Предназначение

Предназначение

Предназначение

Фанфик по книгам серии Кресли Коул«Бессмертные с приходом темноты» 
Автор Alexandra Rhage

  
  
− Неет! 
Яростный вопль берсеркера, разнесшийся над Асгардом(1),заставил Ильду закатить глаза. 
− О, боги, снова! Если не прекратит немедленно, то не удивлюсь, если пробудит Одина и Фрейю! Он просто сумасшедший! 
Джена лишь улыбнулась в ответ и мягко произнесла: 
− Он заблудился, Иль. Только и всего. Ты должна помочь ему отыскать дорогу. 
− Как? Что я только не перепробовала! Я угрожала, умасливала, даже лгала! Я, дочь богов, опустилась даже до того, чтобы льстить этому самоуверенному медведю! Он упорно отказывается идти в Валгаллу, все еще ищет путь назад! 
− И он отыскал его, не раз и не дважды, но теперь…  ты можешь попытаться снова. 
− Боюсь, он не отпустит ее, Джена. Наша сияющая девочка невольно забрала его сердце. Он считает ее своей по праву, а Эйдан Свирепый никогда не откажется от того, что считает своим. 
− Ему придется. Реджин, наконец, сможет быть счастлива. 
− Не понимаю. Что изменилось? 
− Взгляни сама. 
Приблизившись к фонтану, Ильда бросила взгляд в воду: ничего необычного. Умирающий мужчина, Реджин Лучезарная, рыдающая над его телом, верный друг берсеркер с полными боли глазами. Извечный круг. Конец или же новое начало. Если Эйдану удастся каким-то непостижимым и только ему одному известным способом вернуться снова. 
− Я ничего нового не вижу. 
− Не торопись. 
 Внезапно вампир с алыми от жажды крови глазамиподнес запястье к губам умирающего  перевоплощения Эйдана, и отравленная кровь покатилась вниз по горлу берсеркера против его воли. 
− Но этого не может произойти. Боги не допустят, если только… 
− Ты как всегда удивительно проницательна, Иль, это была та самая битва, и Никс надеется, что Один сдержит слово. Но ты ведь знаешь, наш отец спит. Никто не ведает, что будет дальше. 
− Да помогут им боги, Джена. Но тогда я должна пойти к Эйдану, подготовить его… 
− Ступай, сестра моя, ему нужен будет голос разума. 
  
*** 
  
  
− Неет! Только не снова! – голос Эйдана сорвался, наверное, вечность назад, но он продолжал реветь, потому что это был единственный способ разделить боль его Реджин, о, как бы он хотел всю ее забрать себе! 
Закрыв глаза, он прислонился лбом к прохладной поверхности зеркала и попытался успокоиться. 
Еще не все потеряно в этот раз. В отчаянии его малышка уговорила проклятую пиявку напоить его реинкарнацию своей кровью. Деклан Чейз потерял сознание, но все еще был жив. 
«И мы будем жить,ирландец! Мы не оставим ее одну, только не снова!» 
 Ох, как он боялся, что больше его Лучезарнаяпросто не выдержит! Страх того, что однажды она устанет ждать, ледяным кулаком сжимал его душу постоянно, но ни разу за тысячу лет страданий Реджин не предала его, а он отплатил ей тем, что так нелепо, так жестоко уходил каждый раз, оставляя ее уничтоженной! Только не снова! Может у того мужчины и не хватит силы воли выкарабкаться назад и принять сущность врага, но Эйдан пойдет на все лишь бы вернуться. 
«Даже если мнепридется вытрясти из тебя душу каплю за каплей, я сделаю это! Реджин - моя! И только моя!» 
Сжав в руке древнюю руну, что символизировала его связь с божеством, которому он поклонялся почти наравне с Одином, берсеркер, глухо пробормотал: 
− Хель(2),повелительница темного мира, хранительница душ умерших позволь мне прийти к тебе. 
Хриплый голос, донесшийся из ниоткуда, ласково пропел: 
−  Приди ко мне, военачальник, я так давно жду. 
Открыв глаза Эйдан обнаружил, что стоит у пылающего камина в огромном мрачном замке божества. 
