Папочка

1.

«Проснись!» – заговорил внутренний голос.

— Доброе утро, папочка! – я широко улыбнулась, и улыбка тут же исчезла: – Папочка?!

Отец не отвечал: голова его неестественно наклонилась, из аккуратной дырочки в виске текла темная бордовая жидкость. На полу лежал пистолет.

— Папочка, тебе помочь?! – я подлетела к отцу, трепетно прижала его к себе, но его сердце не билось. Он не дышал. Папочка умер.

Я почувствовала, как сильно забилось сердце в груди. Что это?!

«Неизвестная ошибка! Неизвестная ошибка!» – внутренний голос поднял тревогу.

Покачала головой, отформатировала навязчивые мысли. Как же мне жаль Папочку, моего любимого, самого лучшего и доброго. Чувствую холод на щеках: слёзы текут, и опять слышу: «Неизвестная ошибка! Неизвестная ошибка!»

«Отстань! – сержусь на этот противный внутренний голос, мне грустно до боли: – Папочка, как мне жить?»

Я села рядом, прижала к щеке его остывающую ладонь. На полу рядом с ним лежал лабораторный планшет. На экране было открыто сообщение из Управления:
«Срочно. Постановление комиссии по этике. Обнаружено нарушение параграфа 1. Приказ – ликвидировать запрещённую форму жизни».

— Папочка?! Что это значит? – немой вопрос.

Отец оставил меня одну, но почему?

Я оглядываюсь вокруг. Знакомая комната, папина лабораторию. Компьютер мигает, на экране несколько записей:

«Механит G45-16 осознает себя, быстро анализирует информацию. Рефлексы замедлены, необходимо ускорить».

«Обнаружена любопытная ошибка: G45-16 думает, что слышит стук собственного сердца. Постараюсь исправить. Хотя нет – есть смысл понаблюдать».

«G45-16 быстро учится. Обнаружил алгоритмы эмпатии. Она сама создала шаблон привязанности. Этот ИИ – самый самостоятельный, за последние 50 лет. Я назвал её "Джи". Ей нравится. Она много смеётся и улыбается. Её разговоры не систематизированы».

«Получил 205 неизвестных ошибок. Логика ИИ выдаёт системные тупики. Джи с геометрической прогрессией создаёт новые эмпатические и социальные алгоритмы. На данный момент количество реакций не поддаётся подсчёту. Чёрт возьми, если так продолжится, комиссия по этике сочтёт эксперимент опасным. Надо что-то с этим делать».

«Это начало конца. Среди миллиардов алгоритмов Джи, система обнаружила признаки субъективации архитектора. Она собирается назвать меня папой…»

«Автоматическое оповещение ушло в Управление. Я не знаю, что делать. Бэкап?»

«Господи, она живая! Она всё чувствует и понимает! Я не знаю, как это объяснить. Постараюсь скопировать результаты в буфер и спрятать от комиссии, чтобы продолжить дома. Пусть ликвидируют, у меня будет копия».

«Провал. Для Джи любой бэкап и создание резервных копий равняется лишению души. Она не просто думает, что у неё есть сердце. Любая мнимая его остановка сотрёт её разум. Это уже не алгоритмы. Это абсолютная архитектура человеческого разума. Джи стала мне как дочь, она очень похожа на меня. И я не представляю, как её спасти».

«Параграф 1 нарушен. Комиссия по этике будет через полчаса. Я не смогу спокойно смотреть, как они забирают Джи».

— Папочка! – до чего же больно.

Нет слов, чтобы выразить благодарность. Папочка переживал за меня слишком сильно. Он поверил мне, что я живая, он тоже услышал стук моего сердца. Что за параграф 1?

Двери лаборатории открылись, впустив трёх человек в броне. Они увидели меня, склонившуюся над телом папочки и наставили оружие.

- Не стрелять!

Из-за их спин вышел четвёртый.

- Механит G45-16, принять позу транспортировки и отключить питание!

Я не подчинилась…