Соседский нянь

Соседский нянь

Быть соседями с Лу означает то, что его милую мордашку будет хвалить каждая мимо проходящая женщина, при этом не забыв ласково потрепать его по щечкам. Что уж говорить о девчонках из твоей школы, что возвели этого «оленя» на пьедестал и едва ли не молятся на него, клянча, чтобы он с ними прогулялся после уроков.

Однако быть соседями с Ханем означает еще и то, что он будет всячески отшучиваться и спешить к тебе домой, чтобы посидеть со вторым ребенком вашей семьи, пока ты будешь торчать на дополнительных курсах по английскому.

Никому такого не пожелаешь. Даже врагу. А ему нравится нянчиться с твоей сестрой, заплетать ей косички, притворяться ее слугой и вообще вести себя как старший брат, а это тебя дико раздражает. Нет, не потому, что он очень милый и твои родители его просто обожают, как, собственно, и младшая сестра, а потому, что, когда он рядом, на тебя никто не обращает внимания, а мелкая вообще отказывается слушаться.

В очередной раз вздыхаешь, стоя рядом с небольшим диванчиком в гостиной, на котором удобно устроились Хань и Сурэ. Они крепко уснули, и ты можешь спокойно рассмотреть безмятежное лицо Лу, склонившееся ко лбу малышки. От его дыхания тонкие волосы антенной постоянно шевелились, и это почему-то вызывает у тебя приступ нежности к этим двоим.

Напоминаешь себе, что Хань — тот еще засранец, который практически отобрал у тебя все внимание семьи, и недовольно отворачиваешься от милой картины. Направляешься на кухню и начинаешь готовить всем ужин, потому что через несколько часов вернутся твои родители.

Миска кимчхи и вареный рис отлично подойдут для проголодавшихся домочадцев, поэтому с легкостью закатываешь рукава и принимаешься за дело. Впрочем, так сильно увлекаешься, что не замечаешь, как рядом появляется Лу. Прошло, наверное, с полчаса после того, как ты рассматривала спящего парня, и он, скорее всего, просто услышал, как ты шумишь на кухне посудой.

Вздрагиваешь от еле ощутимого прикосновения к своему плечу и оборачиваешься так резко, что содержимое миски летит прямо на белоснежную футболку парня. Охаешь, прикрывая рот ладошкой, и, причитая на свою неловкость, пытаешься стянуть с него одежду, чтобы поскорее застирать, пока пятно не въелось в ткань окончательно.

— Эй, не нужно, все в порядке, — отмахивается Хань и перехватывает твои ладошки, останавливая прозрачное намерение помочь. — Я сам все сделаю, не волнуйся.

Чувствуешь себя виноватой и закусываешь губу. Хочешь извиниться, но твой мозг вдруг переключается на ваши соединённые ладони. Пялишься на них и вспыхиваешь, как мак, когда понимаешь, что подобным образом вы касаетесь друг друга впервые. Хань замечает твой взгляд и быстро разъединяет ваши руки, пряча ладони в карманах джинсов.

— Ой, извини… — сбивчиво проговаривает, и ты чувствуешь, как сердце в груди начинает биться быстрее. Почему он только просит прощения? Разве в этом есть что-то такое? Вы же просто соседи и даже не близкие друзья.

Да, ваши родители отлично ладят, и мама часто просит Ханя об одолжении побыть с Сурэ, пока все заняты то на работе, то на дополнительных занятиях, но это не становится причиной для вашей дружбы. Вы даже не особо часто общаетесь. Так, перекидываетесь парой фраз, когда ты возвращаешься домой, а потом он просто уходит к себе, обещая еще навестить вас вскоре.

Наверное, он так поступил, потому что увидел твою реакцию. Конечно же, ты не ожидала, что простое касание вызовет странную дрожь внутри, но радует хотя бы то, что ты сумела сдержать себя в руках и не отпрыгнуть от него, как от прокаженного.

— Все-таки дай я застираю, — прочистив горло, обращаешься к нему, но боишься смотреть в глаза, потому что по коже все еще бегают волнительные мурашки. И с чего бы это тебе так переживать? Но тело невозможно контролировать, а подсознание — сильнее всего остального.

— Ну ладно, — сдается Лу почти сразу и быстро стаскивает свою заляпанную футболку. Замечаешь худые бока, впалый живот, дорожку из светлых волосков, исчезающую под поясом штанов. Сглатываешь и буквально пулей вылетаешь из комнаты, несясь в ванную.

