Скиталочка. Куда он, туда и я

Глава 7-1

Глава седьмая

Иван

До захода солнца Иван с Пузиком к воротам успели, но пускать в город их почему-то не торопились. Стражников – высоких, статных, с длинными алебардами в руках и луками за спинами было двое. И оба смотрели на непрошенных гостей подозрительно.

– Опять ты? – недружелюбно спросил один из них у мудреца. Вопрос был откровенно риторическим, но Пузик на него ответил:

– Да, я. Опять. Но не только! – поднял он палец, а потом добавил к нему еще один: – Я важного человека к магам веду.

– А где магическая печать? – спросил второй стражник.

– Не, ну вам лишь бы придраться! – хлопнул себя по бедрам Пузик. – Маги еще не знают про него, откуда печать-то?

– Тогда пусть платит. А тебя вообще не пустим.

– Почему это? – взвился мудрец.

– Босиком нельзя. Это тебе город, а не хлев.

Иван подумал, что логика в словах стражника хромает. Идти босиком в хлев, пожалуй, чревато большими неудобствами, чем в город. Но он, разумеется, промолчал. И потянул за рукав старца:

– Отойдем на минутку…

Пузик неохотно проследовал за Иваном. Когда они отдалились от ворот достаточно далеко, чтобы их не услышали, мудрец буркнул:

– Ну?

– Это я у тебя должен спрашивать: ну? – насупился Ваня. – И что нам теперь делать? Даже если они возьмут в качестве платы этот обломок… – достал он из кармана джинсов кусок смартфона, но Пузик с испугом его перебил:

– Нет-нет-нет! В дудку подуть! Что ты?! А с магом чем расплатимся?

– К магу еще как-то нужно попасть… Да, а что там с обувью? Ты не можешь себе какие-нибудь башмаки наколдовать, что ли?

– Наколдовать? – посмотрел Пузик так, будто Иван сказал непристойность. – Я что, колдун? Я мудрец!

– Ну тогда придумай что-нибудь мудрое.

– «Придумай»! – возмутился старец. – Ты думаешь, это так просто?! Я ведь не какой-то там безусый придумщик – я уже сто сорок лет мудрецом считаюсь!

– Считаешься? – прищурился Ваня. – Или являешься?

– Да как ты… – задохнулся Пузик. – Да как тебе…

– И не сто сорок, а сто тридцать восемь, сам говорил.

– С половиной! – затряс поднятым пальцем мудрец.

– Значит так, – взглянул на опускающееся солнце Иван. – Или ты что-то срочно сейчас мудришь, или говоришь мне, чтобы я провалился. Постой-ка… А сам я себе это могу сказать? А ну-ка…

– Не-е-ет!!! – завопил старец. – Это опасно!!! Сейчас, сейчас, я уже думаю… О! Уже придумал!

Пузик уселся прямо в дорожную пыль и сучковатым посохом надорвал чуть выше колен мешковатую ткань своего рубища. Затем он оторвал снизу полосу ткани, разделил ее на две части и обмотал ими ступни. Получились эдакие неказистые серые чуни. И у старца теперь стали двухцветными ноги: внизу, сразу над чунями, как и были – темно-коричневые, а выше – до неровного края рубища – почти молочно белые. Заметив это, Пузик стыдливо заохал, подцепил в пригоршни дорожной пыли и стал растирать ею ноги. Но единого, однородного цвета они так и не приобрели, стали лишь откровенно грязными.

– Ладно, идем, – угрюмо буркнул мудрец. – Зато я теперь не бос, в дудку им дуть!

– А я? – нахмурился Иван. – Я-то чем буду расплачиваться?

– Вон у тебя обувка какая красивая, – с явной завистью посмотрел на Ванины кроссовки Пузик. – Ею и расплатись.

– Я не хочу расплачиваться моими кроссовками, – процедил Иван. – Это раз. А два – это то, что ты не мудрец, а тупица.

– Что?.. – вздрогнув, замер старец. – Как же так? Ведь мы с тобой… Ведь я тебе…

– Ага, – начал откровенно выходить из себя Иван. – Ты ко мне как к сыну; все для меня, все ради моего счастья! А я – скотина неблагодарная. Ты еще заплачь.

– Но ведь разве не так? – очень тихим, дребезжащим голосом проговорил Пузик.

– Не так! И нечего прикидываться мудрецом. Даже не мудрец, а мало-мальски соображающий человек понял бы, что расплатись я обувью – меня не пропустят, потому что я босиком. Я не мудрец, но я и не глупец. А вот ты, похоже, точно жулик. Не зря тебя пускать не хотят.

– Я жулик? – ахнул старец. – Я?! – Он больше не строил из себя невинную обиженную овечку. Похоже, на сей раз он реально обиделся. – А ну, иди за мной! Сейчас ты увидишь, какой я жулик! Ты ж сейчас как в дудку дунул! Ты же потом сам у меня прощение будешь вымаливать!

Пузик зашагал к воротам столь решительно, что Иван грешным делом подумал было: не начнет ли разгневанный старец дубасить стражников своей суковатой палкой. Но мудрец, подойдя к сомкнувшим перед ним алебарды привратникам, полез за пазуху рубища, выудил оттуда некий весьма пузатый мешочек и, развязав его, достал две блеснувших желтым монеты.

– Этого хватит? – с вызовом спросил он у стражников. Те, переглянувшись, активно закивали и убрали с пути алебарды. – Где ты там? – обернулся к Ивану Пузик. – Столбняк напал? А ну, догоняй, бесстыжая личность!

Иван едва не задохнулся от возмущения. Это он-то бесстыжая личность?! А может, как раз гордо вышагивающий впереди мудрец-шельмец является таковой?.. Прикидывался голью перекатной, а у самого за пазухой золотишко припрятано! И ему при этом вроде как ни поесть, ни заночевать не на что. На тебя, мол, Ваня, вся надежда!.. Не подвело нехорошее предчувствие, не зря он ждал от этого старца чего-то подобного! Кроссовки, между прочим, тот и в самом деле вспомнил, пусть и не для себя… Но то, что ведет он его в этот чудо-город не просто так, и уж точно не по доброте душевной – это и к бабке не ходи!