Шерегеш

Шерегеш

Когда я впервые встала на горные лыжи и вдруг оказалась на крутой трассе, мне захотелось шлепнуться на снег и зарыдать.
Я панически боюсь высоты, цепенею и хватаюсь за что угодно, лишь бы почувствовать опору. Поэтому я всегда, до этого момента, избегала всего, что связано с подъемами и спусками с высоты.
И вот, друг пригласил меня покататься на лыжах на одном из лучших горнолыжных курортов Сибири – Шерегеш. Я подумала, что пора бы рискнуть, попробовать что-то новое. Перед тем как подняться на трассу, я взяла двухчасовой урок у инструктора, потом скатилась пару раз с пологой тренировочной трассы. Тогда мой друг решил, что я готова к покорению вершин и уговорил подняться на трассу средней сложности «Булочку».
Мы поднялись на гору, и тут я поняла, что пропала. Склон резко уходил вниз. Меня охватила паника. Всё! Я здесь останусь навсегда.
Я сделала первые робкие шаги, но стоило мне чуть податься вперед, как я набирала скорость и мне казалось, что я лечу в бездну. Тут же начинала тормозить, и инстинктивно отстранялась назад, теряла контроль над лыжами и падала. Несколько раз я чуть не врезалась в Ели, растущие по сторонам трассы.
Друг подсказывал и наставлял меня, но мне было до ужаса страшно. Я разозлилась на него, что он затащил меня на эту трассу смерти. Это как годовалого ребенка, только научившегося ходить, отправить на соревнование по бегу с препятствиями.
Я двигалась зигзагом: вес на левую ногу, вперед, на правую ногу, вперед, очень осторожно, но все равно падала, бороздила снег и собирала его за пазуху. Поясница промокла, и было неприятно ощущать сырость. Почти после каждого фиаско, я сидела и набиралась духу, чтобы встать и продолжить адский спуск. Я устала от напряжения, руки и ноги тряслись. Хотелось плюхнуться на землю и заплакать от отчаяния и злости. Друг терпеливо ждал меня, подбадривал. Но мне это не помогало. Наверно, он и сам себя проклинал за эту ошибку.
В какой-то момент я совсем отчаялась. Казалось, что этот спуск никогда не закончится. Уселась на снег, и смотрю на снежную слепящую даль сквозь слезы, и думаю, как спускаться? Я без сил. Пусть меня снимают с горы спасатели на вертолете. А я не сдвинусь с места. Я с досадой смотрела на людей, проносящихся мимо нас. Почему они могут, а я нет?
Потом я посмотрела наверх, прикидывая, сколько я проехала таким манером. А ведь в самом начале мне казалось это невозможным, что я расшибусь, улечу в эту бездну. Однако, я уже скатилась до этого места. Хоть и с трудом, но все же смогла.
Наконец, я вздохнула, и признала, что никто не сделает это за меня. Рано или поздно мне придется спуститься. Я заставила себя собраться с духом. Поднялась, опираясь на палки. И методично, как учил инструктор, поехала зигзагом по всей ширине спуска. Так я могла контролировать скорость. Я старалась не думать о горизонте, уходящем из-под ног, и сосредоточилась на своих движениях, расслабила колени и подалась вперед, заставила себя довериться креплениям ботинок, удерживавших меня от падения. И вы не представляете, я вдруг почувствовала кайф, у меня захватывало дух от того, как я неслась навстречу бездне. В животе поднывало от страха, но это был уже другой страх, он не сковывал меня, а будоражил. У меня получается!
Когда я оказалась на финише, то просто катилась по инерции до юрты-кафе. Я вымоталась, тело было словно деревянным, хотелось упасть в снег звездочкой.
В юрте было жарко натоплено, вкусно пахло едой и пряными приправами, что у меня закружилась голова. Я заказала глинтвейн, и выпила его с таким наслаждением. Теплое вино моментально разогрело мою кровь, в ногах приятная слабость. Разомлела. Щеки горели. Я так гордилась собой, своей победой над страхом. Казалось, что все, что было до этого момента в моей жизни, все мои трудности и препятствия – пустяки.
Вернулась ли я на эту трассу потом? Да, на следующий день, но перед спуском я выпила глинтвейн. Он помог мне расслабить мышцы. Теперь я спускалась увереннее, ум не цеплялся за страх, я просто наслаждалась глубиной синего неба, ярким солнцем, и кристально чистым воздухом, наполняющим мои легкие.