Открываешь воду и принимаешься яростно застирывать чужую футболку, чувствуя огнем горящие щеки. Да что же это такое творится с тобой? Уговариваешь себя, что это просто из-за парня-соседа, стоящего позади тебя и наблюдающего за твоими действиями. И чего он только приперся? Подождал бы себе на кухне, что ли…

— Ику, правда, не стоит… — пытается отвлечь тебя, убеждаясь в том, что пятно никак не желает отстирываться. — Я попрошу маму, она все сделает. А если пятно не выведется, я просто куплю новую футболку.

— Нет, я сама тебе ее куплю! — вдруг уверенно проговариваешь, выравниваясь и глядя на него. — Завтра после школы давай вместе пойдем в торговый центр, и я куплю тебе новую вещь, потому что это моя вина.

— Я же сказал, не надо… — снисходительно улыбается, опуская глаза, хотя сама не знаешь, почему он не смотрит на тебя. Снова краснеешь от вида обнаженного по пояс парня и, быстро выкручивая мокрую футболку, прямо при Хане бросаешь ее в мусорное ведро.

— Прости, что испортила ее. Завтра же куплю тебе новую, а эту давай выбросим, — тоном, не терпящим возражений, уверяешь его в своей правоте и практически выталкиваешь из ванной, захлопывая за собой дверь. — Тебе все равно два шага пройти от нашего дома, так что, думаю, ничего страшного, если пойдешь в таком виде?

Лу немного ошарашен твоими действиями, но прячет свои чувства за улыбкой и легко кивает. Затем машет рукой на прощание и, не напрашиваясь на ужин, выходит на улицу, закрывая за собой двери.

Сама не знаешь почему, но сильно выдыхаешь, будто спертый воздух застрял у тебя в груди и пробыл там все это время, пока Хань был рядом. Подходишь к окну и осторожно выглядываешь за занавеску, наблюдая, как частично оголенный парень быстро пересекает вашу лужайку и исчезает в своем доме.

Проводишь ладошкой по лицу, ощущая неизвестно откуда взявшийся жар. Хватаешь ртом воздух и активно мотаешь головой, стараясь привести себя в норму. Это просто потому, что ты не привыкла видеть обнаженных парней, вот.

Возвращаешься на кухню и снова приступаешь к делу, но в голову постоянно лезут навязчивые воспоминания о теле твоего соседа. Жмуришься, а потом даже злишься на саму себя за криворукость. Ну почему нельзя было отреагировать более спокойно на его появление? Просто ужас какой-то.

Вечером приходят родители, и вы все вместе садитесь за большой стол, приступая к трапезе. Сурэ сидит рядом с тобой и восхищенно рассказывает о том, как Хань учил ее делать оригами. Закатываешь глаза и тяжело вздыхаешь, когда мама начинает расхваливать парня, говоря, что хотела бы себе такого милого сына. А все потому, что Сурэ тебя совершенно не слушается. Ну, вот просто ни капельки.

Когда полчаса спустя оказываешься в своей комнате, то просто хочешь провалиться в сон, чтобы ни о чем не думать. Тебя совсем не гложет чувство вины за испорченную футболку соседа. Во-первых, потому что ты завтра купишь ему новую за свои деньги, а во-вторых, потому что… поделом ему!

Довольно киваешь сама себе, соглашаясь со своими же мыслями, и вскоре крепко засыпаешь, чувствуя, как тело приятно расслабляется после очень трудного дня. Как назло, тебе снится, что вы с Ханем ходите по магазинам и вдруг в тебя врезается какой-то мальчишка, измазывая кремовое короткое платье мороженым, которое нес в руках. Не знаешь, что делать, а тут подходит сосед и начинает стягивать с тебя одежду, говоря, что поблизости видел фонтан с водой.

Кричишь и пытаешься его оттолкнуть, но в итоге оказываешься посреди огромного зала, заполненного людьми, совершенно обнаженной, если не считать нижнее белье. Сжимаешься и закрываешь глаза руками не в силах поверить, что это произошло с такой правильной тобой. Никогда бы ничего подобного не допустила бы, это все Лу!