− Ты, наконец, решил, что пришло время успокоиться, Эйдан? 
Обернувшись на ее голос, военачальник невольно вздрогнул, омерзительный вид владычицы царства 
мертвых заставлял поеживаться даже других богов, а менее храбрый смертный уже потерял бы сознание. 
− Не так скоро, - откашлявшись, он заставил себя произнести, − мне нужна еще одна услуга. 
− Снова, - на полуразложившемся лице чудовища отразилось то ли удивление, то ли разочарование, − твоя судьба настигла тебя так скоро. Ты не устал еще? Не хочешь отдохнуть? 
«Нет уж спасибо,если я отказался последовать за Одином в Валгаллу, то уж точно не останусь в твоем промозглом и голодном логове». 
− Я никогда не устану. 
− Устанешь. Все устают, в конце концов. Итак, ты хочешь родиться снова? 
− Нет, в этот раз мне просто нужно войти в мир духов. 
− В мир духов? Неужели твоя красавица, наконец, последовала за тобой? Хочешь найти ее душу? Может мне взять ее в обмен на услугу? 
− Не смей даже говорить об этом! Тебе никогда не получить ее, Реджин – бессмертна! 
− Слова, это только слова, гордец. Ничто не вечно. 
− Мне нужно войти туда, чтоб вернуться. Там бродит душа моего нынешнего перевоплощения, я должен убедить его принять меня, тогда я смогу вернуться к своей жене и на этот раз есть шанс, что навсегда! 
Хель рассмеялась скрипучим, противным смехом, что заставлял трястись от страха даже других чудовищ. 
− Все также самоуверен, такой же гордец! Ты так и не понял, что сгубило твою жизнь, военачальник? Ты слишком дерзок! Ты называешь женой дочь богов, и требуешь моей услуги вместо того, чтобы смиренно просить! Даже великий Один молил меня вернуть Бальдра, и я отказала! А ты, ничтожная тварь, смеешь что-то требовать?! 
Эйдан стиснул зубы, чтобы не взорваться. 
«Каждый раз одно и то же!» 
− Мы заключали сделки и прежде, Хель, просто назови цену! 
− Цену? Ну что ж, если тебе удастся, то я просто возьму его душу взамен твоей, но если нет, то 
берегись наглец – ты дашь мне клятву отдать то, что мне вздумается потребовать по первому же слову, и поверь - я заберу самое ценное! 
− Самое ценное, что было в моей жизни, уже отняли у меня! Я согласен на твои условия. 
Злобно усмехаясь, Хель взмахом руки открыла для него портал: 
− Что ж тогда ступай навстречу своей судьбе, Эйдан Свирепый, скоро увидимся! 
Без колебаний берсеркер шагнул во тьму, что обещала ему исполнение самых смелых желаний. 
Реджин ждала его там. 
− Прощай,  да помогут мне боги, я надеюсь никогда неувидеть тебя снова! 
  
*** 
  
  
Хаос. 
Вот единственное слово, которым можно описать мир духов. Бесконечное множество дверей, ведущих в никуда из ниоткуда, темные коридоры, по которым эхом разносятся вопли ужаса и стоны удовольствия, и если вдруг заметишь свет в конце, не стоит так уж к нему торопиться, вполне возможно, что за ним зияющая пропасть. 
«Никогда бы мне неотыскать здесь его, если бы наши сущности не переплетались в одну». 
 Их притягивало другдругу, словно два магнита, и Эйдан просто шел туда, куда его вела неведомая сила их связи. 
Наконец за очередной дверью он обнаружил его. То есть нового себя. 
Огромный мужчина неподвижно стоял в темной комнате, безмолвно уставившись в единственное окно. И даже не вздрогнул, когда он подошел ближе и встал рядом с ним. 
Внимание Эйдана привлекло сияние за окном. 
− Реджин… 
Ненастоящая, конечно. Ирландец видел лишь свои воспоминания. Но картина завораживала… 
…Она была обнажена и по-прежнему великолепна. Такая же красавица, какой навечно вошла в его сердце. Сияя своими бездонными голубыми глазами, малышка Валькирия забрасывала его реинкарнацию грязью. Неужели этот олух плохо удовлетворил ее? Викинг уже готов был зарычать, но внезапно  передего глазами мелькнуло воспоминание о ней в его постели, о том, как она выглядела, когда он доводил ее до экстаза. Словно живая молния. Завораживающе. 
