Тайны Васильков или мое нескучное лето

Глава 11, в которой на сцену выходит Орлиный глаз

На кухонном столе лежала записка: «Доброе утро! Ночь прошла без происшествий. Как проснешься, звони». Внизу подпись и время – 9.05. Это чтобы я знала, что он ушел, когда мне уже нечего было бояться... А чего я боялась вчера? Невозможно поверить, что мой дом, такой родной, знакомый и любимый, так пугал меня вчера вечером. Или я действительно схожу с ума на радость моим «циркачам»? Пора все это прекращать. Или оно уже само собой прекратилось?

- Привет, соня, - услышала я голос Вани в  телефонной трубке.

- Привет, - радостно ответила я. – Только я не соня. Я уже давно проснулась.

- А чего же тогда не звонишь?

- Боялась тебя разбудить. Я же не знаю, сколько ты сегодня ночь спал.

Почему-то мне было немного неловко говорить на тему сегодняшней ночи.

- Я спал достаточно, - быстро ответил Ваня, не вдаваясь в подробности. – Ну что, едем?

-  Куда? – удивилась я.

- Как куда, к Степану Пантелеевичу, конечно. Мы же вчера договаривались.

Ага, договорились, вспомнила я. Только меня никто ни о чем не спрашивал. Так что, кто с кем договаривался, непонятно. Но я не стала поднимать мятеж. К Степану Пантелеевичу, так к Степану Пантелеевичу. Почему нет? Вдруг что-то интересное узнаю.

- Что, прямо сейчас? – я на всякий случай тянула время.

- Можно и не сейчас, если есть какие-то причины откладывать...

- Есть, - сказала я. – Мне нужно голову вымыть. И высушить феном. А то я на пугало огородное похожа.

- По-моему, ты замечательно выглядишь.

- Ты что, видишь меня?

- Я вчера тебя видел...

- Так это вчера. А сегодня у меня на голове черт ногу сломит.

- Ну хорошо, назначай время.

- Через час, - сказала я. – Нет,  лучше через два. Ой, - неожиданно вспомнила я. – А как мы туда доберемся? У меня в прошлый раз бензин почти закончился, когда мы с Белкой в Мальцево ездили. И где его тут взять, непонятно.

- Не волнуйся, - успокоил меня Ваня. – Поедем на моем тракторе.

- На чем? А, ну да, ты же у нас тракторист...

Пока я мыла голову, в природе произошли существенные изменения. Солнечная ясная погода сменилась проливным дождем. Лило как из ведра в самом прямом смысле. Дождь громко барабанил по крыше, перебирал листья деревьев и выстукивал марш на перевернутом жестяном ведре, которое лежало кверху дном возле беседки.

Я позвонила Ване.

- Все отменяется?

- Почему это? – удивился он.

- Ты в окно смотрел?

- Ну.

- Думаешь, там асфальт проложен, к этому хутору? Что-то я сильно сомневаюсь. Завязнем в грязи и будем сидеть, пока не наступит глобальное потепление и не превратит болото в пустыню...

- Да мы ж на тракторе! – воскликнул Ваня. – Забыла?

- Забыла.

- Значит, ты уже готова?

- Почти.

- Я буду через пятнадцать минут.

- Ага.

Я высушила волосы, надела сарафан, плащ, резиновые сапоги и, на всякий случай, намазала губы блеском оттенка «персиковый соблазн». Только я полюбовалась в зеркало на результат – стук в дверь. Да что там стук, чуть дверь с петель не слетела. Открываю – Ваня. В джинсах и маечке. Видно, крыша у трактора не протекает. Распахивает галантно дверь и говорит:

- Прошу.

Я вышла на порог и остановилась. Стою, смотрю. А у калитки – что-то среднее между танком и вездеходом, черное, блестящее, с огромными колесами. «Хаммер» называется.

- Это что? – спрашиваю я грозно.

- Это мой трактор, - говорит Ваня и улыбается во весь рот.

Наверное, мечтал полюбоваться, как у меня челюсть отвиснет. Но я усилием воли удержала свою челюсть в нормально положении. Трактор так трактор.

Я надеялась, что дождь быстро закончится, но он только усилился. Теперь он шел сплошной пеленой, стекал по стеклу потоками, с которыми почти безуспешно боролись дворники. Я видела, как из-под колес машины летят грязными фонтанами брызги, и больше ничего. Как Ваня находил дорогу – совершенно непонятно. Через несколько минут мы проехали по тому самому мосту, возле которого я остановилась в нерешительности, направляясь в Васильки. Подумать только, тогда мимо меня проехал Ваня, а я и представить себе не могла...

Кажется, небо чуть-чуть расчистилось, потому что я увидела камень с надписями, а потом мы свернули на какую-то из дорог и оказались в лесу. Здесь казалось, что дождь не такой сильный, но лес от этого вовсе не выглядел дружелюбнее. Он был темным, нахохлившимся и неприветливым. Деревья неторопливо покачивались, кусты ощетинились, как огромные, свернувшиеся в клубок ежи.

Мне почему-то вспомнилась ворона, прогнавшая меня из леса. Может, зря мы едем на этот хутор? Тем более в такую погоду. Там ведь никто нас не ждет, и неизвестно, будут ли нам рады...

Когда мы добрались до хутора, дождь совершенно прекратился. Но тучи на небе не рассеялись, и воздух был так наполнен влагой, что его, при желании, можно было бы черпать половником. Ваня затормозил перед невысоким деревянным забором, из-за которого была видна крыша обычного деревенского дома.

- Ну что, пошли? – спросил он. – Или я сначала схожу на разведку?

- Или я?

- Что? – не понял Ваня.

- Я схожу на разведку, - сказала я.

Ваня открыл рот, но слова застряли у него в горле и он снова закрыл его.

- Такого нахальства я даже от тебя не ожидал, - выговорил он, наконец.

- А почему, собственно...

- Потому что я мужчина. А ты – слабая женщина.

- А, вот оно что... Пошли вместе?

Ваня вздохнул и открыл дверь машины.

Калитка дома Степана Пантелеевича открывалась так же, как и все калитки в Васильках, Мальцево и других деревнях: нужно было просто просунуть руку и повернуть вертушку. А вот дальше все было совсем не так. Как только мы оказались внутри ограды, перед нами, как из-под земли, выросли два блестящих темно-коричневых добермана с цепочками на шеях. Они просто стояли и смотрели на нас,  не издавая никаких звуков и не пытаясь причинить нам какой-либо вред, но мне было очень-очень не по себе. Я люблю собак и обычно легко нахожу с ними общий язык, но эти псины явно не стремились к общению. По их глазам я поняла, что мы для них были нарушителями границы охраняемой территории, а, значит, врагами. И у меня не было никаких сомнений в серьезности их намерений.