Резко садишься на кровати, понимая, что окончательно сошла с ума. Слишком много думать о соседе просто-таки опасно для твоих и без того расшатанных младшей сестрой нервов. И как в дополнение, когда спускаешься в гостиную, видишь, что твоя сравнительно новая блуза, купленная на прошлой неделе, разрезана на маленькие лоскутки продолговатыми желтыми ножницами, валяющимися рядом.

Ощущаешь, как ярость застилает тебе глаза и собираешься прибить мелкую пакостницу за такие злодеяния, но, когда забегаешь на кухню, где в такое время все обычно завтракают, видишь Ханя, сидящего за общим столом.

Все медленно разворачиваются к тебе, дышащей носорогом, и замечаешь, как Лу подавляет смешок. Зато вот Сурэ хохочет во все горло, и ты буквально молишь всевышнего, чтобы прямо сейчас провалиться под землю и больше не видеть этих насмешливых улыбок.

Без слов бросаешься обратно к ступеням и несешься в комнату, запираясь изнутри. Ну вот, теперь твой душевный покой нарушен окончательно. Тебе обидно за блузу, досадно из-за родительского безразличия и до чертиков ненавистно само присутствие соседа, занявшего твое место в вашей семье.

Впрочем, дуешься сравнительно недолго, потому что тебе все равно нужно идти в школу. Пусть никто не пришел и не пожалел тебя, сжимаешь зубы и с гордо поднятой головой, проходишь мимо домочадцев, собираясь игнорировать их еще несколько дней подряд.

Обуваешься и поправляешь свою школьную форму, после чего надеваешь рюкзак и еще раз оцениваешь себя в зеркале. Ты очень симпатичная — с небольшим треугольным лицом, пухлыми губками, ровным маленьким носом и темно-зелеными глазами с карими крапинками. Длинные каштановые волосы шелковистой волной спадают на худые плечи, а весь образ дополняет стройная фигурка.

Мальчишки часто предлагают тебе встречаться, но прекрасно знаешь, что тебе просто не до них. Когда и где вам еще видеться, если ты и дома-то бываешь редко, вечно пропадая на семинарах и дополнительных занятиях. Поэтому всегда отказываешь, притом прекрасно зная себе цену.

— Помнишь, что ты мне сегодня обещала? — подпрыгиваешь от внезапного голоса у своего уха и резко оборачиваешься к непринужденному Ханю, глядящему на тебя сверху вниз. Отстаешь по росту от него на целую голову, и это почему-то еще один фактор, который тебя бесит. Незаметно для себя чуть-чуть приподнимаешься на носочках и, делая самоуверенный вид, проговариваешь:

— Конечно, помню. Я всегда сдерживаю свои обещания!

— Отлично, — улыбается он, и тебе хочется сказать ему что-то неприятное, чтобы его лицо в момент стало кислым. Уж слишком мило он себя ведет! Наверное, потому и родители с Сурэ от него в восторге.

— Позволь спросить, почему ты сейчас здесь? — запоздало понимаешь, что задала вопрос вслух, но прячешь свое безрассудство под маской полного безразличия. Парень слегка склоняет голову и кивает в сторону доедающей свой завтрак Сурэ.

— Она попросила меня отвести ее в садик. Хочет показать подруге, какой у нее взрослый и клевый парень.

Зависаешь всего на секунду, глядя то на него, то на свою сестру, пока до тебя не доходит смысл сказанных слов. Закатываешь глаза и мрачно качаешь головой, разворачиваясь к двери:

— Ты мог бы и не идти на такие жертвы.

— Ничего не могу поделать. Тем более мне это выгодно. Девчонки из школы приставать перестанут, узнав, что у меня уже кто-то есть, — парирует Хань, и ты снова переводишь на него взгляд, чуть повернув голову в его сторону.

— Совсем испортишь мне сестру, — отвечаешь ему и, не дожидаясь реакции соседа, быстро выходишь из дома, чувствуя легкую досаду от того, что Сурэ предпочитает больше времени проводить именно с Ханем, а не с тобой.

Целый день старательно уходишь с головой в учебу, лишь изредка отвлекаясь от конспектов, когда слышишь восторженные голоса одноклассниц, выглядывающих в окно кабинета. Внизу, на баскетбольной площадке, мальчишки гоняют мяч, а среди них и твой сосед, который, к слову, и вызывает весь этот писк.