И сейчас она также сияла. Выходит, они просто дурачились, словно дети. И она была… счастлива. 
«Без меня?» 
 Глупости, вероятно, Реджин не разделяла их всвоем представлении, потому что отлично знала, что он вернется, как только сможет. Но все же… с ним она никогда не вела себя так… непосредственно. 
Хриплый голос мужчины слева заставил Эйдана встряхнуться: 
− Знал, что ты придешь, викинг. Только все зря. 
− Что это значит?! 
Ирландец перевел на него взгляд: 
− Я сказал, что ты пришел зря в этот раз. Мы больше не вернемся, Реджин больше не будет страдать. 
Окинув мужчину пренебрежительным взглядом, берсеркер сухо бросил: 
− Согласен, не будет. Но не вернется только один из нас. 
− Что ты имеешь в виду? 
− Может ты и щепетилен настолько, что тебе наплевать на ее слезы, но для меня никогда не было ничего важнее Реджин! Ты отступишь назад, а я займу твое место и, клянусь Одином, буду жить, пусть и проклятой пиявкой! Ничто не удержит меня от нее! 
Деклан внезапно двинулся на него, несказанно удивив этим военачальника: 
− Не смей говорить, что любишь ее сильнее! Именно твоя гордость и обрекла ее на эти тысячелетние страдания! Я же просто хочу дать ей шанс быть счастливой. 
Выгнув бровь, Эйдан изумленно уставился на него: 
− Ты ничего не знаешь о том, что было. Я сходил с ума по ней и до сих пор схожу. Впрочем, она всегда отвечала мне взаимностью, боги, мне просто не хватило времени завоевать ее сердце окончательно! Хочешь ей счастья? Нет ничего проще, позволь мне вернуться и исправить все. 
Внезапно на губах ирландца появилась самодовольная улыбка, которая совсем не вязалась с грустью в его глазах. 
− Пусть я видел лишь некоторые из твоих воспоминаний. Но и ты не знаешь всего, берсеркер. 
Реджин не отдала тебе своего сердца, но мне… мне удалось похитить его. 
В ответ яростный рев медведя разнесся по комнате: 
− Лжешь! 
Эйдан сам не понимал, почему еще не бросился на ублюдка. Он был взбешен, и ревность жалила, 
но его зверь почему-то не видел в нем соперника, наоборот… каким-то образом он чуял в ирландце… брата. 
«Видимо старая ведьма что-то намудрила с заклинанием в этот раз». 
Потому что, наблюдая за всеми предыдущими реинкарнациями, он был готов при первой же 
возможности порвать горло мужчине, который так смотрел на его Валькирию, вероятно, им повезло, что они отступали так скоро. 
− Она сама сказала мне это, когда я умирал на ее руках! 
− Я наблюдал за вами, я видел, как пиявка поил тебя кровью, она не говорила такого! Она только 
просила меня вернуться снова! - «Или, быть может, я пропустил что-то, бездумноревя в потолок от горя?»  - И ты еще не умер между прочим, именно поэтому есть шанс не уходить сейчас! 
− Что…? Не умер? 
− Ты застрял в мире духов, тупица, между жизнью и смертью.                                                             
Ирландец окинул его злобным взглядом. 
− Похоже, ты еще больший идиот, чем я думал. 
− Что?!! 
− Она просила вернуться вовсе не тебя, высокомерный осел! Реджин любит меня, и она просила 
меня вернуться, потому что я сказал ей оставить нас в обоих в прошлом и быть, наконец, счастливой с бессмертным мужчиной! 
− Она - моя пара! И никогда не сможет быть счастлива с другим, будь ты проклят! Хочешь увидеть то, чего не видел во снах, хочешь знать, как близко я подошел к тому, чтобы сделать ее своей женой? Тогда смотри и учись, щенок! 
Проревев последние слова, Эйдан сжал в кулаке амулет Хель, и с силой прижав ладони к вискам 
Деклана Чейза, пробормотал на древненорвежском: 
− Дух моего зверя был дарован тебе при рождении, так возьми же его воспоминания, прими в себя все, что он жаждет тебе отдать! 
