Там где твоё место

глава 14

Глава 14

Старый добрый советский будильник звонил так, что поднял бы и мертвого. Мы были живые, поэтому долго этого издевательства вынести не могли. Обычно я легок на подъем, но сегодня наоборот хотелось понежиться подольше, тем более рядом с крепким телом молодой женщины, но не судьба. Будильник специально выставлен на шесть утра, так как каждому из нас предстоит работа. Кате нужно на завод, у меня выступление на двух предприятиях, а после обеда обязательное посещение складов, согласно предоставленного списка. На испытательный полигон под Коломну, я к своему большому сожалению, просто не успеваю, так как командировка заканчивается и ровно через сутки я должен быть в расположении части. Можно было бы попытаться продлить ее через канцелярию Пономаренко, вот только смысла в этом нет. Согласно, утвержденного Политуправлением графика, мне, в ближайшее время, предстояло еще несколько посещений столицы. Поэтому поездку за сотню километров в другую сторону придется перенести на более благоприятное время.

За окном поднимался туман, лето заканчивалось, но еще было достаточно тепло. Катя, в коротенькой ночной сорочке, которой больше подходило название майка, выскочила на балкончик, что бы оценить погоду и определиться с выбором наряда. Когда она чуть наклонилась вперед, пытаясь, что-то рассмотреть в глубине двора, мне открылся замечательный вид на стройные ножки и то, что обычно спрятано под одеждой. Удержать себя в руках я не смог, и подкравшись сзади, обнял, прижимая к себе, заодно давая почувствовать готовность к продолжению ночных баталий.

- Тебе, что ночи мало было? - С наигранным недовольством девушка не очень уверенно попыталась выскользнуть из объятий, но быстро сдалась.

В итоге завтрак мы пропустили и торопливо собравшись, поспешили к трамвайной остановке. Ехать нам предстояло в разные стороны. О том, что вечером я уезжаю, и встретиться сможем только на следующей неделе, Катя знала, и расставание вышло вполне спокойным, чему я был только рад. В тайне я опасался яркого проявления женских эмоций, но обошлось. Что ко всему прочему добавило еще один плюс к продолжению наших отношений. Разрываться между Таней и Катей я не собирался, отдавая предпочтение не знаниям и опыту, а молодости и задору. Моего опыта хватит и на двоих, главное, что мои пожелания встречались пусть и немного стыдливо, но с энтузиазмом.

В гостинице, под молчаливым укором чуть ли не всего встреченного по пути персонала, я прошел в свой номер и быстро привел себя в порядок. Позавтракать и тут не удалось, но по другой причине - приехал агитавтобус. Оставалось надеяться на гостеприимство принимающей стороны. Но и здесь не срослось. До обеда, как говорится, маковой росинки не досталось. Коллективы, перед которыми выступали, были в основном женскими и соответственно вопросы их интересовали по большей части связанные с бытом и условиями жизни красноармейцев на передовой и жителей, оставшихся на оккупированной территории. Особое возмущение вызвала информация о курсе обмена рублей на марки, установленные Германским командованием.

Женская логика удивительна. Узнав, что немцы поторопились открыть свои магазины, в которых продается товар из Европы, они завистливо вздохнули, представляя, как народ охапками покупает дефицитные товары, и вознегодовали, услышав, о соотношении цен. Даже война временно отошла на второй план. В остальном же все прошло более чем успешно. Нас провожали бурными овациями, а после последнего на сегодня выступления еще и обильным обедом.

Дождавшись, выделенную машину, я помчался по Подмосковью, осматривать склады вещевого довольствия, доставшегося нам в Польше как трофеи. Что там находится, можно было только предполагать, так как скупые комментарии по телефону полную картину не давали, просто в силу того, что слова «имущество Карпатской бригады» или «каких-то там гусар» ни чего не проясняли. Перед нападением Германии на Польшу союзники всячески убеждали правительство последней в том, что в случае агрессии, выступят на ее стороне, в тайне желая, что бы немцы сцепились с СССР. А что бы поляки раньше времени не дергались, им с барского плеча направлялось некоторое количество оружия и обмундирования. Сейчас из этого добра мне и предстояло отобрать нужное. Но что бы не получить «кота в мешке» все придется смотреть самому и щупать руками. Например, от кавалерийской формы отказался сразу, так как бриджи, усиленные в шагу кожаными леями, а так же высокие сапоги со шпорами нам точно не нужны. Хотя сапоги то, наверняка уже разошлись по командирам разного уровня, имеющим доступ к трофеям через хитроумных снабженцев.

В принципе, нам должна подойти любая, главное чтобы прочная и не маркая. Все равно, у бойцов специальных подразделений, а тем более партизан единообразия в форме одежды нет. Часто на операцию надевается все, что в данный момент считается практичным, и в большинстве случаев это просто гражданская одежда. Общим является только то, что если на задание выходят в армейской форме, то без документов, наград и знаков различия, но и это правило бывает, что нарушается. При необходимости действовать во вражеском тылу, бойцы могут надеть обмундирование покроя, аналогичного полевой форме страны противника или каких-то иных воинских формирований, действующих на данной территории, например полиции. Но мне форма нужна, что бы одеть курсантов не для строевой, а по лесам бегать, да на животе ползать, причем необходимо иметь два комплекта, повседневную и подменку. Идеальным  вариантом была бы хэбэшка и прыжковый комбинезон, да только где их взять, все ресурсы страны и так задействованы. Идет вторая волна призыва, спешно комплектуются новые дивизии, и склады мобрезерва в первую очередь открыты для них, в ход идет даже бывшее в употреблении.

Первый же склад, выбранный на удачу, и расположенный в зоне комфортной доступности, оказался попаданием в точку и полностью оправдал мои надежды. В сопровождении лейтенанта и старшины интендантской службы, мы шли по проходу длиннющего бревенчатого склада и периодически останавливались у деревянных стеллажей, где стопками лежало обмундирование, что бы рассмотреть, находившиеся там, образцы.