Снова вздыхаешь и чувствуешь, как внутри все клокочет от раздражения: то ли на него, то ли на саму себя из-за того, что ты такая простушка, которой свет не видывал. Вроде бы и умная и красивая, но тебя совсем никто не замечает. Словно ты сливаешься с серыми обоями. Нет тебя, и все тут.

Захлопываешь учебник и поспешно покидаешь класс. Как раз большая перемена, а солнце палит так беспощадно, что хочется найти где-нибудь морозильную камеру и залезть туда с головой, закрывшись на пару часов изнутри. Идешь к умывальникам за школой и, подходя к первой же раковине, запускаешь руки в воду, после чего щедро умываешь лицо прохладной влагой.

— …так ты видел, как на тебя смотрела та красотка из второго класса? — слышишь чей-то голос и резко садишься на корточки, прячась с другой стороны от наружных раковин, к которым подошли парни, что играли в баскетбол перед школой. Понимаешь, кто это, когда слышишь искренний смех Ханя, и тебе хочется проглотить свой рюкзак от собственной беспомощности и ну совершенно неуместной в данном случае реакции.

Разве кому-то запрещено здесь умываться и пить воду? Нет! Но ты почему-то прячешься, словно воровка, и подслушиваешь вроде бы вовсе не интересные тебе разговоры. К тому же Хань снова без футболки. Вздыхаешь.

— Мне все равно, — отвечает Лу своему другу, и ты едва сдерживаешься, чтобы не закатить глаза. Даже сейчас он пытается выглядеть крутым. Да и так всем понятно, что ему нравится внимание со стороны этих девчонок! Вот же притворщик!

— Не ври, — будто подслушав ее мысли, проговаривает парень, хлопая того по спине. — Разве тебе не хочется с кем-нибудь из них погулять, м? Почему бы тебе не пригласить на свидание Им Су Ён? Она уже давно по тебе сохнет! К тому же она очень симпатичненькая!

— Если бы хотел, то давно сделал бы это. Разве не логично? — выгибая бровь, переспрашивает Хань и зачерпывает руками воду из умывальника, плюхая ее себе в лицо.

— Да брось! Может, ты просто стесняешься? Хочешь, я с ней вместо тебя поговорю? — предлагает друг, но Лу качает головой и снисходительно улыбается.

— Мне уже кое-кто нравится, а другие девушки меня не интересуют, — отвечает и, вытеревшись захваченным с собой полотенцем, поворачивается к однокласснику лицом, а к тебе, замершей с другой стороны, спиной. Делаешь осторожный вдох, чтобы оставаться незамеченной, и слышишь, как второй парень радостно восклицает:

— Правда? Ты влюбился? И кто же это?

— Не твое дело, — отзывается Лу, и они вместе уходят прочь от раковин, но ты все еще слышишь, как сосед негромко добавляет: — Все равно я ей совершенно не интересен как парень.

Оседаешь на землю, активно дыша, потому что из-за твоего страха быть замеченной ты, кажется, практически не дышала. В голове отчего-то крутятся слова Ханя о загадочной девушке, и боишься самой себе признаться, что тебе стало интересно, как она выглядит. Но даже на соседа уже смотришь иначе, потому что, оказывается, он однолюб. Вроде бы и хорошо, но в то же время ощущаешь странный укол в области груди. Хмуришься, качая головой, и решаешь отбросить весь этот бред, снова отвлекаясь на что-то другое. Все же: какое тебе дело до Ханя и его девушек? Совсем никакого. Для тебя он просто соседский нянь.

После уроков стоишь за воротами школы, переминаясь с ноги на ногу. Чувствуешь досаду, что тебе приходиться ждать Лу и тащиться с ним за новой футболкой. И какой черт тебя дернул измазать ее в кимчхи? Ну ладно, не черт, а банальный испуг, но все же надо бы подлечить нервы во избежание таких неловкостей в будущем.

Видишь парня, уверенно направляющегося к тебе, и непонятно отчего резко сглатываешь. Сердце заходится в груди абсолютно дурацкими резкими ударами, и тебя это начинает дико бесить. Что за реакция такая? Это же просто Хань!

— Привет, — улыбается тебе во все зубы, а в голове движущейся строкой мелькает: «Он-влюблен-он-влюблен-он-влюблен», и сознание добавляет тихое: «В другую». Внезапно закашливаешься до слез и отмахиваешься от его рук, что обнимают тебя за плечи.