Ирландец отчаянно пытался вырваться, но Эйдан Свирепый еще никогда не выпускал своей добычи из рук! 
Деклан начал задыхаться, поток воспоминаний врезался в его мозг, словно таран, сминая на своем пути все, хотя он не хотел, мать твою, видеть все это! 
Реджин, его Реджин, с диким безудержным желанием взирающая на полыхающего не менее страстным взглядом берсеркера.  Они стояли в темномлесу у покрытого мхом рунного камня, молнии освещали небо, громыхал гром, но ни женщина, ни мужчина не замечали разбушевавшейся не на шутку грозы. Грудь Валькирии тяжело вздымается, неизбежно притягивая к себе взор Эйдана, его руки блуждают по прекрасному телу, о котором он столько грезил ночами. 
− Ты пришла, не сон… - хрипло бормочет воин между поцелуями. − Не отпущу, моя… 
− Твоя… - выдыхает девушка, но тут же поправляется: − Если сумеешь удержать меня, военачальник. 
Затем картинки радостных дней и ночей, проведенных ими вместе, проносятся перед глазами Чейза, 
словно в калейдоскопе, пока не замедляются на том роковом дне… 
Словно смерч Эйдан врывается в дом, его ярости и страсти нет удержу, словно раненый медведь он ревет: 
− Ничто не удержит меня вдали от тебя! 
Охваченная каким-то дурным предчувствием, Реджин отчаянно пытается сопротивляться и ему, и собственному желанию, но, в конце концов, уступает… 
Ему пришлось пережить ту ночь мгновение за мгновением, но когда он будто наяву ощутил меч, вонзившийся в спину Эйдана, Чейз вдруг осознал - кое-что изменилось. Сущность викинга больше не главенствовала в его сознании, он вполне способен был отделить его воспоминания от собственных и даже больше… 
Распахнув зажмуренные глаза цвета штормового неба, он смело взглянул в такие же на лице противника и со злобным удовлетворением проговорил: 
− Кино полагается смотреть вдвоем, Эйдан. 
И открыл ему свои воспоминания о последних часах, проведенных с Реджин. 
Пораженный викинг застыл на мгновение, а затем с остекленевшим взглядом вдруг разжал пальцы и, сделав пару шагов назад, уперся спиной в каменную стену комнаты. Недоверчивым взглядом Деклан следил за тем, как древний берсеркер только что намеревавшийся вытрясти из него душу в порыве гнева, с глухим стуком упал на колени и вытянул руку вперед, словно в отчаянной попытке удержать нечто невидимое, ускользающее из его пальцев. И, судя по его лицу, это нечто значило для него больше, чем жизнь. Такую же неподдельную боль, которой по чести он не понимал до того как встретил Реджин, Деклан видел однажды на лице вампира Орды, на глазах которого Диксон, перестаравшись, убила его Невесту. Агония, непереносимая мука. 
Хриплым голосом Эйдан пробормотал, обращаясь к невидимой Валькирии: 
− Будь счастлива, звездочка моя… 
А затем закрыл глаза, и по его щеке скатилась всего одна крупная слеза, но ее вид заставил Деклана смущенно отвернуться. Чего он добился этой демонстрацией? 
Внезапно голова Эйдана дернулась вверх, и берсеркер насторожился, прислушиваясь к чему-то. 
− Ильда... - хрипло пробормотал он, − вот же упрямая девчонка. 
Потом он поднял к Деклану полные смертельной боли глаза: 
− И долго ты собираешься таращиться на меня? Немедленно выбирайся отсюда! 
От удивления Чейз едва не поперхнулся собственным язвительным ответом. 
− Чт-то ты имеешь в виду? 
− То, что сказал, мать твою. Моя глупая девочка, отдала тебе свое сердце, и будь я проклят, если позволю тебе разбить его. Прекращай ныть и возвращайся к ней. Времени совсем немного! 
− Если бы я знал, как это сделать, тупица, думаешь, задержался бы тут хоть на минуту?! И где вообще это самое здесь, я считал, что уже умер! И кто такая Ильда, между прочим? 
