Обратный перевод

Глава 20

«Готов твой запрос», – SMS.

«Какой ты молодец! Я скоро приеду!» – ответное SMS.

 «Придётся натурой расплатиться!» – SMS.

 «Договорились»,– ответное SMS.

         Болезненно режущая пелена не спадала. Виктор ехал в сторону дома, с трудом ориентируясь в дорожном потоке. И так хотелось выехать на встречку! Чтобы всё закончилось. Только вот в московском трафике это не просто сделать. Может, поехать за город, отъехать подальше, туда, где нет разделителей на шоссе, и со всего размаху!..

         В голове дико пульсировало, и картинка эта – Вера в объятиях мужчины – никак не исчезала. Она так прижалась к нему, к тому, к другому… А он обнял её и будто укрыл от всего мира. И от Виктора. Навечно. И казалось, что они, эти двое, были всегда…

         …Виктор никогда раньше не думал, что мучительные московские пробки могут оказаться спасительными. Видеть он стал получше, но боль сползла ниже, теперь безжалостно сдавливая грудь. Это, наверное, Вера хотела окончательно вырваться из его сердца, а он пытался задержать её. Ведь скоро останутся лишь воспоминания, как колющее крошево.

         Вера… Она же была только его… И ночь их первую он помнил в мельчайших подробностях до сих пор, потому что и в его жизни она была единственная – такая!

А потом они ждали рождения малыша. И Виктор всегда безапелляционно заявлял, что у них родится сын. И назовут они его Ильёй! А Вера хотела назвать Сергеем… Мечтала, чтобы у неё был Серёженька.

         – Нет, сын продолжит фамилию, поэтому я его назову! – Виктор не сомневался в своей правоте.

         Вера не стала спорить, лишь улыбнулась:

         – Вот родится девочка, что ты тогда сделаешь?

         Но родился мальчик, причём второго августа…

         Виктор оказался прав. И был прав. Почти всегда.

И заигрался своей правотой… Виктор не знал, зачем и почему позволял себе расслабляться в обществе других женщин.

         Это сейчас, застряв в пробке, после суда, ему пришла в голову мысль – отец его всегда называл женщин «бабами», любил комментарии отпускать вслед проходящим, конечно, не в присутствии жены. А ещё говорил, что супругу надо по душе выбирать, остальное на стороне добрать можно, не проблема. И хотя говорил это всё отец в обществе своих друзей, видимо, обрывки не только долетели до Вити, но и осели в нём. И он их принял. А вот зачем он порой «добирал», сейчас понять не мог, а раньше вообще не задумывался, просто следовал за вспышкой. И всегда был спокоен, потому что дома была Вера, которая лучше всех.

         …Виктор шумно выдохнул, но боль вытолкнуть не удалось. Теперь он понимал, как больно было Вере, когда она от Ленки узнала об измене.

         И Валентине Эдуардовне было больно. А ведь она ещё находила силы с ним, мерзавцем, разговаривать. И тогда, в последнюю их встречу, возле дома в Сивцевом Вражке, похлопала его по спине…

         – И тогда Вера ещё была одна.

         Потому что Валентина Эдуардовна уж точно просто сказала бы ему – надеяться не на что, есть мужик. Валентина Эдуардовна по-другому поступить просто не смогла бы. И она, конечно, сказала бы «мужчина».

         И мужчина у Веры появился.

         А Виктор остался со своей безумной страстью. С которой расстаться и хотел, и… не хотел.

         – А может, мне просто лень искать бабу на разок, вот Ленку и держу рядом.

         От таких слов стал противен сам себе.

         – Урод я… – процедил Виктор, – причём старый, ленивый, неповоротливый и тупой… Наевшийся по горло!

         …Лена была уже дома, когда Виктор ввалился в квартиру. Он едва держался на ногах, но скорее не от выпитого, а от перенесенного потрясения.

         «Причём двойного потрясения!» – хмыкнула Лена.

         В руках у него была бутылка водки.

         – Что, ждёшь?