— Все в порядке? — взволнованно спрашивает он, игнорируя твои попытки избавиться от его прикосновений.

— Д-да, — наконец пересиливаешь припадок и отходишь от парня на безопасное расстояние. — С-слюной поперхнулась…

— А, — понимающе кивает Лу и ждет, пока ты приведешь свое горло в порядок, прокашливаясь в очередной раз. Вскоре выравниваешься и молча идешь вперед, не глядя на нагоняющего тебя соседа. Умираешь от стыда, но усиленно делаешь спокойный вид, потому что не в твоих правилах проявлять ненужные эмоции.

Он, к счастью, не пытается завязать разговор и неспешно идет за тобой, тихо напевая себе под нос какую-то мелодию. Постоянно замечаешь заинтересованные взгляды школьниц, обращенные на вас, но невозмутимо продолжаешь путь, даже не пытаясь следить за тем, идет сзади Хань или нет.

Останавливаешься, только когда вы оказываетесь у торгового центра. Смотришь на подошедшего парня и якобы безразлично спрашиваешь:

— Тебе важен цвет или нет? Может, хочешь такую же белую футболку?

— Давай посмотрим на месте, — улыбается Лу и, кивая на вход, первым направляется внутрь здания. Теперь за ним не поспеваешь ты, но так даже лучше, потому что твоя спина совсем затекла. Ты ее держала так ровно, чувствуя пристальный взгляд парня, идущего сзади, что теперь она не скоро сможет согнуться хотя бы в наклоне.

Обходите несколько отделений с одеждой, но ничего красивого найти не можете. Пока Хань бродит по мужским бутикам, замираешь между стенами стеклянного коридора, рассматривая на витрине отделения женских аксессуаров потрясающий желтый браслет. Такой бы отлично подошел к твоему уже приготовленному выпускному платью, что висит в комнате в шкафу под ключом. С некоторых пор ты начала прятать свою одежду, потому что тебе жаль искромсанных сестрой вещей.

— Девушка, вам нравится это украшение? — обращается к тебе вышедшая изнутри продавщица. Легонько улыбаешься и киваешь.

— Желтый — мой любимый цвет, поэтому я сразу заметила этот браслет… — протягиваешь и не замечаешь, что позади тебя стоит сосед. Пока умиляешься аксессуару, который женщина тебе достала из-под стекла, чтобы посмотреть поближе, Хань где-то ходит по центру и возвращается через довольно длительный промежуток времени.

Но, к счастью, у него в руках уже есть пакет, видимо, с купленной футболкой. Удивленно смотришь на парня и достаешь свой кошелек, открывая его.

— Ты уже купил? Скажи мне, сколько стоит эта футболка, я отдам тебе деньги.

— Недорого, — отмахивается Хань и проходит мимо, устремляясь к выходу. Не знаешь, что и сказать, поэтому бросаешься следом, хватая его чуть выше локтя, чтобы остановить. Но, когда парень изумленно смотрит на тебя, чувствуешь себя дурой и быстро отпускаешь его.

— Прости, просто я хочу расплатиться с тобой за испорченную вещь!

— Ты уже расплатилась, — пожав плечами, ответил Хань. — Мне нужно было, чтобы кто-то сходил со мной в торговый центр. Самому ужасно скучно. Так что мы в расчете.

Озадачено смотришь в спину медленно удаляющегося соседа и не можешь понять, чего вообще затеяла всю эту ерунду с покупками. Кажется, он бы прекрасно справился и без тебя. Но буквально сразу забываешь об этом, когда Хань оборачивается у самого выхода и машет тебе рукой, восклицая:

— Ну что, ты идешь или нет?

Плетешься за ним и мысленно шлешь все к черту. Не надо ему денег, ну и отлично! Тебе же больше останется! Что за неблагодарный кретин…

Когда подходите к дому Ханя, замечаете на крыльце сидящую Сурэ, что что-то рисует в своем альбоме. Удивлённо моргаешь, не понимая, почему она не дома, но потом видишь родителей на улице под навесом. Вместе с парнем приближаетесь к ним, обнаруживая, что госпожа Лу и твоя мама делают нарезки и готовят бутерброды, а папа Ханя жарит на гриле мясо.

— О, дети вернулись! — из дома вышел твой отец и приветливо вам помахал. — А мы тут решили устроить барбекю, не хотите присоединиться?