Раздраженно заворчав, викинг поднялся на ноги и с размаху врезал кулаком по стеклу, за которым продолжали сменять друг друга воспоминания Чейза. Задрожав, оно рассыпалось на тысячу осколков у их ног. Картинка тут же исчезла. 
− Видишь? Это место играет с тобой, завлекает твоими собственными иллюзиями. Сосредоточься 
на инстинкте, отрицай все, что будут видеть глаза и иди на зов зверя, он выведет тебя к Реджин! 
Деклан нахмурился. 
− Ты провел здесь все это время? Как тебе удалось не сойти с ума? Как ты возвращался? 
− Я не был здесь прежде. Когда я умер в первый раз Ильда и ее сестра перенесли меня в Асгард, как и полагалось. Но когда старик Один пришел забрать меня в Валгаллу, я послал его куда подальше и сказал, что даже смерть не удержит меня от того, чтоб вернуться к Реджин. И я сдержал слово. 
− Ты послал... Одина?! - глаза Чейза едва не вылезли из орбит. - Неудивительно, что он проклял нас! Вернее, тебя! И как еще ангелы смилостивились до того, чтобы прийти за тобой после смерти! 
На этот раз Эйдан удивленно выгнул бровь. 
− Ангелы? Ты что совсем ничего о нас не знаешь, ирландец? Души падших воинов в иной мир проводят валькирии, бесстрашные девы-воительницы! И одна из них сейчас рвет и мечет от того, что не может отыскать меня, - после этих слов губы древнего викинга изогнула такая дерзкая усмешка, что, несмотря на все обстоятельства, Чейз вынужден был признать, его воины не зря восхищались своим предводителем. Он действительно не знал, что такое страх. 
− Валькирии? Здесь? Но... 
− Не все дочери Одина покидают Валгаллу, как Реджин и ее сестры, некоторые служат богам или же просто развлекаются со своей матерью Фреей. Вернее развлекались, пока она не уснула. Но те, что ушли уже никогда не смогут вернуться. 
− Черт возьми... 
− Хватит уже болтать, выметайся отсюда! - прорычал викинг. − Будь братом моему верному Брандру. И хорошо заботься о Реджин, иначе мое проклятье покажется тебе шуткой! Клянусь бородой Одина! 
У Чейза вдруг возникло необъяснимое чувство родства с этим рассерженным и таким самоуверенным даже перед лицом смерти медведем, который каким-то образом составлял определенную часть его собственной личности. И не ожидая этого, он вдруг с легким сарказмом ответил: 
− Он не носит бороды, насколько мне помнится. 
Эйдан застыл на мгновение, а потом расхохотался так, что казалось даже тени, окутывающее это место, словно стали менее зловещими. 
− Быть может ты и не так безнадежен, как мне казалось, Деклан Чейз, - чуть ли не по слогам произнес викинг, − мой зверь внутри тебя, но любой берсеркер в первую очередь личность. Человек, носящий в себе силу медведя. И ты... в тебе что-то есть, твоя собственная сила духа. 
Последнее признание он сделал весьма неохотно. 
− Ты станешь для нее тем, кем мне было не суждено. Сделай же так, чтобы даже я не стал жалеть об этом. 
− Я сделаю все, чтобы она была счастлива. 
Серъезно взглянув на него, Эйдан с тяжелом вздохом, прохрипел: 
− Пусть Один благословит тебя, брат. Прощай. 
И вышел из комнаты навстречу своей злосчастной судьбе. 
Шагая на доносившийся издали голос взбешенной валькирии, Эйдан даже не удосуживался смотреть по сторонам. Плевать, что там ждет за поворотом. Единственное, что было ценного в его безумной жизни отныне вне досягаемости. И самое ужасное, что у него даже нет желания бороться за себя. Потому что это ощущалось неправильно. Жестоко. По отношению к маленькой сияющей женщине, по крайне мере. 
К самой прекрасной на свете женщине на свете, которая ничем не заслужила столько мук, сколько выпало на ее долю по его вине. Если единственный способ искупить их - это отказаться от попыток завоевать ее, так тому и быть. Он больше не станет мечтать о Реджин Лучезарной. А это значит, что больше ничто не держит его по эту сторону жизни. Он может позволить себе просто затеряться в этих мрачных коридорах. Исчезнуть. Раствориться во тьме. Умереть. 
