теперь придется очищаться сорок дней.
Калигула поскреб ногтем подбородок:
- Я пришлю тебе брадобрея.
Агриппа испуганно схватился за черную бороду.
- Нет! – округлив небольшие темно-карие глаза, пролепетал он. – Еврей без бороды – все равно, что лысая женщина!
Поначалу Калигула нахмурился, намереваясь рассердиться. Но, представив себе лысую женщину, безудержно захохотал. А засмеявшись, смягчился.
- Ну, твое дело, – заявил он. – Не хочешь бриться – ходи с целым лесом на лице. Но в термы загляни обязательно!
- Конечно, великий цезарь! Конечно! – не поднимаясь с колен, кланялся Агриппа.
Император с небрежным высокомерием махнул рукой:
Убирайся в термы. Ты мне весь дворец провонял.
Еврей попятился, не переставая умильно кланяться.
- И не забуть пригласить на обещанный праздник! – крикнул вдогонку Калигула.
***
Гай обернулся к Друзилле. Она мимолетно улыбнулась брату уголками бледно-розовых губ.
- Оставь Кассия. Живи со мной, – тихо, лишь одними губами попросил он.
Друзилла испуганно оглянулась на мужа.
- Я боюсь... Что скажут другие?..
- Какое нам дело до других? – ухмыльнулся Калигула. – Теперь я устанавливаю законы. Если захочу – издам закон, по которому брат может жениться на сестре. Бросишь Кассия? Придешь ко мне? – настаивал он.
#5573 в Проза
#140 в Исторический роман
#21337 в Любовные романы
#358 в Исторический любовный роман
Отредактировано: 01.12.2019