Хань как ни в чем не бывало быстро кланяется и радостно отвечает:

— С удовольствием!

Вскоре тебя тоже заставляют помогать, и ничего не остается, кроме как сидеть над миской и чистить лук, от которого слезы градом катятся по щекам. Утирая глаза, смотришь, как Лу заводит твою сестру в дом, наверное, чтобы показать свою коллекцию солдатиков-конструкторов, которой он всегда завлекает малышку, чтобы той не было скучно со взрослыми.

Отставляешь посудину с дочищенным луком и, наскоро вытирая лицо чистым полотенцем, спешишь в дом за ребятами, собираясь узнать секрет Ханя о том, как он влияет на сестру, раз Сурэ слушается лишь его. Даже твои мама с папой не знают, как заставить ее учить алфавит, но лишь приходит Лу, и она тут же спокойно садится за тетрадь и занимается.

В доме прохладно и хорошо. Слышишь смех своей сестры на втором этаже, наверное, в комнате соседа, и осторожно поднимаешься по ступеням, чувствуя легкую вибрацию от волнения в ступнях. Останавливаешься у приоткрытой двери, боясь быть неправильно понятой, но потом тихо фыркаешь (мол, а почему бы и нет) и толкаешь ее в сторону.

Видишь, как Хань кружит Сурэ по комнате, удерживая ее на своих плечах. Девочка радостно смеется, мотая головой и представляя, что она птица. Ручками она обнимает Лу за шею, а он крепко сжимает ее коленки, чтобы она не свалилась на пол.

Они замечают тебя и останавливаются, но на губах все еще играют улыбки. Не сможешь сдержать и ты свою. Ощущаешь что-то странное, когда солнечный луч, проникающий в окно, касается золотистых волос парня, как раз приблизившегося к тебе. Впервые задумываешься о том, что его улыбка очень яркая и приятная. Всегда искренняя. И почему у тебя так не получается? Начинаешь понимать, за что его так любят родители.

Просто он настоящий и не скрывает своих эмоций. Не притворяется умным и не строит из себя невесть что. В отличие от тебя.

— Вот и наша сестренка пожаловала, — говорит он, глядя тебе прямо в глаза, и сердце ёкает от этих слов, пускаясь в очередной пляс. Сурэ, будто решив дать вам поговорить, садится неподалеку на коврик и начинает разбирать коробку с разноцветными мячиками, которые Хань притащил с чердака несколько месяцев назад. Специально для нее, когда девочка заходила в гости или он нянчился с ней вместо тебя.

Странно, но раньше у тебя это не вызывало таких эмоций. Хмуришься, когда Лу говорит твоей сестре немного позаниматься, и та, послушно откладывая шарики, берет старый учебник Ханя с полочки и, усаживаясь в позе лотоса на кровати, начинает тихо повторять алфавит.

— Не понимаю, что ты делаешь для того, чтобы она была так послушна? — качаешь головой, глядя на смиренно занимающуюся девочку. — У меня так не получается.

— Это все потому, что Сурэ любит меня больше, чем тебя, — улыбается парень и неожиданно мимолетно касается твоего плеча кончиками пальцев. — К тому же я ее парень.

Роняешь смешок и в очередной раз удивляешься тому, как ловко Хань выходит из подобных ситуаций. Ты бы уже давно смутилась, не зная, что сказать, а он спокойно рассматривает тебя с каким-то странным интересом во взгляде.

— Ерунда, она не может любить своего парня больше, чем меня, — не соглашаешься с его словами, в шутку оспаривая их. — Парни, знаешь ли, очень изменчивы.

— Я не такой, — хмыкает Хань и слегка взлохмачивает свои волосы на голове. Улавливаешь это движение и снова чувствуешь, как земля уходит из-под ног. Хочется поскорее убраться отсюда, но ноги будто прилипли к полу, а тело перестало слушаться.

— Все вы такие.

— Неправда.

— Правда.

— Неправда! — он игриво пихает тебя в плечо, и ты тут же отвечаешь ему тем же. Между вами завязывается подобие стычки, но вы резко замираете, когда слышите тонкий голос Сурэ:

— Онни, а почему ты дерешься со своим парнем?

