Счастье, в жизни, есть.

19

гл 11

Через десять дней бухгалтерия химзавода собралась в полном составе. Казалось ничего не изменилось с тех пор. Василиса по-прежнему сидела за своим столом, под которым по-прежнему стояли сапоги – шпильки. Она задумчиво смотрела в окно, а мысли её носились где-то высоко над дымящими трубами предприятия.

Высвободившаяся же, на несколько дней, душа Аллы Борисовны вернулась в своё рабочее состояние. Алла Борисовна скрупулёзно просматривала все бумаги, оставленные ей перед праздниками, как будто проверяя, не смогли ли за это время какие-нибудь ЦРУшники или другие тайные службы переснять весь этот ценный материал.

Жанка с Симкой, по-прежнему о чём-то шептались. Вот, только одному Богу было известно, о чём могли разговаривать и вообще находить что-то общее два совершенно разных, можно сказать, противоположных человека.

Жанка, с её смазливым, симпатичным личиком, и природой подчёркнутыми женскими формами, которая ко всему относилась как бы с презрением, с иронией и постоянно находилась в состоянии некоего недовольства и Сима, которой от создателя, можно сказать, не досталось ничего, кроме длинной, густой косы, которую она не выпускала из рук и не смотря не на что, любящей весь мир, слепо доверяя всем, глядя на них широко раскрытыми глазами.

- Альберт Иванович,- торжественно объявила Алла Борисовна.

- Привет цыпочки,- радостно поприветствовал главбух своих подчинённых, одарив всех улыбкой моржа, вынырнувшего из бассейна перед посетителями зоопарка. Он стоял в центре комнаты, в новом блестящем пиджаке, надетым на клетчатую фланелевую рубашку, которая была туго заправлена в старые брюки и затянута жёванным, потёртым ремнём. Альберт Иванович гордо прошёлся по бухгалтерии, словно голливудская звезда по красной ковровой дорожке в Каннах, собирая восторженные взгляды поклонниц и источая на них аромат одеколона «Саша».

- Жесть,- тихо прокомментировала Жанка, не отрываясь от зеркала,- Джеймс Бонд, из России с любовью.

- Ой, Альберт Иванович, Вы такой красивый в этом пиджаке,- краснея, сказала Сима, поднимаясь из-за стола в искреннем, добром порыве,- прямо весь блестите.

- Ну, полно тебе, Сима,- он смущённо провёл рукой по блестящей голове.

- Правда, правда, Альберт Иванович,- улыбалась Сима, но шеф никак не реагировал на её комплимент, он смотрел на её живот, на котором обозначилась лёгкая округлость.

- Что это?

- Что? - по-прежнему, широко, улыбалась ему та, которой он доверял больше всех.

Главбух прищурился, проводя опытным взглядом УЗИ брюшной полости:

- Это, Сима, это.

- Альберт Иванович,- захныкала Сима,- это было ещё до того, как Вы приказывали не беременеть.

- Симочка, я ничего не приказывал,- смутился руководитель,- то была шутка, так сказать, Новогодняя шутка.

- С долей правды,- буркнула Жанка.

- Это все Генка компьютерщик,- размазывала слезы по щекам Сима,- он сказал, - не бойся, глупая, все будет хорошо.

- Ну, и как было? – не выдержал шеф.

- Не-зна-ю,- разревелась Сима,- я не поняла.

- Ну что ты, что ты, Симочка,- испуганно забегал главбух,- смотри, что у меня есть, для твоего ребёночка. он достал из кармана калькулятор,- вот, будет кнопочки нажимать, тоже станет бухгалтером, как я.

- Да Вы то тут причём,- взревела Сима.

Из-за своего стола выпорхнула Алла Борисовна: - Симочка, девочка что ты, ребёнок — это же такая радость, такая прелесть. Ты его будешь воспитывать, а мы тебе все поможем.

- Чем сможем,- прослезившись добавила Жанка.

- Правда? - успокоилась будущая мама и просияла,- я его буду очень любить. Я его уже люблю.

- Конечно,- Василиса взяла подругу за руку,- это же счастье. А счастье в жизни есть, я точно знаю,- улыбнулась она и потрогала свои новые серёжки.

                                                                               КОНЕЦ