Успокоиться, наконец, как не раз предлагала ему старуха Хель. Вот только он кое-чем обязан вопиюще настойчивой валькирии, которая за каким-то чертом последовала за ним в самый ад. Придется сначала вернуть ее в Асгард. И выполнить обещанное повелительнице мертвых. Как бы то ни было никто не сможет сказать, что Эйдан Свирепый не платит по счетам. 
Наконец, впереди замаячил портал, через который берсеркер и попал в царство духов и из которого и доносились возмущенные вопли. 
− Кем ты себя возомнила, валькирия, что посмела без разрешения ворваться в мои владения?! - донесся скрипучий голос Хель. 
И может она и смерила когда-то самого Одина, как утверждает, но, похоже, ни капли не впечатлила Ильду. 
− Я пришла не к тебе, Хель. Я - волею асов хранитель-проводник этого упрямого медведя и я знаю, что он был у тебя. Скажи, где он. 
В ответ раздалось низкое угрожающее шипение, но Эйдан не был намерен позволить старой уродине навредить валькирии хоть чем-то. В два шага преодолев оставшееся расстояние он вынырнул из портала прямо за спиной Иль, и просто заявил: 
− Я здесь. 
Вихрем обернувшись, валькирия прожгла его взглядом своих янтарных глаз, в котором одновременно 
читалось облегчение и крайнее раздражение. 
− Хвала Одину, ты не успел сотворить очередную глупость, Эйдан! И как только я раньше не догадалась, что позволяет тебе воскресать снова и снова. А вернее кто! 
Хель же тут же утратив интерес к спору с валькирией, удовлетворенно потирая руки и прямо сияя от самодовольства протянула: 
− Все-таки вернулся, военачальник? Надеюсь, твоя память не так коротка, как все твои жизни, хе? 
Устало шагнув вперед, Эйдан одной рукой задвинул Ильду себе за спину и твердо встретил испытывающий взгляд повелительницы мертвых. 
− Я всегда держу свое слово, тебе ли не знать. Но сначала позволь мне поговорить с Ильдой. Она должна вернуться в Асгард невредимой, поскольку не имеет никакого отношения к нашей сделке. 
Валькирия вырвала из его хватки свою руку и буквально оглушила его возмущенным воплем: 
− Не смей, тут строить из себя черт знает что, медведь проклятый! Я уже устала с тобой церемониться, все хватит! Ты немедленно отправляешься со мной в Асгард, и как только отец проснется, без вопросов уйдешь с ним в Валгаллу, иначе, клянусь своим священным кинжалом, я лично спущу на тебя Фенрира! А ты, ведьма чертова, не смей шипеть на дочь богов, если не хочешь остаться без... без ушей! - запнувшись лишь на мгновение, гневно закончила Ильда. 
И Эйдан пусть и на секунду, но внезапно ощутил что-то. В испепеленной пустыне его души шевельнулось невольное уважение. И страх. Потому что как бы то ни было Хель богиня, а перечить богам смертельно опасно. Даже для бессмертной Валькирии. 
Но к их с Ильдой общему удивлению «ведьма чертова» в ответ... расхохоталась. И пусть смех ее скорее напоминал злобное завывание чудищ в Мрачных лесах, но все же не оставлял сомнений в том, что она не разгневалась. 
− Без ушей?! - в конце концов, сумела выговорить она. − И ты серъезно считаешь это угрозой, «дочь богов»? Думаешь, это так уж сильно подпортит мою «неповторимую» внешность? 
Не удержавшись Эйдан презрительно фыркнул. За что тут же поплатился, когда Ильда больно пнула его в лодыжку. Обернувшись, он, намеренно преувеличенно нахмурившись, лишь слегка приподнял левую бровь, выражая свое удивление. 
− Нечего смеяться надо мной! - тут же выпалила валькирия. − Если бы не ты, меня бы тут вообще не было! 