Вспыхиваешь, как спелая вишня, и отводишь взгляд в сторону. Хотя ты успела заметить, что кончики ушей Ханя стали пунцовыми, как и его щеки. Сердце уже не просто скачет в груди, а практически вылетает оттуда, и чувства накалены до передела.

— Онни, ты должна с ним помириться, иначе я огорчусь и больше не буду с тобой разговаривать! — продолжает тем временем девочка, и ты ошарашенно смотришь на нее не в силах поверить, что она сказала это вслух.

Лу насмешливо улыбается, глядя на твою реакцию, и тебе совсем уж становится не по себе. Что эта пузатая мелочь уже придумала?! Но не успеваешь ей ответить, как к тебе вдруг немного ближе подходит Хань и, заглядывая в глаза, проговаривает:

— Ты сама у меня прощения попросишь?

— Что? Ты в своем уме? — восклицаешь и ловишь недовольный взгляд Сурэ, которая тут же вставляет:

— Вы должны поцеловаться, чтобы я была уверена, что вы больше не злитесь друг на друга!

— Что?! — вскрикиваешь так, что остается лишь удивляться, что стены остались стоять на месте. Хань насмешливо морщится от твоего крика, но вдруг обнимает ладонями твои плечи, подаваясь вперед, и у самых губ шепчет:

— Это для того, чтобы не расстраивать Сурэ.

Его губы застенчиво касаются твоих, и в жилах застывает кровь от волнения. Дыхание перехватывает, а от макушки до пяточек словно прошивает электричеством. Стоишь истуканом, боясь пошевелиться, и чувствуешь тепло на своих губах, которое вдруг быстро исчезает, когда парень отстраняется.

Глядишь на него, как на ожившего мамонта, и не можешь произнести и слова. Зато Сурэ, крайне довольная собой, хлопает в ладоши, говоря, что ваш (как оказалось) общий с ней парень заслуживает к себе лучшего обращения и тебе нужно чаще его целовать.

А вы с Ханем все смотрите друг на друга в каком-то молчаливом недоумении, в неосознанной нежности, что скользит в его взгляде. Вспоминаешь, что ему кто-то нравится, и резко прячешь взгляд под опустившимися ресницами.

— Извини, мне пора, — выдыхаешь и быстро покидаешь комнату соседа, ощущая странную тяжесть в теле.

В итоге решаешь не идти на барбекю, оправдываясь перед мамой тем, что у тебя болит живот. Извиняешься перед родителями Ханя и спешишь к себе домой, вновь запираясь в комнате.

Валишься на кровать, не зная, куда себя деть и о чем думать. В горле встает ком, а сердце то замирает, то снова ускоряется в груди, словно заводная игрушка.

Позже идешь в ванную, чтобы почистить зубы, и замираешь у раковины, замечая скомканную футболку парня, которую ты выбросила прошлым вечером. Вынимаешь ее и пристально рассматриваешь кривое рыжее пятно. Не зная зачем, снова стираешь вещь и уже через полчаса вытягиваешь ее из сушки, неся в свою комнату.

Долго пялишься на нее, чувствуя что-то странное, абсолютно непонятное. Догадываешься, что твои чувства как-то связаны с симпатией или любовью, но боишься это признать. Однако почему-то, когда поздно ночью ложишься спать, натягиваешь футболку Ханя вместо ночнушки и, укрываясь теплым одеялом, довольно быстро засыпаешь, стараясь не думать о своём глупом, безрассудном поступке.

На следующее утро просыпаешься от того, что кто-то гладит тебя по голове, но, когда фокусируешь взгляд, понимаешь, что это Хань, который зачем-то убирает твою челку со лба. Смущенно вспыхиваешь, таращась на него так, будто он сошел с ума, но очень скоро понимаешь, что парень уверенно смотрит тебе в глаза и не собирается уходить. На нем ярко-желтая, скорее всего, новая футболка и светлые джинсы. Понимаешь, что он подслушал твой разговор с продавщицей, но решаешь повозмущаться об этом чуть позже.

— Эй, ты чего приперся ко мне в комнату? Жить надоело?! — восклицаешь и видишь, как он мягко улыбается, чуть склоняя голову набок.

— Разве можно так грубо разговаривать с нянем твоей сестры? — лукаво спрашивает, и ты задыхаешься от такой наглости с его стороны.

— Я разве просила тебя сегодня сидеть с Сурэ? Нет!

— Но завтра же придется попросить? — стоит на своем Лу, и ты искренне недоумеваешь, почему он выглядит таким довольным.

— Все равно ты не должен был заходить сюда! Мы даже не родственники! — надменно поджимаешь губу и старательно изображаешь злость, но парень ухмыляется и быстро парирует:

— Еще чего не хватало.

— Что? — сдвигаешь брови и непонимающе прослеживаешь его взгляд, устремленный на твою грудь, впрочем, спрятанную под его футболкой с огромным рыжим пятном. Подпрыгиваешь, как ошпаренная, и, хватая одеяло, натягиваешь его до подбородка. — Это не то, о чем ты подумал!

— Поздно, — еще шире улыбается Хань и молниеносно приближает свое лицо к твоему так, что между вами остаются считанные сантиметры. Ваши дыхания смешиваются, и ты чувствуешь, как сердце подскакивает к горлу и тут же стремительно падает в пятки. — Я зашел, потому что хотел поговорить о том, что, если хочешь, я могу побыть нянькой и сегодня, и завтра… Могу целую неделю и больше, если только…

— Если только? — взволнованно сглатываешь, когда он делает загадочную паузу, как-то странно глядя тебе в глаза.

— Будешь платить мне зарплату в виде своих поцелуев, — не отрывая от тебя взгляда, проговаривает Хань, и твое сердце, как сумасшедшее, летит к чертям в пропасть совершенно безвозвратно. — Может, хоть тогда ты, наконец, увидишь во мне парня.

В этот момент понимаешь, что девушкой, которая нравилась Ханю все это время, была ты. И, кажется, твоя маленькая сестрёнка была об этом осведомлена, ведь не зря же она спровоцировала тебя на поцелуй с соседом. Лу вдруг осторожно берет твою ладонь в свою и, вытянув из кармана тот самый желтый браслет, надевает его тебе на запястье, растягивая губы в полуулыбке.

Чувствуешь волнение, неловкость и какое-то безграничное ослепляющее счастье. Не понимаешь, почему это происходит, но даже не пытаешься в этом разобраться. Да и тело снова отказывается тебя слушать, или это ты ему подчиняешься? Но твои ладони вдруг обнимают щеки парня, и ты подаешься вперед, легонько чмокая его в губы.

Краснеешь и опускаешь глаза, еле справляясь со взбунтовавшимся дыханием. Затем снова смотришь на ошеломленного Ханя, что не в силах пошевелиться изучает тебя недоумевающим взглядом. Может быть, он не ожидал, что ты будешь такой настойчивой? Или не думал, что тебе хватит уверенности поцеловать его первой?

— Это будет авансом, — глухо шепчешь, радуясь, что здесь никого, кроме вас двоих, потому что тебя остается только снимать на камеру и отправлять видеоролик в социальные сети — на всеобщий смех. Но Ханю не смешно, он вдруг перехватывает твои запястья и толкает тебя на подушку, заводя ваши руки у тебя над головой. Затем на мгновение отрывается и, подхватывая одеяло, накидывает его на вас сверху, таким образом создавая вам укрытие на тот случай, если Сурэ решит помешать вашим крайне важным переговорам.

— Думаю, этого будет мало, — говорит Лу, и ты смотришь в его глубокие ореховые глаза, чувствуя, что тонешь в них, и почему-то это тебе безумно нравится.

— Тогда я могу удвоить сумму, — шепчешь в ответ, и его дыхание не просто опаляет твою кожу, а буквально обжигает ее.

— Утроить, — исправляет Хань, и, когда ты не выдерживаешь и привычно фыркаешь, намереваясь сказать, что он ужасно жадный, парень накрывает твои губы своими, целуя совсем не по-детски, каким тебе показался вчерашний поцелуй в его комнате, а так сладко и горячо, что ты сдаешься без борьбы, поддаваясь его нажиму и чувствуя, как счастье лениво захватывает все твое сознание.

Тебе это так нравится, что нет никаких сил для всяких перепалок или попыток доказать, что ты лучше. Или что твои родители и Сурэ не правы, обожая Ханя, потому что даже ты уже начинаешь в этом сомневаться. И вообще, нужно ли тебе все это недовольство и постоянная зависть, если такой парень, как Лу, всегда будет рядом?

Кажется, тебе пора стать более легкомысленной, и ты займешься своим перевоспитанием прямо с сегодняшнего дня.