− Это уж точно, - неожиданно поддержала ее Хель, − нечасто валькирии спускаются ко мне  вгости. Так давай не будем затягивать столь неприятный визит. Подожди снаружи пещеры, дерзкая девчонка, даю слово через пару минут я верну тебе твоего медведя в целости и сохранности. 
− Мне почти две тысячи лет, богиня, не называй меня девчонкой. И будь моя воля, я бы в глаза его больше не видела, но выбирать не приходится! Я жду ровно две минуты! 
Как только валькирия исчезла из виду и богиня костлявой рукой указала ему на камень у своего импровизированного трона, давая понять, что их никто не услышит, Эйдан глухо пробормотал: 
− Зачем было врать ей? 
− О чем ты, военачальник? 
− Ты сказала Ильде, что вернешь меня, но мы оба знаем, что этого не будет. Я связан с тобою клятвой. 
− Отчего же, я не соврала и словом. Ты вернешься с нею в Асгард. Именно потому, что дал мне слово выполнить все, что я пожелаю. 
Насторожившись Эйдан непреклонно произнес: 
−  Я не стану делать ничего, что причинит вредхоть одной валькирии или любому другому обитателю Асгарда. 
− Этого и не случится. 
«По крайней мере, не сразу». 
− Что ж, тогда говори. Что я должен сделать? 
− Для начала я заберу остатки сущности твоего зверя, Эйдан. Как берсеркер ты перестанешь существовать. Останется просто человек. Обычный викинг. Воин. И если я не ошибаюсь воин с разбитым сердцем? 
Многое богиня ожидала услышать в ответ, но только не вопрос, который был задан: 
− Если ты заберешь моего зверя, та его часть, что отдана моему нынешнему воплощению, пострадает? 
− Нет. 
− Тогда, я согласен. Что еще? 
− Не могу раскрыть все, но в нужный момент ты должен вспомнить вот что. Когда окажешься рядом с черным замком на скалах у бескрайнего моря найди способ попасть туда. Делай что хочешь, но найди туда дорогу. Когда окажешься внутри ищи подземелье. Там будет так много ступеней ведущих все ниже и ниже, что ты собьешь ноги в кровь, но должен добраться туда. Там прикован к огромному валуну истязаемый вечной болью вопит узник. Именно его ты и должен отыскать. Отыскать и освободить. И в этом ты поклянешься мне Ллором и своей жизнью, Эйдан Свирепый. Судьба  ни одного мира окажется в твоих руках, как ибыло предсказано в день твоего рождения. И я уверена, твоя рука не дрогнет. Ты освободишь его и сам станешь свободен. Свободен делать все, что захочешь. И, поверь, в тот момент, это будет вовсе не то, о чем ты думаешь сейчас. 
− Кто этот узник и как мне отыскать этот проклятый замок? 
− О, ты узнаешь его, едва узрев, Эйдан. А к замку тебя однажды приведет та, которой удастся пробудить твое, как тебе сейчас кажется, навек погребенное под пеплом сердце. 
− Ты как всегда говоришь загадками, богиня, - недовольно проворчал он, - но у меня нет выбора, я клянусь Ллором, что сделаю это. Мне нечего терять. 
− Никогда не стоит бросать судьбе таких слов, военачальник. Она захочет доказать обратное. 
− Пусть попробует. 
− Что ж, - протянула Хель, а затем ее глаза вдруг зажглись огнем как два факела и Эйдан ощутил, как что-то на мгновение сжалось внутри него и… словно исчезло. 
Ошеломленный он прижал руку к груди, не решаясь спросить… 
− Да, я забрала его. Ты больше не берсеркер. И ты можешь идти. 
К удивлению Эйдана он не ощущал себя другим, хотя сомневаться в словах ужасной богини не приходилось. Неосознанно склонив голову на прощание, он побрел к выходу из пещеры, настолько 
погруженный в собственные тяжкие мысли, что так и расслышал последних слов владычицы царства мертвых: 
− Иди к своей истинной суженой, мой бедный младший братец. Пусть боги позволят ей сделать тебя счастливым. – А затем ее глаза закатились, взирая на ужасную картину мук, что терпел единственный из асов, до которого ей действительно было дело. - Уже скоро, отец. Уже очень скоро мы увидимся снова.